Черная тень над моим солнечным завтра - [2]

Шрифт
Интервал

— Вы наверное принесли письмо? — напоминает Мак Рэд.

— Мистеру Дугласу Мак Рэд, инженеру. Распишитесь! — протягивает почтальон конверт.

Мак Рэд читает письмо. Остальные о чем-то оживленно беседуют с почтальоном, энергично жестикулируя.

— Я получил приглашение от советского торгового представителя, — кончив читать, говорит Мак Рэд. — Он, по рекомендации компартии США, предлагает на выгодных условиях должность инженера-консультанта в Советском Союзе…

— Это бизнес! — восклицает Джорж Де-Форрест. — От этакой штуки не отказался бы и я!…

— Вы примете предложение, Мак Рэд? — спрашивает Кларк.

— Чорт возьми! Что за вопрос? — отвечает Мак Рэд.

— Знаете что, друзья-коммунисты, — говорит Джеф, подымая обломок стула, — вы поезжайте посмотреть великий социальный эксперимент на практике! И я иду в пари, поставив сто тысяч против тысячи долларов что вы, увидев коммунистический рай, вылечитесь от этой модной и опасной болезни.

— Конечно, поедем! — вызывающе бросает Мак Рэд.

— Чудесно! — доволен Джеф.

— Вот и хорошо! — добавляет Кларк.

— Прекрасно! — подтверждает Де-Форрест.

— Нашу дискуссию о коммунизме в теории и об опыте, полученном на практике, мы перенесем на сколько? — спрашивает Джеф.

Они предлагают заключить договор на два года.

— О-кей! Дискуссия откладывается на два года, А пока, друзья, вспомним славные традиции нашей четверки, выпьем, повеселимся и не будем касаться политики. Я уверен, что о сегодняшней потасовке мы забудем через два года!

— Ты, Джеф, самый политичный неполитик, среди наших политиков, — говорит Кларк, наливая стаканы.

— Да! — восклицает Мак Рэд, подымая стакан — Джеф всегда умел уговорить нашего Иеремию Джиббса ставить ему лучшие баллы, чем он заслуживал.

— Он умеет уговаривать! — подтверждает Де-Форрест.

— Ну, меня он не уговорит… Однако, мы принимаем ваше предложение, Джеф! Кроме того, я принимаю пари: сто тысяч — против тысячи. Отложим окончание нашей дискуссии. А теперь — здесь стало неуютно. Не сменить ли нам этот разгром на, скажем… прелести какого-нибудь ночного клуба?.

Приятели Мак Рэда горячо одобряют его предложение.

* * *

Ярко освещенный зал ночного дансинга. Ленты серпантина опутывают танцующих. Среди них четверка старых университетских приятелей… Заразительно хохочущие женские голоса.

Джеф шутливо предлагает устроить конкурс красоты. Перед зрителями проходит несколько герлс. Друзья обмениваются репликами.

— Вон та, средняя?

— Чудная девушка!

— Славненькая, славненькая!

— А ты, Дуг, не интересуешься?

— О, он у нас одержимый! Дуг может даже с девушками вместо любви разговаривать только о коммунизме, — иронизирует Де-Форрест.

Мак Рэд смотрит в оживленное лицо своей партнерши. Оркестр играет чарующее танго из «Бала в Савойе».

— …На днях я уезжаю в Россию, — говорит Мак Рэд.

— Это, говорят, совершенно отсталая страна?

— Нет, нет! Эта страна имеет перспективы. Она развивается гигантскими темпами, и не сегодня-завтра опередит Америку. Во всяком случае, люди там много счастливее…

— Мой кузен — коммунист говорит то же самое! Только я не верю этому… О нет, я ни за что не покинула бы нашу Америку.

— О, эти «Джефы»! Миллионы «Джефов»!… — с укоризной произносит Мак Рэд. Клубы сигарного дыма окутывают его мужественное лицо.

* * *

Голубая, лунная ночь нависла над портом.

Из легкого тумана постепенно выплывают контуры парохода. Проходят пассажиры и носильщики с чемоданами. Освещенный прожекторами дебаркадер. У трапа двое провожающих и двое отъезжающих.

— Ну, друзья! Только вы там хорошо посмотрите… непременно сняв розовые очки… Хорошо? — спрашивает Джеф.

— Хорошо, Джеф! — отвечает Мак Рэд.

— Задавайте им простые и ясные американские вопросы. Требуйте ясных, простых ответов! — напутствует Кларк.

Последние рукопожатия. Мак Рэд и Де-Форрест поднимаются по трапу. Де-Форрест, делая прощальный жест рукой, кричит:

— Алло, Джеф! Я обещаю не давать ему увлекаться. Я прослежу за ним…

Окончание его фразы тонет в низком звуке пароходной сирены.

Пароход отчаливает. Все дальше и дальше отодвигается его борт с освёщенными рядами иллюминаторов и расплывчатее делаются стоящие на палубе фигуры.

Пароход медленно растворяется в тумане.

Неужели наш фанатик не разочаруется? Разве приложение бредовых идей к практической жизни может дать реальное добро? — слышится голос Джефа.

— Слушайте, Джеф, по чести, ведь ни вы, ни я не были там и ничего толком не знаем. Газеты часто захлебываются, описывая их успехи и достижения… Их статистика и выставки — говорят о многом. Не может ли случиться, что он вернется укрепленный в своих убеждениях?…

— Сомневаюсь, — отвечает Джеф.

2. Лицевая сторона медали

Тяжелый дуб и безвкусные скульптуры украшают кабинет советского комиссара.

Черная фигура восточного божества. Угловатое и скуластое лицо, прищуренные монгольские глаза. Вперед стремительно выброшена правая рука.

Мак Рэд и Де-Форрест сидят в больших, мягких креслах. Взгляд их устремлен в направлении, указываемом рукой Ленина.

Большой стол завален ворохами бумаг. Сверкает никелем чернильный прибор — из машинных деталей, в советском стиле.

Комиссар, заметив взгляд своих посетителей, нажимает кнопку.


Рекомендуем почитать
На заре земли Русской

Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?


Морозовская стачка

Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.


Тень Желтого дракона

Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.


Избранные исторические произведения

В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород".  Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере.  Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.


Утерянная Книга В.

Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».


Повесть об Афанасии Никитине

Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.