Чем я хуже? - [50]
— Еще нет. А должен был?
— А как же! Этот, с позволения сказать, недомерок при своей субтильности, совершенно очевидно, страдает комплексом неполноценности. Может, его в детстве ровесники били? Или девушки вниманием обделяли? В общем, он обычно отыгрывается на своих подследственных. Власть показывает. Любит бить своими маленькими кулачками по лицу. Но больше всего ему нравится свалить человека с табурета на пол и топтать своими зеркально начищенными сапогами. И ему при этом лучше не сопротивляться, а тем более, не вздумайте дать сдачи. Терпите. Иначе, вместо одного хлюпика вас будут «обрабатывать» три-четыре плечистых мордоворота. С этих станется и покалечить.
— Понял, — кивнул Алексей Валентинович, — большое спасибо за предупреждение.
— Да не за что. Всегда готов подсказать. Раз уж вы, Саня, не хотите рассказывать о себе, поведайте, какие новости на воле? А то мы все узнаем с опозданием.
— О том, что у нас с Германией договор о ненападении подписан знаете?
— Это — да. Рассказывали.
— А о том, что Германия напала на Польшу?
— Уже? Когда?
— 1-го сентября.
— В принципе, ничего удивительного. К этому все и шло. А как ее союзники? Англия с Францией? У них ведь, как я помню, союзные обязательства перед Польшей?
— В газетах пока ничего, — утаил свои знания Алексей Валентинович. — Но в отношении Гитлера риторика радио и газет в корне поменялась. Он теперь белый и пушистый. И с Польшей он сейчас не воюет, а так, просто мелкий вооруженный конфликт: глупые белополяки сами на немцев напали.
— Если Англия с Францией вмешаются на стороне поляков — в Европе может начаться глобальная война. Не нравится мне это. Хотя… Если исходить из меркантильных соображений, то лично мне и другим арестованным военным это может принести определенную пользу.
— Думаете, вас выпустят?
— Во всяком случае, шансов на этот вариант будет определенно больше. Не открою секрет, но наша армия, не очень понятно зачем, массово не то, что обезглавлена, но и обезручена, и обезножена. То что, грубо говоря, сейчас многих командиров рот повысили до командиров полков — есть либо несусветная глупость, либо просто сознательное преступление, вредительство против нашей страны. Ну не может вчерашний лейтенант командовать полком или даже штабом полка. Ни знаний у него, ни опыта. Он не сможет даже марш правильно организовать, растеряет и перепутает по дороге все подразделения и службы. Не говоря уже о реальном бое. Должны же, наконец, наверху это понять!
— Вы правы, товарищ полковник. Я тоже надеюсь, что наверху это поймут. И не только в отношении военных. По-моему, (я уже не говорю о справедливости и гуманизме) это элементарная бесхозяйственность, посылать, скажем, профессора зоологии, лес валить или опытного инженера — в руднике кайлом махать. Государству ведь это должно быть просто не выгодным.
— Тем не менее, такое происходит уже много лет… Ладно. Пустой это разговор. Не от нас это зависит…
— Кто знает, товарищ полковник… Поживем — увидим…
— Смотря сколько нам дадут пожить…
Несколько дней Алексея Валентиновича не трогали. Он надеялся — проверяли изложенные в письме сведения. На допрос вызвали только поздним вечером 7 сентября. Неприятное само по себе лицо сержанта ГБ Веселенького, своим выражением не внушало ни малейшего оптимизма. Похоже, ему, не смотря на все неопровержимые доказательства, не поверили…
— Ну, что, гражданин Нефедов, — без всяких приветствий обратился к присевшему на прикрученный к полу табурет Алексею Валентиновичу следователь, — разобрались мы с вашим делом. Проверили. Получили исчерпывающие свидетельские показания. Ни какой фантастики в нем нет. Теперь в ваших же интересах подтвердить все это собственноручно. Тогда вы сможете рассчитывать, на то, что суд учтет ваше признание при вынесении приговора. Берите бумагу. Ручку. Пишите: где и когда вы были завербованы Лебедевым Сергеем Платоновичем для шпионской работы в пользу Германии?
