Через все преграды - [11]
— Скорей ложитесь!.. — не вытерпев, закричал он.
Вновь послышался знакомый свист. Сережа крепко, до боли закрыл глаза и обхватил руками голову, словно защищаясь от удара.
Сверлящий вой нарастал и казался еще страшней, чем раньше. Он проникал не в уши, а во все тело, становился все нестерпимей и вытеснял из сознания последние обрывки мыслей.
Грохот близких разрывов тупой болью заткнул уши и рот, смешал воздух, небо и землю…
Снова вой — и снова кто-то большой и страшный тряс землю, стегая невидимой плетью, бил, ломал и коверкал все кругом…
Сколько времени продолжалась бомбежка, Сергей не имел понятия. Ему казалось, что все кругом давно погибло, и только он один продолжает жить.
Первое, что он почувствовал, когда наступила тишина, была дрожавшая рука матери, ласково погладившая его голову.
— Вставай, сынок, — улетели.
«Жива!» — теплой волной прошло у него по всему телу. Он открыл глаза и поднялся.
В разных концах леса слышались голоса. Перекликались женщины и дети, мужчины кого-то ругали за неповоротливость, стонал раненый.
Большие воронки от авиабомб желтели на обочинах дороги. Кусты возле них, поломанные, иссеченные осколками, торчали безлистым пожеванным хворостом. Трава кругом была смята и запорошена песком. Автомашины по-прежнему загромождали дорогу: одни из них покосились, другие лежали на боку в придорожных канавах. Но оба грузовика, на которых ехали эвакуирующиеся семьи, уцелели, только кузов переднего в нескольких местах был расщеплен осколками, да из кабин вылетели стекла. Шоферы проверяли моторы.
К Сереже подбежали Инна с Верой.
— Жив! — радостно закричали они, хватая его за руки. — Ой, а мы думали, что всех побили. Так страшно было, так страшно!
— А ты испугался? — допытывалась Вера. — Мальчишки всегда хвастают, что они ничего не боятся. Врете, поди?
Сережа смущенно отвел глаза:
— Илью видели?
— Нет. Пошли искать.
Тяжелый утробный рокот заставил их насторожиться. Потом в лесу, как еловый сушняк на костре, затрещали выстрелы. Недоумение и испуг застыли у всех на лицах: «Что это?»
И вдруг неистовый крик перехватил дыхание:
— Немцы!
Народ заметался по лесу. Одни бросились прочь от дороги, другие — вдоль нее, назад. Из-за шума стрельбы ничего нельзя было понять.
Увлекаемый матерью, Сережа кинулся через кусты, прочь от выстрелов. Едва они выбрались на опушку, как сбоку затрещал пулемет.
— А-ай! — вскрикнул кто-то рядом и повалился на землю.
Они инстинктивно упали в траву. Пулемет бил почти беспрерывно. Пули злыми осами свистели над головой.
Потом пулемет смолк. На опушке показалась цепочка людей в серо-зеленых незнакомых мундирах с засученными рукавами.
— Ауфштейн! — подобно разрыву бомбы ударило в голову чужое слово, и носок солдатского ботинка грубо толкнул Сережу в бок.
Он поднялся, оглушенный ужасом смерти. Перед глазами отчетливо чернел холодный зрачок автомата и блестела большая пряжка ремня со свастикой.
— Комм! Лёс, лёс! — как удар плети, хлестнул его резкий выкрик.
Мальчик ухватился за руку матери и пошел, механически переставляя ватные ноги.
В плену
Захваченных женщин и детей гитлеровцы согнали в большую открытую со всех сторон, круглую котловину, расположенную за перелеском. Дно у нее было сырое, густо заросшее зеленой осокой. В самой середине, между мшистых кочек проступала вода. На ровных и довольно крутых скатах не росло ни кустика, даже трава, мелкая и щетинистая, пожелтела до времени.
Здесь оказались Ольга Павловна с Сережей и большинство их дорожных спутников.
Постепенно люди, ошеломленные нападением немцев, приходили в себя.
Сережа и Илья, прижавшись плечами, лежали и молча наблюдали за немецкими часовыми. К ним придвинулся Садык.
— Пойдемте к Фатику, — тихонько предложил он, смахивая с глаз слезы. — Плачет.
— Разве уговоришь, если он маму потерял, — хмуро ответил Илья. — Это хоть бы кому…
Все же ребята перешли к тому месту, где, уткнувшись лицом в траву, лежал Фатик. Около плачущего мальчика сидели женщины и пытались утешить его, убеждая, что его матери, как и многим другим, удалось уйти вместе с капитаном.
Ребята опустились на землю возле убитого горем товарища. Из их дорожной компании не хватало только Коли Еремина и Володи Тарасюка.
Мальчики не знали, как успокоить Фатика.
— Слушайте, ребята! — кажется, неожиданно даже для самого себя начал Сережа. — А ведь нас выручат!
Головы сидящих разом повернулись к нему.
— Понимаете, немцы, что нас захватили, — не главные силы. Фронт еще далеко. Помните, утром комендант говорил, что к нам в тыл пробралась небольшая группа гитлеровцев. Это, наверно, они и есть.
— Ага! — тотчас подхватил Илья, — Под городом им дали чесу, так они — сюда.
— Капитан Беляев ушел с бойцами, он же обязательно сообщит в главный штаб. А там прикажут одному полку — и от этой группы одна пыль вонючая останется!
— Эх, вот бы! — вздохнул Садык.
Илья порывисто вскочил на ноги. Он уже верил в то, что их освободят.
— Точно! Не могут же наши оставить в своем тылу противника! — воскликнул он и метнул в сторону часовых взгляд, полный ненависти и скрытого торжества. — Ну, держитесь тогда, гады-фашисты, загоним самих в эту яму и постреляем всех!.. Я б их один из винтовки перебил!
Лучше всего человек раскрывается в минуты опасности. Тут сразу становится ясен и его характер, и его ум. В этой книжке все герои проходят такое испытание. Будь то повесть о суровых годах войны («Журавлиный яр») или рассказ о дружбе и первой любви («Маска жреца») — автор ставит главных своих персонажей в исключительные обстоятельства. Те из них, кто жил в тылу врага, естественно, не раз вынуждены были смотреть смерти в глаза. Однако и в наши дни нередко бывает, что человеку приходится собрать всю волю, чтобы противостоять злу.
Труд В. П. Артемьева — «1-ая Дивизия РОА» является первым подробным описанием эпопеи 1-ой Дивизии. Учитывая факт, что большинство оставшегося в живых рядового и офицерского состава 1-ой Дивизии попало в руки советских военных частей и, впоследствии, было выдано в Особые Лагеря МВД, — чрезвычайно трудно, если не сказать невозможно, в настоящее время восстановить все точные факты происшествий в последние дни существования 1-ой Дивизии. На основании свидетельств нескольких, находящихся з эмиграции, офицеров 1ой Дивизии РОА, а также и некоторых архивных документов, Издательство СБОРН считает, что труд В.
Когда авторов этой книги отправили на Восточный фронт, они были абсолютно уверены в скорой победе Третьего Рейха. Убежденные нацисты, воспитанники Гитлерюгенда, они не сомневались в «военном гении фюрера» и собственном интеллектуальном превосходстве над «низшими расами». Они верили в выдающиеся умственные способности своих командиров, разумность и продуманность стратегии Вермахта…Чудовищная реальность войны перевернула все их представления, разрушила все иллюзии и едва не свела с ума. Молодые солдаты с головой окунулись в кровавое Wahnsinn (безумие) Восточного фронта: бешеная ярость боев, сумасшедшая жестокость сослуживцев, больше похожая на буйное помешательство, истерическая храбрость и свойственная лишь душевнобольным нечувствительность к боли, одержимость навязчивым нацистским бредом, всеобщее помрачение ума… Посреди этой бойни, этой эпидемии фронтового бешенства чудом было не только выжить, но и сохранить душевное здоровье…Авторам данной книги не довелось встретиться на передовой: один был пехотинцем, другой артиллеристом, одного война мотала от северо-западного фронта до Польши, другому пришлось пройти через Курскую дугу, ад под Черкассами и Минский котел, — объединяет их лишь одно: общее восприятие войны как кровавого безумия, в которое они оказались вовлечены по воле их бесноватого фюрера…
Ричмонд Чэпмен — обычный солдат Второй мировой, и в то же время судьба его уникальна. Литератор и романтик, он добровольцем идет в армию и оказывается в Северной Африке в числе английских коммандос, задачей которых являются тайные операции в тылу врага. Рейды через пески и выжженные зноем горы без связи, иногда без воды, почти без боеприпасов и продовольствия… там выжить — уже подвиг. Однако Чэп и его боевые товарищи не только выживают, но и уничтожают склады и аэродромы немцев, нанося им ощутимые потери.
Новая книга пермского писателя-фронтовика продолжает тему Великой Отечественной войны, представленную в его творчестве романами «Школа победителей», «Вперед, гвардия!», «Костры партизанские» и др. Рядовые участники войны, их подвиги, беды и радости в центре внимания автора.
8 сентября 1943 года, правительство Бадольо, сменившее свергнутое фашистское правительство, подписало акт безоговорочной капитуляции Италии перед союзными силами. Командование немецкого гарнизона острова отдало тогда дивизии «Аккуи», размещенной на Кефаллинии, приказ сложить оружие и сдаться в плен. Однако солдаты и офицеры дивизии «Аккуи», несмотря на мучительные сомнения и медлительность своего командования, оказали немцам вооруженное сопротивление, зная при этом наперед, что противник, имея превосходство в авиации, в конце концов сломит их сопротивление.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.