Чернобыль - [22]
Из области постепенно начали машины прибывать и к пяти часам уже полно было. Нам сказали: "Давайте, хлопцы, спускайтесь, все нормально, мы вас меняем". Это наша смена приехала. Мы давай вниз. Стали спускаться - вроде бы жарко стало. Когда еще на крыше были, Володя Прищепа мне говорит: "Ты привкуса никакого не чувствуешь?" - "Вроде нет". А блок дымил, огня не было. Синеватый дымок. Мы спустились вниз, нам говорят: "Давайте идите в столовую, таблетки принимайте". Я сигаретку закурил, а она сладкая. Что за черт? Я выбросил. Говорю: "Что это за сигареты такие сладкие?" В столовой нам дали таблетки, я только в рот взял и воды выпил - как рвота началась. Начало тошнить, пошло крутить. Противно до невозможности. Пить охота, а напиться невозможно - сразу тошнит. Но я в санчасть не пошел. После смены взял машину и вывез из Припяти жинку с дитем. А 26-го вечером, когда жинку я уже отправил, мы с хлопцами пошли в больницу проведать наших. Нас в больницу не пустили, мы под окнами стояли. На втором этаже все выглядывали в окна, здоровались, все нормально, все веселые, как обычно. У Правика, правда, лицо было набрякшее, опухшее, он изменился. Я разговаривал с ним. "Как самочувствие?" - "Нормально. А у вас?" - "Тоже нормально, - говорю. И спрашиваю: - А что вам делают?" - "Капельницы ставят, уколы дают". Попрощались до завтра, а назавтра нам сказали, что их увезли в Москву.
Правик был очень хороший парень. Башковитый, грамотный. Хорошо разбирался в радиотехнике, любитель был крепкий. Цветомузыку сделать, приемник отремонтировать, магнитофон - вроде как мастер был. И с караулом житейски обходился. Достойный начальник. Любой вопрос мог решить, обратись к нему - так и так. Мы обращались к Телятникову - машину взять, или подмену, или на час отлучиться в больницу - ну, Телятников нам отказывал. "Я не могу такой вопрос решить". Все на управление ссылался. А Володя Правик ходил к Телятникову с тем, кто за помощью обращался, - и вопрос решали. Жизнерадостный парень был, дитя родилось. Жить бы ему и жить…"
Как мы уже знаем, в самом начале аварии В. Правик дал сигнал тревоги номер три всем пожарным частям Киевской области. По этому сигналу в сторону АЭС высылались пожарные подразделения близлежащих населенных пунктов. Срочно готовился резерв. Тревога нарастала.
Григорий Матвеевич Хмель, водитель пожарного автомобиля Чернобыльской районной пожарной части:
"Я люблю в шахматы играть. В ту ночь дежурил. Играл с шофером. Говорю ему: "Не то, Миша, робишь, ошибки робишь". Он проигрывал. Часов до двенадцати ночи дотянулся этот наш разговор, потом я говорю: "Миша, я пойду, наверно, спать". А он говорит: "А я буду еще с Борисом гулять". - "Ну, гуляй".
У нас там топчаны, я поклал топчан, матрац положил, одеяло взял чистое, одеяло в шкафчике, так я под голову положил и лег. Не знаю, долго я дремал или нет, потом слышу что-то: "Да, да, поехали, поехали!" Я открываю глаза и вижу: Миша стоит, Борис, Гриша. "Поехали" - "Куда?" - "Сейчас Володя снимает сводку". Потом, он только принял сводку, - ву! ву! - сирена загула. Тревогу сделали. Я спрашиваю: "Куда?" - "На Чернобыльскую АЭС".
Миша Головненко, водитель, с ходу уезжает, я вторым выезжаю. Это две машины, которые в нашей части стоят, - в одной я, в другой - он. Ну, видите, часто так бывает, что, когда мы уезжаем, дверей не закрываем, а те двери стеклянные, и тогда часто бьет нам стекла ветер. Так обычно, кто последний уезжает, треба, чтобы гараж закрыл. Я с Прищепой закрываем гараж. Я думаю - Мишу догоню, у меня "ЗИЛ-130". Ну и поехали, погнал я так километров восемьдесят в час. У меня над головой рация трещит - вызывает Иванков, Полесское, нас диспетчер вызывает. Чую, что вызывает номер три. Думаю - это что-то такое не то…
Потом я догнал машину Головненко уже под самой АЭС, чтобы не путаться по стройке, чтобы сразу две машины шло. Догнал его, сел на хвост ему своей машиной. Подъезжаем. Только туда, где дирекция АЭС, подъехали, сразу нам видно - горит пламя. Как облако - пламя красное. Думаю - ну и работы будет. Прищепа каже: "Да, дядько Гриша, много работы будет". Приехали мы туда без десяти или без пятнадцати два ночи. Смотрим - ни одной машины нашей - ни со второй, ни из шестой части. Что такое? Они, оказывается, поставили с северной части блока. Мы вышли - куды, що? Видим - графит там валяется. Миша каже: "Графит, что такое?" Я его ногой откинул. А боец на той машине взял его в руки. "Он, - каже, - горячий". Графит. Куски были разные - большие и маленькие, такие, что в руку взять можно. Их на дорожку вывалило, все там топтались по нему. Потом вижу - бежит Правик, лейтенант, который погиб. Я его знал. Вместе с ним два года работали. А мой сын, Петро Григорьевич Хмель - начальник караула, такой как Правик. Лейтенант Правик - начальник третьего караула, а Петро - начальник первого караула. Они вместе с Правиком училище кончали… А второй сын мой - Хмель Иван - начальник пожарной инспекции Чернобыльского района.
Да… Значит, бежит Правик. Я спрашиваю: "Что, Володя?" А он каже: "Давайте ставьте машины на сухотрубы. Давайте сюда". И тут подъезжают машины со второй и шестой части, вертаются до нас. Наших две и ихних три - цистерны и мехлестница. Пять машин с этой стороны. Мы сразу - pax! Подгоняем машины до стенки на сухотрубы. Знаете, что такое сухотрубы? Нет? Это пустые трубы, в которые подключить треба воду и тащить аж туда на крышу, а нам треба рукава брать, подсоединять рукава и треба тушить пламя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).