Чёрное сердце - [7]

Я проснулся у затухшего костра, меня всего колотило от ужаса. На небе уже взошло солнце.

‘Боже… это всеголишь сон. Как мне вообще могло привидеться такой ужас? Но уже всё, всё прошло…’ - Я провёл рукой по лбу, и ужас нахлынул снова.

Моя рука изменилась. Эта кисть уже не могла принадлежать человеку. Фаланги пальцев удлинились, вместо ногтей росли острые когти. Кожа не просто была чёрной, но и поменяла свою структуру, стала грубее и крепче. Быстрый осмотр показал, что изменилось всё тело. Руки и ноги стали более мускулистыми, на пальцах ног тоже выросли когти, которые изгибались и были длиннее, чем на руках. Грудь стала шире, всё тело более поджарым. Кожа стала плотной, как у буйвола, возможно даже ещё крепче. На груди, бёдрах и плечах выступали костяны наросты, создавая дополнительный пласт защиты, но не об этом я сейчас думал. Вскочив на ноги, побежал к ближайшей речке, чтобы узнать, что стало с лицом. Уже через пару минут я всмотрелся в своё отражение, и захотелось завыть. Лицо изменилось даже больше чем всё остальное. Оно стало по-настоящему жутким. Голова была совершенно голая, если не считать двух пар рогов, одна торчала спереди в районе лба, другая сразу за ними на сомой макушке. Эти рожки были сантиметра по три-четыре. Нос заострился и был загнут книзу, подбородок вытянулся, став более массивным. Рот полон острых длинных зубов, а всё лицо словно изъедено морщинами. Довершали картину заострённые уши.

Зрелище было ужасным, теперь действительно меня можно назвать чудовищем. Встреть меня в глухом переулке, человек вполне может остаться заикой или поседеть от ужаса. Прижав когтистую лапу ко лбу, я, сдерживая стон, отправился обратно в свой лагерь.

‘Неужели тот дух был столь силён? Зачем ему тратить такие силы, превращая меня в нечисть, когда проще было просто убить? Или он тут вообще ни при чём?’

Быстро подбежав к рюкзаку, я схватился рукой за бечёвку, желая его раскрыть, и по телу пробежал электрический разряд такой силы, что меня отбросило на два метра. Я не смог сдержать крик, такая боль была во всём теле.

‘Да что тут такое творится?! Что вообще происходит?!’

Когда боль отступила, я очень медленно встал на ноги и осторожно подошёл к рюкзаку, внимательно пригляделся. Странное дело, но от него исходило лёгкое еле видимое сияние. Но я точно знал, что никакого колдовства на нём быть не может, а значит проблема не в нём самом, а в его содержимом. Подняв два прутика, я зажал ими край узелка и дёрнул бечёвку, затем этими же прутами раскрыл горлышко, а затем, поддев рюкзак за лямки, вытряхнул содержимое на землю.

Яркое сияние вынудило меня прикрыть глаза рукой и отступить на пару шагов. Сразу стало понятно, что оно исходит от тряпочки, в которой лежал мой защитный амулет. Похоже, теперь он мне больше не помощник, я сам стал нечистью. Эта штука теперь стала опасна, и у меня, похоже, нет другого выбора, кроме как от неё избавится. Но уничтожать точно не стоит.

Отойдя на пару шагов, я нагнулся над землёй и вырыл неглубокую ямку примерно сантиметров в тридцать глубиной. После этого нашёл длинную палку, и осторожно подтолкнув амулет к ямке, бросил в неё. Сверху кинул несколько горстей земли, и когда сияние утихло, установил крупный булыжник. Всё, теперь этого жуткого света больше нет, и можно спокойно подумать.

Вернувшись к разбросанному рюкзаку, я испытал ещё одно потрясение. Та радиоактивная каменюка светилась. Это было совсем не похоже на чистый яркий свет пантакля, совсем наоборот. Над камнем в нескольких сантиметрах исходило тёмное свечение. Приглядевшись, я увидел небольшие красные разряды, пролетавшие в нём, и медленно прикоснулся к камню рукой. Ничего не произошло, никакой боли или удара. Взяв его в руку, ощутил тепло, которое стало более интенсивным.

‘Теперь всё ясно. Дело не в радиации, да и откуда ей там взяться. Похоже, именно этот булыжник был тайной того места. И все метаморфозы с местностью, рыбами и животными произошли из-за него. А лесной Хозяин просто сдерживал эту напасть, не давая ей распространиться. Именно поэтому тот кабан не покинул поляны, ему не позволил Леший, а возможно и сам убил, забросив тело в проклятое место. Может, эта каменюга часть какого-то древнего святилища одного из тёмных богов. Моё изменение скорее всего произошло из-за раны от этого булыжника. Заражённую воду я не пил, значит передалось прямо через кровь. И вполне возможно, что Хозяин, когда увидел, что я могу сбежать, сам открыл передо мной тот портал. Кто знает, может его этот вариант полностью устроил, получается, он чужими руками избавился от проклятья леса и теперь сможет заняться там наведением порядка’

Сильно сжав проклятую каменюку, я размахнулся, чтобы закинуть её подальше, но в последний момент остановился.

‘Выкинуть, чтобы не стало хуже? Да только куда дальше хуже-то ? Если камень попадёт в реку или озеро, изуродует еще и это место. Стать осквернителем другого мира совсем не хотелось. Оставлю камень при себе, и как будет возможность, заброшу на какую-нибудь гору или в глубокую яму. Там навредить булыжник уже не сможет’

Вернувшись к рюкзаку, сложил патроны и вещи на место. Камень закутал в тряпку и бросил на дно. Продукты класть туда не хотелось, поэтому, поев, сложил вяленое мясо в отдельный пакет, который повесил на дерево. Совсем не хотелось, чтобы пока меня не будет, мои запасы разворовали местные звери.