Чернобыль. Месть мирного атома - [56]
Между тем тестовыми показателями уровня при данной ранжировке являются адекватная самооценка, квалификация и природная склонность к исследованию, честность, корректность и фундаментальность оригинальных исследований, первенство достижений в теоретической, изобретательской и экспериментаторской деятельности, независимость и смелость суждений (в том числе - прогнозов!), перспективность полученных результатов для научно-технического прогресса, для понимания природы и тех путей, как ее «обманывать» через новые изобретения, кое-что еще из тех качеств, из которых складывается компетентность ученого, инженера. В данном рейтинге также учтен и организационный потенциал, но как второстепенный.
С Альбертом Эйнштейном дело проще. Судя по автобиографии Георгия Гамова «Моя мировая линия», «величайший» уклонялся от реального участия в закрытых разработках, принимая гонорары в качестве «свадебного генерала». Кстати, до 1939 г Эйнштейн категорически отвергал прогнозы практического использования ядерной энергии, подобно Бору и Резерфорду.
Замечу, наконец, что около 25 % упомянутых в моем рейтинге физиков я знал лично. Пусть не в равной степени. Около 30 % из них - это авторы работ, которые я цитирую в собственных публикациях, несколько более -в лекциях. Более 60 % - это авторы работ, с которыми я более или менее детально знаком, практически в каждом случае на языке оригинала.
Итак, ученые в рейтинге разбиты на пять уровней. Наиболее обоснована принадлежность к высшим двум уровням. На каждом уровне фамилии ученых даны в алфавитном порядке. В скобках после каждой фамилии указана страна (страны), где фактически работал тот или иной ученый.
Кто есть кто в атомной науке
СПОСОБНОСТЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНО (НО НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО МОРАЛЬНО) УЧАСТВОВАТЬ В РАЗРАБОТКЕ ЯДЕРНОГО ОРУЖИЯ - В КАЧЕСТВЕ ТЕОРЕТИКОВ, ЭКСПЕРИМЕНТАТОРОВ, ИЗОБРЕТАТЕЛЕЙ, ИНЖЕНЕРОВ, ЛИБО НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИХ РУКОВОДИТЕЛЕЙ
Первый (высший) уровень:
Карл Вайцзеккер/Karl-Friedrich Von Weizsäcker (Германия) - был противником разработки бомбы,
Вернер Гейзенберг/Werner Heisenberg (Германия) - был противником разработки бомбы,
Поль Дирак/Раи1 Dirac (Англия) - был противником разработки бомбы, Энрико Ферми/Enrico Fermi (Италия, США) - работал над бомбой, Станислав Улам/Stanislaw Ulam (Польша, США) - работал над бомбой, Субраманьян Чандрасекар/S.Chandrasekhar (Индия, Англия, США) - был противником разработки бомбы,
Эрвин Шрёдингер/Ervin Shroedinger (Австрия, Ирландия) - был противником разработки бомбы.
Второй уровень:
Ханс Бете (Германия, США) - работал над бомбой,
Адольф Буземанн (Германия, США) - аэродинамик, не участвовал в бомбовом проекте,
Герман Вайль (Германия, США) - работал над бомбой,
Отто Ганн (Германия) - был противником разработки бомбы,
Георгий Гамов (СССР, США) - работал над бомбой,
Готфрид Гудерлей (Германия) - не участвовал в бомбовом проекте,
Фредерик Жолио-Кюри (Франция) - был противником разработки бомбы, Дмитрий Иваненко (СССР/Россия) - не участвовал в бомбовом проекте, Петр Капица (СССР) - был противником разработки бомбы,
Джон фон Нойманн (Венгрия, Германия, США) - работал над бомбой, Клаус Осватич (Австрия) - не участвовал в бомбовом проекте,
Вольфганг Паули (Швейцария) - не участвовал в бомбовом проекте,
Гленн Сиборг (США) - работал над бомбой,
Джеймс Так (Англия, США) - работал над бомбой,
Джон Уилер (США) - работал над бомбой,
Владимир Фок (СССР) - не участвовал в бомбовом проекте,
Клаус Фукс (Германия, Англия, США) - работал над бомбой,
Артур Эддингтон (Англия) - был противником разработки бомбы.
Третий уровень:
Ханнес Альфвен (Швеция) - не участвовал в бомбовом проекте,
Карл Бехерт (Германия) - не участвовал в бомбовом проекте,
Николай Боголюбов (СССР) - работал над бомбой,
Нильс Бор (Дания, США) - работал над бомбой,
Макс Борн (Германия, Англия) - был противником разработки бомбы. Перси Бриллюэн (Франция) - не участвовал в бомбовом проекте, Анатолий Власов (СССР) - не участвовал в бомбовом проекте,
Г устав Г ерц (Г ермания, СССР) - не участвовал в бомбовом проекте, Фримен Дайсон (Англия, США) - не участвовал в бомбовом проекте, Сергей Дъяков (СССР) - не участвовал в бомбовом проекте,
Евгений Забабахин (СССР) - работал над бомбой,
Евгений Завойский (СССР) - участвовал в бомбовом проекте,
Ирен Жолио-Кюри (Франция) - не участвовала в бомбовом проекте,
Дж. Ивон (Франция) - не участвовал в бомбовом проекте,
Ханс Иенсен (Германия) - был противником разработки бомбы,
Паскуаль Иордан (Германия) - не участвовал в бомбовом проекте,
Джон Кокрофт (Англия, США) - работал над бомбой,
Игорь Курчатов (СССР) - работал над бомбой,
Лев Ландау (СССР) - работал над бомбой,
Эрнест Лоуренс (США) - работал над бомбой,
Роберт Оппенгеймер (США) - работал над бомбой,
Георгий Покровский (СССР) - не участвовал в бомбовом проекте,
Андрей Сахаров (СССР) - работал над бомбой,
Леонид Седов (СССР/Россия) - не участвовал в бомбовом проекте, Эмилио Сегре (Италия, США) - участвовал в создании атомной бомбы, Лео Сцилард (Венгрия, Г ермания) - работал над бомбой,
Игорь Тамм (СССР) - работал над бомбой,
Синьитиро Томонага (Япония) - был противником разработки бомбы,
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
В эпоху тотальной цифровизации сложно представить свою жизнь без интернета и умных устройств. Но даже люди, осторожно ведущие себя в реальном мире, часто недостаточно внимательно относятся к своей цифровой безопасности. Между тем с последствиями такой беспечности можно столкнуться в любой момент: злоумышленник может перехватить управление автомобилем, а телевизор – записывать разговоры зрителей, с помощью игрушек преступники могут похищать детей, а к видеокамерам можно подключиться и шпионить за владельцами.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
История машинного обучения, от теоретических исследований 50-х годов до наших дней, в изложении ведущего мирового специалиста по изучению нейросетей и искусственного интеллекта Терренса Сейновски. Автор рассказывает обо всех ключевых исследованиях и событиях, повлиявших на развитие этой технологии, начиная с первых конгрессов, посвященных искусственному разуму, и заканчивая глубоким обучением и возможностями, которые оно предоставляет разработчикам ИИ. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.