Чернобыль. Месть мирного атома - [57]
Ричард Фейнман (США) - работал над бомбой,
Яков Френкель (СССР) - не участвовал в бомбовом проекте,
Ханс Халбан (Германия, Франция, Англия),
Юлий Харитон (СССР, Россия) - работал над бомбой,
Джеймс Чедвик (Англия, США) - работал над бомбой,
Юлиус Швингер (США) - работал над бомбой,
Хидэки Юкава (Япония) - не участвовал в бомбовом проекте,
Ханс Эхлер (Германия) - не участвовал в бомбовом проекте,
Четвертый уровень:
Лев Альтшулер (СССР/Россия) - работал над бомбой,
Манфред фон Арденне (Германия, СССР) - работал над бомбой, Евгений Вигнер (Венгрия, Г ермания, США) - работал над бомбой, Карл Виртц (Германия) - не участвовал в бомбовом проекте,
Вальтер Гайтлер (Англия, США) - не участвовал в бомбовом проекте, Мария Гепперт-Майер (Германия, Швеция),
Вальтер Герлах (Германия) - не участвовал в бомбовом проекте,
Яков Зельдович (СССР) - работал над бомбой,
Александр Компанеец (СССР) - не участвовал в бомбовом проекте, Артур Комптон (Англия, США) - участвовал в бомбовом проекте,
Риго Кубо (Япония) - не участвовал в бомбовом проекте,
Джордж Кистяковский (США) - работал над бомбой,
Михаил Леонтович (СССР) - не участвовал в бомбовом проекте,
Исаак Померанчук (СССР) - работал над бомбой,
Бруно Понтекорво (Италия, США, СССР/Россия) - работал над бомбой, Виктор Сорокин (СССР) - не участвовал в бомбовом проекте,
Кирилл Станюкович (СССР) - не участвовал в бомбовом проекте, Фредерик Содди (Англия) - не участвовал в бомбовом проекте,
Яков Терлецкий (СССР/Россия) - участвовал в бомбовом проекте, Эдвард Теллер (Венгрия, Германия, США) - работал над бомбой, Кирилл Щелкин (СССР) - работал над бомбой,
Георгий Флеров (СССР) - работал над бомбой,
Гарольд Юри (США)... - работал над бомбой и некоторые другие.
Пятый уровень:
Анатолий Александров (СССР/Россия) - работал над бомбой,
Абрам Алиханов (СССР) - работал над бомбой,
Виталий Гинзбург (СССР/Россия) - работал над бомбой,
Абрам Иоффе (СССР) - не участвовал в бомбовом проекте,
Исаак Кикоин (СССР) - работал над бомбой,
Лиза Мейтнер (Германия, Швеция) - работала над бомбой,
Рудольф Пайерлс (Германия, Англия, США),
Франсуа Перрен (Франция) - не участвовал в бомбовом проекте,
Николай Семенов (СССР) - участвовал в бомбовом проекте,
Давид Франк-Каменецкий (СССР) - участвовал в бомбовом проекте, Альберт Эйнштейн (Швейцария, Германия, США)... и немало других».
Примечание: пометки об участии в разработке атомной бомбы и о неучастии в работе над ней (без обозначения причин), добавлены автором.
Бомба и мораль
Теперь оставим статью В. Белоконя и вернемся к событиям начала сороковых годов 20-го века, послужившим предлогом для разработки учеными в США ядерного оружия. Будет интересно узнать, с моральной точки зрения, что говорили участники этих событий уже после войны [11].
1. Когда Альберт Эйнштейн услышал по радио сообщение о сбросе атомной бомбы на Хиросиму, он буквально потерял дар речи от ужаса; он мог сказать только: «Увы!»
«Если бы мы продемонстрировали перед другими нациями пробный взрыв в Аламагордо, в Нью-Мехико, - писал он в 1946 году, - то мы смогли бы использовать этот взрыв как средство воспитания в духе новых идей. Это была бы впечатляющая и благоприятная возможность выдвинуть всесторонне продуманные предложения для всемирного приказа об окончании войны. Наш отказ от этого оружия, столь ужасного в практическом применении, оказал бы большое влияние на переговоры и убедил бы другие нации в искренности нашего желания совместно с ними, как равноправными партнерами, развивать эти только что высвобожденные силы в целях всеобщего блага».
В 1952 году Эйнштейн рассказывал о своей роли в разработке американского атомного оружия в одном из японских журналов: «Мое участие в изготовлении атомной бомбы выразилось в одном-единственном поступке: я подписал письмо президенту Рузвельту, в котором подчеркивалась необходимость широких экспериментальных исследований возможности изготовления атомной бомбы. Конечно, я понимал, что удача этого мероприятия несла человечеству ужасную опасность. Но вероятность того, что немцы тоже работают над этой проблемой, и возможно работают успешно, вынудила меня сделать этот шаг. Я не видел иного выхода, несмотря на то, что всегда был убежденным пацифистом. Убийство на войне, по моему мнению, ничем не лучше обычного убийства».
2. Вигнер, который до эмиграции преподавал в Высшей технической школе в Берлин-Шарлоттенбурге, в 1955 году рассказал историю письма Эйнштейна Рузвельту. По его словам, Лео Сцилард, бывший ассистент Макса фон Лауэ и он в июле 1939 года посетили Эйнштейна на его даче для того, чтобы побудить его написать личное послание Рузвельту: «Во время нашего визита к Эйнштейну мы знали очень мало или почти ничего не знали о работах немцев в связи с расщеплением урана. Нам известен был тот факт, что Вайцзеккер занимает высокий пост в правительстве, а его сын - известный физик. Поэтому мы предполагали, что германское правительство знает о возможностях расщепления урана. Но это было только предположение [11]».
И еще несколько слов о морали. После Хиросимы и Нагасаки больше других публичному самобичеванию предавался Оппенгеймер [45]. Особенно запомнилось его высказывание: «Физики познали грех. Этого знания не избыть». Но покаяние пришло потом... Когда же решался вопрос о применении атомной бомбы против гражданского населения Японии он, в отличие от некоторых своих коллег, не только не возражал, но даже настаивал на этом и лишь спустя несколько месяцев после Хиросимы и Нагасаки заявил президенту Трумэну: «Мне кажется, на наших руках кровь». Трумэн ответил: «Ничего страшного. Все отмоется», а своим помощникам строго наказал: "Чтоб этого нытика здесь больше не было!» Оппенгеймер продолжал мучиться угрызениями совести до конца своих дней. Среди прочего его преследовал вопрос: отчего этих угрызений почти не было тогда, в то время? Вот какой ответ он предложил в 1954 году: «Когда перед вами захватывающая научная проблема, вы уходите в нее с головой, а вопрос о том, что делать с решением, отлагаете на будущее, на то время, когда это техническое решение будет найдено. Так было и с атомной бомбой...»
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
В эпоху тотальной цифровизации сложно представить свою жизнь без интернета и умных устройств. Но даже люди, осторожно ведущие себя в реальном мире, часто недостаточно внимательно относятся к своей цифровой безопасности. Между тем с последствиями такой беспечности можно столкнуться в любой момент: злоумышленник может перехватить управление автомобилем, а телевизор – записывать разговоры зрителей, с помощью игрушек преступники могут похищать детей, а к видеокамерам можно подключиться и шпионить за владельцами.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
История машинного обучения, от теоретических исследований 50-х годов до наших дней, в изложении ведущего мирового специалиста по изучению нейросетей и искусственного интеллекта Терренса Сейновски. Автор рассказывает обо всех ключевых исследованиях и событиях, повлиявших на развитие этой технологии, начиная с первых конгрессов, посвященных искусственному разуму, и заканчивая глубоким обучением и возможностями, которые оно предоставляет разработчикам ИИ. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.