Чепель. Славное сердце - [15]

— Надо будет — спотыкну!

— А ну давай, спотыкай!

— Чепель! Пошёл ты… — зло начал Гордей, но уже не закончил, потому что Вершко не хотел никуда идти, а схватил Гордея за грудки. Схватил резко и метнул бы его коням под копыта, но и Гордей схватил Вершко за рубаху на плечах, и они закружились буровя земляной пол, взметая солому и грязь. Кони рванулись, заржали. Воины тягали друг друга в рукопашную, пока не били. Всё было быстро. Сбежались все, кто в конюшнях находился. Растащили кое-как вдесятером. Поскольку драка вышла несильная, да из-за ревности, «из-за бабы» решили дальше конюшни сор не носить.

Глава четвёртая. Святояр

На другой день после поимки саксонца Святояр об этом ещё ничего не знал. Он уехал раньше по слову сотника своего. А сотник у него — его старший брат Бранибор. А Вершко — их средний брат. Приехал Святояр смотреть товары нового торга, записывать цены, чтобы потом, когда с обозом для дружины ехать, знать, что покупать, сколько денег брать. Святояр — самый младший сын Буривоя-Родомысла — на Неманском торге в Городно своё дело делал, но больше старался сосвататься. За хорошую девушку с чудным именем Светлоока. Сватался, правда, он не по правилам. Почтенных старших сватов вперёд себя не посылал — не терпелив черещур. Увидел девушку на ярмарке год назад и покой потерял. Чуть что — надо ему в Горо̀дно. А и старшие ещё не поверили, что надо просватать ему эту дивчину.

У девушки той не только имя чудесное. Сама она, ни дать ни взять, писанная красавица. Лицом светла, бровьми союзна, глазами умна, при том, что глаза — большущие ярко-голубые. Волосы золотисто-русые в тугую косу до пояса заплетены, кокошничком покрыты. В ушках серьги янтарные, на шее бусы бирюзовые, смеётся, как будто колокольчики звенят серебряные, ходит ровнёхонько, сидит тихохонько, как только Святояра завидит — светится, как алая заря.

И Святояр — парень хоть куда. Прямой, ростом высок, плечами широк, в талии узок, лицо обветренное — закалённый воин, хоть и молодой. Волосы имеет светлокудрые, брови прямые густые тёмные, глаза серые с синевой, усов не носит — молод ещё. Улыбается часто и хорошо, открыто, как бы всегда готов быть тебе друг, если ты не враг.

Как рядом станут Святояр со Светлоокой — загляденье! Красивее пары, вроде, и не бывало.

Все это видят. Но и приличие надо соблюсти. Быстро замуж не годиться девушку отдавать. Надо порядиться, столковаться, за столом посидеть, познакомиться, родителям наговориться, подарками обменяться, а молодые подождут, у них ещё вся жизнь впереди, потерпят, это на пользу. Быстро — сами знаете, что хорошо бывает — только блох ловить. Опять же у Светлоокиных родителей на примете есть другой жених:

«Постарше годков на десять, этот-то совсем зелёный, а у того кораблик свой ходит до города Волина и обратно, до города Старигарда, до Новагорода, Любицы, Моцлина, Зверина и других прочих, а о ближних и разговора нет. На острове Руяне сколько раз бывал. На Готланде, говорят, к нему другие торговцы почтительно относятся. Ходит по морю везде — торговлей занимается. Серьёзный человек. Надёжный и не бедный. А у хлопчика этого военного из Белой Вежи за душой одни онучки караульные. И будет наша красавица дочка всю жизнь за ним скитаться?…»

А Городно — большой городок, торговый. Вот и опять время движется к поминальному празднику Трибожьему, а в городе дела движутся к большому торгу.

Ярмарка. Всё, что молодая земля уже сподобилась плодонести на юге — готовят. Всё, что охотники и рыболовы настарались — готовят. Мастеровые-ремесленные наковали, натачали, нагончарили — всё готовят. Всем сейчас и всё понадобиться — набирает силу новое лето.

Святояр приехал с двумя друзьями из одного дружинного десятка. Конечно, брат ворчит, строгий брат, но соглашается — надо младшему брату жену найти хорошую, отпускает, тем более — дело есть. Уже по службе Святояр тут всё посмотрел — какую зброю везут, какое железо, какая кожа, какие кони. Высматривал Светлооку. Высмотрел! Друзья остались цены записывать. А он на конике буланом Зыре через ряд от красавицы своей едет голову задирает, шею вытягивает. И красавица его увидала. Зарделась, скрыла лицо, а потом снова смотрит на него и смотрит. Насмотреться друг на друга не могут, и светяться-улыбаются.

А со Светлоокой матушка шла с сёстрами. Сёстры младшие увидали, что их сестра со статным витязем переглядывается и захихикали. И матушка тогда обнаружила безстыдника, приосанилась, на Светлооку зыркнула, мол, не пристало девице так себя вести, надобно честь девичью строже блюсти. И забрала девиц своих, из ряда бисерного повела подальше в ряд платочный.

А Святояр — хмельной от встречи, рот до ушей, настроение — райское. Развернулся, поехал к товарищам. Думает, после дел ещё к дому Светлооки можно подъехать, на прекрасную свою, ненаглядную ещё посмотреть, а может и словом перемолвиться. Ярмарка шумит, где радостно, где озабоченно. Монеты звенят, кожи скрыпят, бренькает всякое железное. Кони, коровы, мелкая животина каждый по-своему кричит. Запахов полно. Вот мужик с кожемякой за шкуры торгуется, аж подпрыгивает! Кожемяка на него смотрит, как на блажного, руки на груди сложил могучие жилистые. Как бы он этими руками за самого мужика не взялся! А тут на площадь цыган чернобородый в рубахе красной мишку-ведьмедика на цепи выводит, а медведик играет на гармошке и ножкой так выкаблучивает, будто пляшет! Цыган зубы скалит. Народ вокруг потешается, цыгану денежку бросает. Святояр тоже засмеялся, да так заливисто.