Черный Гиппократ - [23]

Здесь из папиного кабинета вышла Анжела и протянула Башкирову деньги. Сказала виновато:

— Нашла только пятнадцать. Больше, честно, нету…

— Ладно, кивнул Башкиров, — для первого раза хватит и пятнадцати. Учитывая юный возраст, пол… Но впредь думайте, с чем можно шутить, а с чем нет.

— Привет, Сене! — добавил Пустовит.

И они ушли.

Спустились к машине, Башкиров и Пустовит оглянулись на окна квартиры. В окнах никого не было.

Фельдшер недобро сверкнул глазами:

— А может, подкатим сюда вечерком — подловим говнючку? Давно не охотились.

Башкиров усмехнулся:

— Что? Раздразнила?

Пустовит не ответил.

Они сели в машину. Водитель мягко тронулся с места и вырулил на улицу. Башкиров сообщил диспетчеру, что вызов был ложный, и отключил рацию. Потом открыл окошко между кабиной и салоном и сказал Пустовиту:

— Нет, Коля! Сегодня эту дурочку брать нельзя. Мы уже засветились там — нас видели эти недоростки. И у диспетчера вызов зафиксирован. Попозже, родной, попозже… Адресок я записал.

Пустовит вздохнул:

— Как скажешь, шеф!

«Рафик» медленно катил по 6-й линии. Он напоминал хищника, вышедшего на охоту. Он давно не охотился, проголодался…

Пустовит у себя в салоне проворчал:

— Не охотились давно… Тоска. Опять бабок не хватает.

— Ты их пачками расшвыриваешь, что ли? — оглянулся на него Башкиров. — Вспомни: когда начинали, для тебя и сто баксов было богатство. А теперь по несколько сотен отстегивают тебе, — но ты все вздыхаешь.

— Домишко строю, — признался Пустовит. — Материалы дорогие…

Башкиров изрек философски:

— Слаб человек. Все-то ему мало: берет, берет и не наберется. Вспомни, Николай, что говорили древние… Богат не тот, кто имеет много денег, а тот, кто не имеет желаний.

«Рафик» остановился на светофоре.

Водитель — тоже молодой и крепкий парень наподобие Пустовита — глянул на доктора:

— Куда теперь, Витя?

Башкиров поразмыслил, закурил:

— Сейчас перестраивайся в левый ряд и на следующем перекрестке налево… Вызрела одна идейка.

— Что за она? — оживился Пустовит.

— Вот именно — она, кивнул Башкиров. — Шалава тут одна живет. Я с ней на днях, а вернее — на ночах — в баре познакомился. Обещал как-нибудь заехать. Может, она дома сейчас…

— Что за она? — опять вопросил Коля Пустовит и подался всем массивным телом к окошку кабины.

Башкиров хищно прищурился:

— Ты не поверишь! Красивая баба!.. Она в том баре звезда стриптиза. Она даже на гастроли ездит. Сейчас не только певцы-ублюдки и шуты гороховые по гастролям разъезжают, но и стриптизерши тоже… Она недавно из Минска вернулась…

Пустовит напряженно слушал. Глаза у него были отсутствующие — глаза его, как видно, уже были где-то возле стриптизерши.

Водитель поинтересовался:

— А как зовут?

— Марина Сенькова ее зовут, — Башкиров сделал глубокую жадную затяжку. — Можно сказать, восходящая звезда… Прямо Аврора — так хороша.

Водитель перестроился в правый ряд, опять остановился на светофоре. Кивнул:

— Я видел ее. Тоже бывал в том баре.

— Ну-ну, и что? — нетерпеливо подгонял сзади Пустовит.

Башкиров оглянулся на него:

— Как что!.. Стою возле стойки, пивцо потягиваю. А тут она!.. Оттанцевала свое и к стойке подошла…

— В чем мать родила? — не поверил Пустовит.

— Почему? Нет… Она сходила к себе, переоделась и вышла выпить что-нибудь. Я ее даже сначала не узнал.

— Почему?

— Ну, когда она на подиуме была, я все на ее попку пялился… А тут лицо какое-то возникло возле меня…

— Ты, наверное, набрался, шеф?

— Ни фига! — Башкиров выбросил окурок за окно. — Смотрю, смазливая мордашка. И бренди: один стопарик, другой… Опрокидывает их, как мужик. Думаю: интересная красотка!..

Водитель повернул налево, газанул:

— Долгий разговор, шеф! Ты скажи: она дала?

Башкиров нервно побарабанил себя по колену:

— Дала… адресок… Сказала: на счет остального подумает.

— А ты?

— Что я? — взглянул на шофера Башкиров.

— Не жалко такую красавицу сдавать?

— Что-то я тебя не пойму!.. У тебя деньги лишние? Или другую кандидатуру подскажешь?

Шофер промолчал, медленно поехал по переулку.

— Теперь опять налево, — показал Башкиров. — Эта Марина очень удобная кандидатура. Во-первых, живет одна…

— Откуда ты знаешь? — спросил Пустовит. — Ты у нее уже был?

— Нет, такие штучки не живут с папами и мамами. И мужей у них, как правило, нет. Поверь моему опыту, Коля. Простипома есть простипома… — он продолжал загибать пальцы. — Во-вторых, не сразу хватятся. Образ жизни она такой ведет: день здесь, ночь — там, неделю — неизвестно где, может в московском кабаке по найму, а может, на даче у мэра… В-третьих, вокруг таких, как она, сплошной криминал, — если и потянется веревочка, то, глядишь, не в нашу сторону, найдутся другие крайние… А в-четвертых, меня знает — войдем в квартиру без проблем.

У Пустовита поднялось настроение:

— Сама виновата! Кабы дала — осталась бы цела.

Башкиров сказал водителю:

— Возле того дома останови. Судя по всему, средний подъезд…

— А что сказать?

— Скажешь, доктор вышел за сигаретами… Или придумаешь что-нибудь.

Водитель кивнул.

Башкиров бросил Пустовиту:

— Снимаем халаты…

Они вдвоем вышли из машины и направились к подъезду. «Рафик» выехал со двора.

Дом был старый пятиэтажный, но с лифтом — деревянным и лакированным. Межу лестницами — широкий пролет.