Черный дуэт - [4]

Она замолчала, подняла на него глаза, губы ее улыбались. Кейну захотелось обнять ее.

— Помнишь, как мы познакомились с тобой? В ту ночь, когда бомбили. Погибло много людей, я бросилась к тебе в поисках защиты. Я была так напугана.

— А я? — спросил Кейн.

— Ну, во всяком случае, не настолько, чтобы не воспользоваться представившейся возможностью.

— О, прошу прощения.

— Не стоит. Поверь, я не жалею об этом. Я вот к чему говорю: позже, когда мы договорились вместе поужинать, и я шла на свидание, то решила спросить, чем ты занимаешься. Но почему-то мне расхотелось это делать. А потом я поняла, что мне просто нравится думать о тебе как о таинственном человеке.

Кейн насмешливо улыбнулся.

— Понял, — сказал он.

— Но тогда я так и не спросила тебя. Когда мы расстались и условились встретиться снова, я лежала в постели, смотрела в потолок, думала о тебе и решила в следующий раз, когда мы увидимся, обязательно узнать, кто ты такой.

Кейн спросил:

— Что же помешало тебе это сделать?

— Сама не знаю. Все откладываю от случая к случаю, надеясь, что наступит день, когда мое любопытство будет удовлетворено. — Она внезапно замолчала, потом так же внезапно спросила: — Майкл, чем ты занимаешься?

Кейн улыбнулся. Он глубоко затянулся, выдохнул дым и внимательно посмотрел на Валетту.

— Ты, по-моему, хорошо разбираешься в людях. Так скажи мне, чем я занимаюсь?

Она покачала головой.

— Не знаю. Ты из тех людей, которые не поддаются классификации.

Кейн сказал:

— Под всем этим подразумевается один вопрос: почему я не в армии?

Она ответила:

— Да, конечно, почему?

— О, это очень просто, — сказал он. — Когда мне было семь лет, меня переехал экспресс. Он разрезал мне печенку на две равные части. И поэтому меня считают непригодным. — Он смотрел на нее и улыбался.

— Ты свинья, Майкл, ты это знаешь, да? — сказала она.

Он довольно рассмеялся.

— А знаешь, — он наклонился вперед, — я думаю, что ты удивительная женщина, Валетта. Встречаться с мужчиной, спать с ним в течение десяти месяцев и только потом спросить его, чем он занимается. Это изумительно.

— Ладно, перестань. Ты мне скажи… — Раздался стук в дверь.

— Ваш выход через две минуты, мисс Фэлтон, — сказал мальчик.

Она встала.

— Это судьба, — сказал Кейн, — и она, как всегда, очень кстати. Теперь у меня будет время обдумать ответ.

— Ладно, Майкл, ты неисправим, — вздохнула она. — Я увижу тебя вечером?

— Увы, у меня встреча с приятелем. Небольшое дело. Мне, право, очень жаль, Валетта.

— Мне тоже, — сказала она. — Встретимся, когда ты сможешь. Возьми сигарет, если хочешь. Пока.

Он слышал, как ее каблучки простучали по каменному полу коридора. Он глядел прямо перед собой, чуть наклонив голову набок.

— Ты становишься сентиментальным, Майкл Кейн, — пробормотал он еле слышно.

Спустя некоторое время он поднялся. Снял шляпу с гвоздя, медленными шагами прошел по коридору, спустился по лестнице и вышел на улицу.

А сейчас пришло время познакомиться с мистером Гелвадой, вольным бельгийцем Эрни Гелвадой. Гелвада сидел за угловым столиком в таверне «Туррельский Лес» и наблюдал за хозяйкой этого заведения. Он считал, что у нее отличная фигура. В ней все было удивительно пропорционально. Гелвада любил смотреть на женщин не из чувственных побуждений, а спокойно, любуясь и думая в то же время о чем-то своем. Он был философ и эстет. Любил все гармоничное и красивое. Он мог думать по-французски или по-фламандски, или по-русски. Кроме того, иногда он думал по-испански, по-португальски и по-английски. Иногда свою речь он оснащал вульгаризмами. Он прекрасно владел всеми этими языками, но его нельзя было назвать лингвистом, зато эрудитом он был в полном смысле этого слова.

О себе говорил редко. Был невысок и казался склонным к полноте, но на самом деле не был полным. Он был сильным и проворным, когда этого требовали обстоятельства. Его круглое добродушное лицо вызывало симпатию, подвижный рот почти всегда улыбался. Казался человеком милым, и безобидным, но при общении с ним вас почему-то все время не покидало смутное чувство тревоги. Именно тревоги. Когда его не было рядом, вы продолжали думать о нем и приходили к выводу, что ваше беспокойство — плод досужей фантазии, игра нервов и больного воображения. И ваша уверенность в том, что это действительно так, оставалась непоколебимой до следующей встречи с Эрни Гелвадой, когда вы начинали замечать, что ощущение беспокойства растет в вас по мере того, как вы узнаете его лучше. Однако никому не удавалось узнать его настолько хорошо, чтобы понять причину этого странного ощущения тревоги. Никому, кроме Кейна. Только Кейн знал о существовании некого червячка, живущего в мистере Гелваде, сжиравшего его плоть и душу, червячка неутомимого и жестокого.

Эрни родился близ города Эльзас. У его отца была процветающая свиноферма. Мать Эрни, заметив, что Гелвада-младший не проявляет большого интереса к свиньям, решила сделать из него священника. Она спала и видела, что ее сын станет кюре, ее пленяла мысль увидеть его в сутане. И поэтому родители старались учить его таким образом, чтобы сделать из него преуспевающего священника. Мировая война 1914 года положила конец этой мечте. Она отняла жизнь у отца Эрни, застреленного за то, что он перерезал горло немецкому капралу, и у матери Эрни, которую этот капрал убил за то, что она сопротивлялась попытке изнасиловать ее. Эрни смотрел на это сквозь призму последовавшего после войны мира — то есть полагал, что все это в конечном счете логично. Но с той поры в нем поселился червячок… Когда кончилась война, Эрни стал курьером бюро путешествий, полагая, что это занятие куда более интересное, чем то, что ему прочили родители.