Чернила - [14]

Заваркина знала, что ее брат появится лишь тогда, когда ночь над городом станет плотной и чернильно-синей. Так оно и случилось: Вася робко замаячил в дверном проеме, когда на улице зажглись фонари.

Анфиса не включала свет. Она не сменила свой халат на что-то более сексуальное и даже не подумала нанести макияж.

- Мне, между прочим, страшно, - сказал Вася. По голосу было слышно, что он улыбается.

- Иди сюда, - шепнула ему Анфиса.

- Что мы будем делать?

Анфиса с некоторой долей удивления разглядывала его: он медленно присел на краешек кровати и очень осторожно погладил ее по голой коленке.

- Мы будем заниматься сексом, - заговорщицки прошептала Анфиса, - я думала, что предупредила тебя…

- Прекрати издеваться, - вспылил Вася, - к чему мне быть готовым? Огромные змеи? Мясные крюки? Жидкий латекс с трубочками для дыхания?

- Никаких фокусов, только чувства, - прошептала Анфиса, - ты же этого хотел?

Она потянула его за руку и он, все еще нерешительный, позволил себя увлечь. Упав на спину посреди их широкой кровати, она обвила его ногами и принялась гладить руками его мускулистую спину под футболкой, задирая ее все выше и выше, пока та, вывернутая наизнанку, не упала на пол. Ее рука легко справилась с молнией ширинки, скользнула в джинсы и, нащупав его набухающий член, пробежалась по нему кончиками пальцев. Он аккуратно стянул с себя стесняющие движения штаны и легко скользнул в нее. Анфиса изогнулась, тихонько застонала и прижала свою шею к его губам.

- Ты такая нежная... - шепотом удивился он.

- Тебе все равно никто не поверит, - улыбнулась Анфиса и провела кончиком языка по его верхней губе.

Когда им было лет по десять, Вася часто засматривался на ее рот. Ему казалось, что однажды, когда он коснется его своими губами, земля под ними разверзнется и их проглотит землетрясение. Почти так всё и произошло.

Тем летом Анфисе должно было исполниться шестнадцать. Вася принес своим девчонкам свежую малину, купленную у какой-то бабульки и Алиска, никогда не отличавшаяся аккуратностью, немедленно перепачкала лицо, руки, платье и даже коленки. Но у Анфисы только губы были тронуты малиновым соком и выглядели будто покусанные. Вася тогда, повинуясь неведомому порыву, провел пальцем по ее верхней губе, притворяясь, будто хочет стереть эти ягодные следы. Анфиса робко посмотрела на него, испугавшись столь неожиданной близости, и Вася вдруг понял, что не сможет скрыть от нее свою эрекцию. И они, два смущенных подростка, стояли и смотрели друг на друга, не зная, что предпринять. Первой решилась Анфиса: она сделала крохотный шажок ему навстречу и, привстав на цыпочки, осторожно провела кончиком языка по его верхней губе.

Точь-в-точь как сейчас. В его голове будто взорвалась плотина, сдерживающая воспоминания: и вкус ее губ, и малиновый аромат, мельком пощекотавший ноздри, и хитрый взгляд маленькой женщины, впервые попробовавшей свои чары на мужчине. Воспоминания затопили ночную комнату, закрутили-завертели их тела в водовороте бесстыжих образов, которые возникли в их маленьких мозгах во время первого взрослого поцелуя.

- Ты помнишь? - спросил Вася. Он был и смущен, и растроган, и хотел ее так, как будто им снова было шестнадцать.

- Конечно, - выдохнула она.

В косой полоске искусственного света, упавшей из окна на ее лицо, он разглядел ту, которую любил больше жизни и ту, что так же любила его: шестнадцатилетнюю девчонку, запертую в теле взрослой женщины, прячущуюся за масками из страха быть пойманной на слабости. Ее глаза впервые за долгое время не смотрели на него равнодушно. В них не было ни похоти, ни дьявольского огонька, ни желания доминировать. Только чистое и незамутненное «я тебя люблю».

- Ты победила, - прошептал он и, не имея больше сил для отсрочки блаженства, задвигался быстрее, и быстрее, и быстрее. Анфиса хрипло закричала и впилась короткими ноготками в его упругие ягодицы. В момент, когда Васе начало казаться, что их тела вошли в резонанс, он, повинуюсь порыву, подхватил ее на руки и встал на колени на кровати. Она издала протяжный стон и, расслабленная, стекла с его рук к его ногам. Его сперма оставила на ее теле блестящую полоску, которую никто из них не заметил.

- Господи, как хорошо... - прошептала Анфиса.

- Почему мы раньше такого не делали? - поинтересовался Вася, обессилено падая рядом с ней.

Она улыбалась.

- Ладно, сдаюсь, - притворно вздохнул Вася, - ты меня любишь. Довольна?

- Ага, - рассмеялась Анфиса и забралась на него сверху.

- Ты теперь всегда такая будешь? - поинтересовался Заваркин, пытаясь скрыть жалкую мольбу, которая слышалась в этой фразе.

- Нет. Завтра приму свой обычный угрюмый вид, так что спеши воспользоваться моментом.

Неловко кувыркнувшись, он опрокинул ее на спину и принялся целовать куда попало. Она смеялась и гладила его по лысой голове, мощной спине и даже, расшалившись, шлепнула по попе. Вдруг Вася затих и прижал Анфису к себе что было сил. Обычно в таких ситуациях, уткнувшись ему в грудь и оставшись без доступа кислорода, она демонстративно крякала, как Дональд Дак, или принималась лупить по нему, как утопающий по воде. Но сейчас, этой волшебной ночью, она точно так же прижалась к нему всем телом.