Чердак дядюшки Франсуа - [38]
— Какую? Тут две!
— Давай вот эту!
Недолго раздумывая Филипп подошёл к квартету музыкантов, игравших в кафе для развлечения публики, и попросил:
— Не исполните ли вы эту песенку? — Произнося эти слова, он небрежно повертел в руках монетой в один франк, а другой рукой протянул скрипачу, исполнявшему роль дирижёра, ноты.
Музыканты не стали ждать дальнейших пояснений. Скрипач тотчас повернулся лицом к публике и предложил:
— Кто из почтенной публики хочет участвовать в исполнении новой песенки? По лицам угадываю: все! Держу пари, что, когда посетители кафе его покинут, она уже станет самой модной песенкой сезона.
Он взмахнул смычком и запел, а музыканты подхватили:
Мелодия была простая, аккомпанемент и того проще; музыканты начали, а вскоре и всё кафе уже исполняло припев: «Скажи тем: “До свидания!”»
На чердаке у дядюшки Франсуа новые песни тоже получили одобрение.
Франсуа, который сиднем сидел дома, с интересом слушал, как, в разное время придя на чердак, Клеран, Ксавье и Жером рассказывали о них.
— Вот послушать бы! Но, видно, придётся нам ждать, пока не зайдёт Люсиль. Она у нас дока по части пения. Недаром берёт уроки у самого господина Пьера. А кто сочинитель этих песен?
— Какой-то Воклер!
У Ксавье сжалось сердце. «Воклер! Кажется, так Люсиль назвала того щёголя… Но не может быть, чтобы он писал такие песни… Это, наверное, однофамилец!» Но вслух Ксавье только сказал:
— Издателем песенок указан Горан. Уж не родственник ли это Барбары Менье? Её сестра была замужем за Гораном, и их сын нотариус от случая к случаю занимается разными изданиями. Но вряд ли это он.
— Если на издании стоит подпись Горана, это значит, он уверен: печатать можно и стоит, — отозвался Жером.
— Но всё-таки кто автор? Может быть, Беранже внял наконец мольбам своих друзей и скрылся за псевдонимом Воклер? — спросил Клеран.
— Такое разумное поведение не похоже на Беранже. К тому же хоть песни и хороши, но я чувствую, что это рука не Беранже! — Ответ Жерома звучал убедительно.
— Всё равно, автор — кто бы он ни был — молодец! Жаль, что нет Люсиль, хорошо бы их спеть…
— А я? Я разве не гожусь вам для этого? — подбоченившись, спросила Катрин.
— Вот тебе на! Да разве ты умеешь, Стрекоза? — с удивлением спросил Франсуа.
— Почему бы и нет?! Я уже слышала, как поют на улице, и знаю мотив и слова обеих песен.
В голосе Катрин звучала гордость.
— Так за чем же дело стало! Спой, коли ты так уверена!
Девочка не заставила себя просить дважды. Закинув голову назад, она запела звонким, почти ещё детским голосом:
Лучшим поощрением для Катрин было то, что Франсуа, Ксавье и Жером единодушно подхватили припев, да вдобавок к их голосам неожиданно присоединилось сильное чистое сопрано:
— Люсиль! — воскликнули все хором.
— Подумать только, не успела песня появиться, а ты уже её распеваешь. Впрочем, я так и знал, кому-кому, а нашей Люсиль она понравится. Может быть, ты случайно знаешь, кто её автор? — спросил Клеран.
Люсиль не сразу справилась с охватившим её смущением.
— Знаю, — стараясь говорить спокойно, ответила она. — На нотах ведь написано: Вальдек де Воклер, значит, он и автор.
— Так-то оно так! Но что это за человек, интересно узнать.
— Он племянник моего учителя пения, — повторила Люсиль то, что уже раньше говорила Ксавье.
Эти слова стоили ей больших усилий, и Ксавье вновь болезненно пережил свою обиду и ревность.
«Так вот оно что! Люсиль, наверное, встречается с этим повесой у г-на Пьера. И, может быть, она увлеклась им, потому что он поэт, да вдобавок ещё и сочиняет музыку. Одно это может вызвать восхищение Люсиль!»
А Люсиль думала со страхом:
«Сейчас Ксавье по моему лицу обо всём догадается!» Чтобы отвести разговор о Воклере, она начала расхваливать Катрин за свежесть голоса и верный слух.
— Я как раз купила для тебя ноты и думала научить тебя петь. Но вижу, что я опоздала. Ты сама превосходно во всём разобралась.
Люсиль заглянула в свой ридикюль и аккуратно вынула один листочек нот: четыре остальных экземпляра остались на дне ридикюля. Наскоро попрощавшись со всеми, Люсиль поспешила домой.
По дороге она мысленно вспоминала всё пережитое за день. Сегодня г-жа де Мурье отпустила её раньше обычного, и, возвращаясь домой, Люсиль предвкушала, что ей предстоит тихий вечер, проведённый в кругу семьи.
Как всегда, на площади Пале-Рояль толпились газетчики.
«Насиональ»! «Газета “Насиональ”!» — выкрикивали они на все голоса.
Люсиль не обращала на них внимания: и дома, и в кабинете у отца было достаточно газет, и Люсиль их не покупала.
И вдруг до неё донеслись слова: «Новые песни! Покупайте новые песни: “До свидания” и “Приветствуем тебя, жирафа, гостья дальних стран!” Слова и музыка Вальдека де Воклер».
Вальдек не предупредил её, что песни уже печатаются. Почему он отобрал именно эти, а не другие? Какова судьба остальных?
На мгновение Люсиль замерла, затем порывисто бросилась к продавцу нот и, не отдавая себе отчёта, крикнула:
— Мне пять экземпляров песен!
Повесть «Шарло Бантар» рассказывает о людях Коммуны, о тех, кто беззаветно боролся за её создание, кто отдал за неё жизнь.В центре повествования необычайная судьба Шарло Бантара, по прозвищу Кри-Кри, подростка из кафе «Весёлый сверчок» и его друзей — Мари и Гастона, которые наравне со взрослыми защищали Парижскую коммуну.Читатель узнает, как находчивость Кри-Кри помогла разоблачить таинственного «человека с блокнотом» и его сообщника, прокравшихся в ряды коммунаров; как «господин Маркс» прислал человека с красной гвоздикой и как удалось спасти жизнь депутата Жозефа Бантара, а также о многих других деятелях Коммуны, имена которых не забыла и не забудет история.
«Разгневанная земля» — так великий венгерский поэт Ша́ндор Пе́тёфи охарактеризовал Венгрию 40-х годов прошлого века, когда произошли события, о которых рассказывают в своей книге писатели Е. И. Яхнина и М. Н. Алейников.В дни, когда «разгневалась» земля Венгрии, герои повести не сразу находят своё место в общей борьбе за независимость отечества: разочарования сменяются надеждой, поражения — победами. Много опасностей, неожиданных приключений выпадает на их долю.Богата событиями юность Яноша Ма́ртоша, современника венгерской революции.
Эта книга рассказывает о Парижской коммуне, о том, как парижские рабочие, захватив власть, управляли столицей Франции в течение 72-х дней, об их борьбе за то, чтобы земля и фабрики принадлежали тем, кто на них трудится.
Историческая повесть «Жак Отважный из Сент-Антуанского предместья» рассказывает о первых днях французской революции 1789 года.
Историческая повесть о Парижской коммуне 1871 года.В центре повествования необычайная судьба подростка по прозвищу Кри-Кри.
Весёлые короткие рассказы о пионерах и школьниках написаны известным современным таджикским писателем.
Можно ли стать писателем в тринадцать лет? Как рассказать о себе и о том, что происходит с тобой каждый день, так, чтобы читатель не умер от скуки? Или о том, что твоя мама умерла, и ты давно уже живешь с папой и младшим братом, но в вашей жизни вдруг появляется человек, который невольно претендует занять мамино место? Катинка, главная героиня этой повести, берет уроки литературного мастерства у живущей по соседству писательницы и нечаянно пишет книгу. Эта повесть – дебют нидерландской писательницы Аннет Хёйзинг, удостоенный почетной премии «Серебряный карандаш» (2015).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ Александра Ремеза «Рассказ о любви» был опубликован в журнале «Костер» № 8 в 1971 году.
Четыре с лишним столетия отделяют нас от событий, о которых рассказывается в повести. Это было смутное для Белой Руси время. Литовские и польские магнаты стремились уничтожить самобытную культуру белорусов, с помощью иезуитов насаждали чуждые народу обычаи и язык. Но не покорилась Белая Русь, ни на час не прекращалась борьба. Несмотря на козни иезуитов, белорусские умельцы творили свои произведения, стремясь запечатлеть в них красоту родного края. В такой обстановке рос и духовно формировался Петр Мстиславец, которому суждено было стать одним из наших первопечатников, наследником Франциска Скорины и сподвижником Ивана Федорова.