Черновой вариант - [28]
Ф. ПИПЕР:
Пепел с остатками не сожженных до конца костей вывозили на грузовиках в деревню Харменже и высыпали в рыбные пруды, засыпали болота или удобряли поля лагерных хозяйств. Вырванные у мертвых золотые зубы тут же переплавлялись в специальном тигле... Плавка порой давала до 12 кг золота в день. Чердаки крематориев, отапливаемые благодаря находившимся под ними печам, использовались для сушки волос убитых [50, с. 121 ].
Ю. ЮЗОВСКИЙ:
Рудольф Гесс, в общем, справлялся с финансовыми затруднениями, о чем свидетельствует, например, его переписка с фармакологической фирмой Байер. Вот фрагменты этой корреспонденции, исходящей от фирмы. “Мы были бы благодарны Вам, если бы Вы, в связи с испытанием нами нового снотворного средства, передали нам известное количество женщин”. “Подтверждаем ответ. Цена 200 марок за одну женщину кажется нам все же завышенной. Можем предложить не больше 170 марок за голову...” <...> “Получили 150 женщин. Они хотя и не в наилучшем состоянии, но отвечают нашим требованиям...”
“Опыты проведены. Все женщины умерли. В ближайшее время свяжемся с Вами насчет новой доставки...” [59,1966, № 2, с. 171].
Выше Гесса торговали с большим размахом. Эйхман и его представитель в Венгрии Крумей пытались обменять 1 миллион евреев на 10 тысяч грузовиков. Сделка, впрочем, не получилась [48, №9, с. 130].
Из книги “Освенцим глазами СС”:
Во время уничтожения венгерских евреев Гесс часто ездил в Будапешт, чтобы координировать наплыв эшелонов. <...> Каждый день приходили 2-5 эшелонов, а в каждом из них 40-50 вагонов приблизительно по сто человек в каждом вагоне. Часть эшелонов направляли прямо в газовые камеры без проведения отбора. Бывали дни, когда приходило больше поездов с евреями, и тогда закрытые вагоны стояли на боковых путях по несколько часов. В некоторых транспортах евреи уже были поделены по возрасту и полу. Венгерских евреев привозили в Освенцим под предлогом “переселения” на Восток, а поэтому им было приказано привезти строительное дерево. В действительности оно служило для сжигания трупов загазованных людей [49, с. 113].
М.-К. ВАЙЯН-КУТЮРЬЕ:
...когда прибывали евреи из Салоник, им выдавали почтовые открытки, внизу на этих открытках указывалось, что адрес отправителя - Вальдзе, хотя такого пункта не существовало. Им выдавали также печатный текст с тем, чтобы они написали своим родным: “Здесь мы хорошо устроились: у нас есть работа, с нами хорошо обращаются и хорошо кормят. Ждем вашего приезда”. <...> Я вспоминаю профессора-филолога из Салоник, который с ужасом узнал в приехавшем родного отца [3, т. 1, с. 875].
ГЕСС:
...два дежурных врача осматривали заключенных, прибывших эшелонами... Пригодных к работе направляли в лагерь, остальных же немедленно посылали на фабрики истребления. Маленьких детей истребляли всех, так как они не могли работать.
<...> Очень часто женщины пытались спрятать своих детей под одеждой, но, конечно, когда мы обнаруживали их, мы отправляли их в камеры уничтожения [3, т. 1, с. 886].
С. ШМАГЛЕВСКА:
...быстро, на ходу, идет отбор.
Не задерживаясь ни на мгновение, люди переходят направо, лишь некоторые, указанные эсэсовцем, сворачивают налево. Первые пойдут прямиком в смерть, вторым будет разрешено прожить несколько недель или месяцев в наитягчайших условиях лагеря.
Налево идут самые красивые молодые девушки или безупречно-крепко сложенные юноши.
Направо движется подавляющее большинство; там старики, инвалиды, дети, матери с младенцами. Они не знают, что в эту секунду на них пал приговор гитлеровского правосудия. <...>
Напротив того места платформы, где высаживаются из поездов “переселенные” сюда люди, стоят затаившиеся за немецкой уборной женщины [узницы] и через колючую проволоку следят за селекцией. <...> Эдита Линкс... смотрит с напряжением, а потом тихо говорит:
- Моя сестра Сарочка.
<...> Эдита тянется на цыпочках и смотрит в сторону поезда... лицо ее сереет и она, с глазами, расширенными от ужаса, говорит:
- Моя мать, шурин, отец, бабушка, тетя... Все. Вся моя семья.
И не думая об опасности, которой подвергает себя, кричит:
- Сара! Сара! Отдай ребенка бабушке!
Молодая женщина с ребенком на руках глядит в сторону лагеря, узнает стоящую за проволокой сестру, поднимает приветственно руку. Эдита упорно повторяет:
- Ребенка - бабушке, отдай ребенка бабушке!
Сара не знает, что значат эти слова. Послушно оборачивается к идущей следом старой женщине в черном и отдает ей младенца. <...> Семья Эдиты приближается к группе эсэсовцев и теперь видно: все поочередно уходят направо кроме одной только Сары [60, с. 291-292].
М.-К. ВАЙЯН-КУТЮРЬЕ:
Мы прибыли в Освенцим...
Нас направили в большой барак, затем - дезинфекционную камеру. Там нам вытатуировали на левой руке порядковый номер. Затем нас перевели в большое помещение, где держали под паром, после чего окатили ледяной водой. Все это происходило в присутствии эсэсовцев- мужчин и женщин, хотя мы, женщины, были раздеты. После этого нам выдали разорванную, грязную одежду: платья из хлопчатобумажной ткани и такие же кофты. <...>
...нас перевели в помещение, где мы должны были жить. <...> Нары были размером 2х2 метра, и мы без подстилок спали по девяти человек на каждых нарах: первую ночь мы провели без одеял. <...>
«У чёрного моря» - полудокумент-полувыдумка. В этой книге одесские евреи – вся община и отдельная семья, их судьба и война, расцвет и увядание, страх, смех, горечь и надежда… Книга родилась из желания воздать должное тем, кто выручал евреев в смертельную для них пору оккупации. За годы работы тема расширилась, повествование растеклось от необходимости вглядеться в лик Одессы и лица одесситов. Книжка стала пухлой. А главной целью её остаётся первоначальное: помянуть благодарно всех, спасавших или помогших спасению, чьи имена всплыли, когда ворошил я свидетельства тех дней.
Мужество и трусость, героизм и покорность странным образом переплетаются в характере еврейского народа, и этот мучительный парадокс оборачивается то одной, то другой своей стороной на разных этапах еврейской истории, вплоть до новейшей, с ее миллионами евреев, «шедших на бойню, как бараны», и сотнями тысяч, демонстрировавших безумную храбрость в боях великой войны. Как понять этот парадокс? Какие силы истории формировали его? Как может он влиять на судьбы нового еврейского государства? Обо всем этом размышляет известный историк антисемитизма Аб Мише (Анатолий Кардаш), автор книг «Черновой вариант», «У черного моря» и др., в своей новой работе, написанной в присущей ему взволнованной, узнаваемо-лиричной манере.
Предисловие и послесловие к книге Джека Майера "Храброе сердце Ирены Сендлер" (https://www.eksmo.ru/news/books/1583907/, http://lib.rus.ec/b/470235).
Здесь - попытка разглядеть в истории корни ненависти, приведшей человечество к конвейерному убийству определённой его части, которое называют Катастрофой евреев, Холокостом, Шоа, а точнее всего по-гитлеровски: "Окончательным решением еврейского вопроса".Уникальное это явление, отдаляясь во времени, звучит всё глуше в сознании людей и всё выразительнее в кровавых вакханалиях XXI-го века.Глядишь, и по наущению какого-нибудь европейского профессора или полоумного азиатского вождя люди решат, что уничтожения евреев вообще не было, и развернётся новая гульба смерти, неистовей прежних, - решение совсем уж окончательное, не только для евреев, а всеобщее, полное.И показалось автору уместным сделать книжку, вот эту.
Москва – Кострома – Галич – Чухлома – Ножкино – Солигалич –Вологда – Кириллов – Ферапонтово – Горицы – Белозерск – борт теплохода "Короленко" – Ярославль – Тутаев – Ростов Великий – Борисоглеб – Ростов Великий – Переяславль-Залесский – Загорск – Москва.
АБ МИШЕ (Анатолий Кардаш)Старая-старая песня«Окна» (Израиль), 5 и 12 апреля 2007 г.
Книга П. А. Загребельного посвящена нашим славным пограничникам, бдительно охраняющим рубежи Советской Отчизны. События в романе развертываются на широком фоне сложной истории Западной Украины. Читатель совершит путешествие и в одну из зарубежных стран, где вынашиваются коварные замыслы против нашей Родины. Главный герой книги-Микола Шепот. Это мужественный офицер-пограничник, жизнь и дела которого - достойный пример для подражания.
Повесть "Генерал, рожденный революцией" рассказывает читателю об Александре Федоровиче Мясникове (Мясникяне), руководителе минских большевиков в дни Октябрьской революции, способности которого раскрылись с особенной силой и яркостью в обстановке революционной бури.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть приморского литератора Владимира Щербака, написанная на основе реальных событий, посвящена тинейджерам начала XX века. С её героями случается множество приключений - весёлых, грустных, порою трагикомических. Ещё бы: ведь действие повести происходит в экзотическом Приморском крае, к тому же на Русском острове, во время гражданской войны. Мальчишки и девчонки, гимназисты, начитавшиеся сказок и мифов, живут в выдуманном мире, который причудливым образом переплетается с реальным. Неожиданный финал повести напоминает о вещих центуриях Мишеля Нострадамуса.
Одна из повестей («Заложники»), вошедшая в новую книгу литовского прозаика Альгирдаса Поцюса, — историческая. В ней воссоздаются события конца XIV — начала XV веков, когда Западная Литва оказалась во власти ордена крестоносцев. В двух других повестях и рассказах осмысливаются проблемы послевоенной Литвы, сложной, неспокойной, а также литовской деревни 70-х годов.
«Юрий Владимирович Давыдов родился в 1924 году в Москве.Участник Великой Отечественной войны. Узник сталинских лагерей. Автор романов, повестей и очерков на исторические темы. Среди них — „Глухая пора листопада“, „Судьба Усольцева“, „Соломенная сторожка“ и др.Лауреат Государственной премии СССР (1987).» Содержание:Тайная лигаХранитель кожаных портфелейБорис Савинков, он же В. Ропшин, и другие.