Человек в западне - [26]

Я прекрасно понимал всю эту сцену. Ронни должен был звонить Артуру. Его оскорбили, и он искал выход для душившей его злобы. Но я не верил, что он довел бы свой план до конца, а если бы и осуществил его, то на следующий же день прибежал бы ко мне виноватый, улыбающийся: «Привет, старина, меня немного занесло, правда?»

Но нельзя было требовать понимания of девятнадцатилетней Жанны. Ее слова снова привлекли мое внимание:

– Положив трубку, он снова обратился ко мне: «Надеюсь, что ты довольна. Скоро наступит момент, когда я совсем уничтожу семью Дулитч. Очень неплохие успехи для девятнадцатилетней девушки, которая всего три недели тому назад кормила цыплят, не правда, ли?»

Как я его ненавидела! Я посмотрела ему прямо в глаза и сказала: «Ты не можешь так поступить с Жаком Дулитчем, что он тебе сделал плохого?» – «Как что? Жак дал жизнь Биллу, этого уже вполне достаточно». Я поняла, что это конец. Никакие силы не заставят меня оставаться под одной крышей с этим чудовищем. Я собралась навсегда покинуть этот дом.

Он остался в гостиной, а я побежала наверх, укладываться. И вдруг почувствовала себя счастливой. Я снова буду с Биллом! Минут двадцать спустя пришел Ронни и спросил: «Что ты делаешь?» Я ответила, что собираю вещи. Нет слов, чтобы описать вам, что с ним после этого произошло. Он рычал, грязно ругался, кричал, что я в жизни больше не увижу Билла. Вопил, что прикажет нас всех выслать из Америки.

Внизу позвонили. Он сказал: «Это Артур. Ты должна быть здесь. Я не могу менять завещание без моей любимой жены», и провел меня в гостиную, а сам пошел открывать дверь. Вот тогда-то он и вернулся с Биллом, а у Билла в руках был револьвер.

С этого момента ее рассказ полностью совпадал с рассказом Билла.

– Я хотела сказать Биллу, что ухожу с ним, хотела громко крикнуть. Меня сдержал револьвер и… И как Билл мог позволить избивать себя? Я убежала к себе, наклонилась над чемоданом, но делать ничего не могла. Я слышала, как Ронни тащил Билла по лестнице, но у меня не было сил двигаться.

Потом Ронни вернулся. Он скалил зубы, как гиена, и шипел: «Конец, с твоим рыцарем…»

Он вышел, захлопнул за собой дверь и повернул ключ в замке.

В первый раз у меня блеснула надежда.

– Ты слышала, как он тянул Билла по лестнице, слышала, как захлопнулась за ним дверь?

– Да.

Я все-таки, нашел свидетеля. Но было слишком хорошо, слишком просто, чтобы этому поверили.

– Жанна, расскажи все это Транту. Это доказательство того, что Билл ушел за час до убийства. Это дает ему алиби.

Меня удивило то, что Жанна не сообразила раньше и не радуется теперь найденному выходу,

Вспыхнув, она ответила:

– Этот Трант очень ловкий. Если я скажу ему, он перехитрит меня и вырвет все остальное.

– Что остальное? – бессильно спросил я.

– А то, что Билл возвратился снова. Я была закрыта в той комнате, а она находится под лестницей. Я сидела на кровати и думала, что мне предпринять. Было ровно девять часов. И тут я услышала, что кто-то вошел в парадную дверь. Дверь открылась и закрылать, и потом этот человек поднялся по лестнице и вошел, в гостиную.

– Но не видела, кто это, не слышала голоса?

– Нет. Я не слышала голоса, но у него был ключ.

– Значит, Анин?

Анни весь вечер была у Гвендолен.

– Может, кто-то из твоих родных?

– У них нет ключей. Это мама, устроила так, чтобы нас не беспокоили.

– Но, ради Бога, у Билла тоже не было ключей!

– Был. Вы помните, я оставила на Файр-Айленд свою сумку. В ней был ключ. Когда мы вернулись, вы открывали мне дверь. Билл принес сумку вчера, вот она. Проверьте, ключа там нет. Когда я услышала, что кто-то идет, то сразу подумала, что это Билл. Что он вернулся, чтобы убить Ронни. Я бросилась к сумке, а ключа в ней не оказалось. Я уже была уверена, что это он. Я плохо соображала и побежала в ванную, чтобы намочить голову. Там я и услышала выстрелы, а потом позвонила вам.

– Но ведь вы не можете утверждать наверное, что это был Билл.

– Но я уверена, что это был он. Он знал, какое чудовище Ронни и не мог простить ему побоев. Он вернулся и убил.

Мне вспомнились слова Анни: «Не очень надейся…» Меня снова охватил ужас, но я прогнал все сомнения. Нельзя так думать, иначе все погибнет.

Жанна продолжала:

– Вы понимаете теперь? Посмотрите правде в глаза. Иначе мы с вами сойдем с ума. Билл его убил, и в этом моя вина.

– Слушай, Жанна! Билл этого не делал! Это не Билл открыл ключом дверь. Если это была не Анни, то кто-то из твоих: отец, Филлис или твоя мать. Послушай, Ронни угрожал, что выселит вашу семью, верно?

– Верно.

– У него было это намерение. Закрыв тебя, он ждал Артура Фридлянда. Возможно, он позвонил твоим, говорил с ними так, как со мной или с тобой. Они ему поверили, они ведь его не знали. Возможно, кто-либо из них…

– Но отец был один, – возразила Жанна. – Филлис и мама делали покупки. Они совсем не возвращались домой.

– Тогда это был твой отец…

– Да, но в тот момент, когда Ронни убили, они все трое были в театре. А выстрелы прозвучали в двадцать минут десятого. Вы думаете, я все это не анализировала? Я первая обвинила бы их, если бы могла спасти Билла. Но это не они. Кроме Билла никто не мог это сделать, – Подумав, она продолжала: – А если мы расскажем полиции, каким чудовищем был Ронни, и я, только я виновата во всем? Ведь они поймут это? Может, согласятся взять меня вместо Билла?