Человек в коротких штанишках - [8]

– Потому что синтетика.

– А что такое синтетика?

– Надевай скорее рубашку, не стой раздетая. Сколько я с тобой буду возиться, – рассердилась мама Рита.

– А я хочу чаю, – захныкала девочка. – Я хочу чаю.

– Готовлю, готовлю я тебе чай, – отозвалась с кухни баба Валя.

– Избаловала тебя твоя бабушка, – недовольно заметила мама Рита. – Никто на ночь глядя чай не пьет. – Она укутала дочь пледом и посадила в кресле, как куклу. – Сиди жди.

Алла сразу перестала хныкать и улыбнулась мне, довольная, что ей удалось отвоевать еще несколько минут бодрствования.

– Почему синтетика, дядя Эй? – спросила она, возвращаясь к прерванному разговору об электричестве.

– Что почему?

– Мама говорит «синтетика», а ты что говоришь?

– Я молчу.

– Почему молчишь?

– Потому что с тобой невозможно разговаривать простому советскому человеку. Каждый твой вопрос требует специальных знаний. Чтобы ответить, почему в твоих штанах стреляет электричество, я должен завтра пойти в библиотеку и заглянуть в учебник физики. А в раздевалке – очередь. И в читальном зале не сразу свободное место найдешь. Что прикажешь делать? Я же не энциклопедия. И мама твоя не энциклопедия.

– А Леля?

– И Леля тоже не энциклопедия.

– Ладно, не ходи, – пожалела меня Алла. – Я завтра у Дениски спрошу. Он все, все знает, даже про динозавров.

– Что еще за Дениска?

– В садике у них появился мальчик, – сказала мама Рита. – Мы теперь только и слышим по каждому поводу: Дениска, Дениска.

– Да, мама, он все, все знает. У него папа – пожарник.

Появилась наконец из кухни баба Валя с чаем. Она отлила из стакана в блюдечко и поднесла к губам внучки.

– Попробуй, горячо?

– Нет.

Отпила несколько глотков и развела удивленно руками, приглашая всех нас полюбоваться на блюдечко с чаем в руках бабы Вали:

– Не горячо, а пар идет.

Мир продолжал удивлять нашу девочку, и я подумал, что только изучением жизни пауков не отделаюсь. Придется, видно, заняться и паром, и электричеством.

Дениска

Итак, у всех нас, взрослых людей, отвечающих на Аллочкины «почему», появился соперник – Дениска. Очень скоро он приобрел просто угрожающее влияние на нашу девочку. Я забежал вечером передать бабе Вале палочку дрожжей, которую ей послала баба Ната. Приближался праздник 7 Ноября, и на Никитинской к этому дню собирались испечь пирог с яблоками. Баба Валя улыбнулась и сказала:

– Вот спасибо.

Мама Рита тоже улыбнулась, но потом все же сказала:

– Стоило из-за этого приезжать из Березовой рощи.

Аллочка не улыбнулась и ничего не сказала. Она зажмурила один глаз, другой раскрыла так широко, что он стал бессмысленно пялиться на меня, перекосила рот, собрала складками нос.

– Что такое? Что такое? – ужаснулся я.

– Спроси, спроси у нее, – грустно попросила мама Рита. – Я не могу смотреть на такое безобразие. Я устала с ней бороться.

– По-моему, ты неправильно себя ведешь, барышня, – начал я по просьбе своей сестры отчитывать девочку. – Вместо того, чтобы сказать что-то веселое, приятное, ты мне показываешь бог весть что.

– Это ты себя неправильно ведешь, – крикнула она, закрыв второй глаз, и широко и бессмысленно раскрыла первый. – Ты должен сказать: «Хорошая рожа».

– Ужасная рожа.

– Нет, ты должен сказать: «Хорошая рожа». А я скажу: «На кого похожа?» А тогда ты скажешь: ужасная или не ужасная. А так не по правилам.

– Алла, прекрати сейчас же, – потребовала мама Рита.

– Нет, подожди, – остановил я ее. – Кто же научил тебя этим правилам?

– Не скажу.

– Разве это секрет?

– Секрет – не секрет, а не скажу. Дениска – вот кто.

Разговаривая со мной, она показывала одну рожу за другой. И при этом искоса поглядывала в трюмо, рядом с которым я стоял, контролировала себя.

– Восемь, – сказал я.

– Что восемь? – не поняла баба Валя.

– Твоя внучка мне показала восемь различных рож

– А Дениска, знаешь, сколько может показать? Двадцать пять – вот сколько. Такие смешняцкие рожи – обхохочешься.

– Прямо не знаю, как ей запретить кривляться. Мы с бабой Валей просто бессильны перед этим бедствием.

– Нет, мамочка дорогая, нечего запрещать, Луфинесу можно, а нам нельзя? Да?

– Кому-кому можно? – не поверил я своим ушам.

– Фантомас разбушевался – вот кому. Понятно?

– Луи де Фюнесу, ты хотела сказать. Ты разве смотрела «Фантомаса»?

– Дениска смотрел.

– Вот и поговори с ней после этого, – покачала мама Рита головой. – У них там эпидемия. С появлением Дениски все друг другу показывают рожи.

– И ты показываешь, – сказала девочка. – Ты сама показываешь, – и передразнила: – Бе-бе-бе.

– А ну-ка!

Мама Рита схватила дочь за руку и потащила в другую комнату.

– Все равно буду показывать, все равно, – раздалось из угла.

Моя сестра вернулась сердитая, на лбу у нее собралось столько морщин, что баба Валя не выдержала и сказала:

– А между прочим, Алка правильно подметила. Посмотри на себя в зеркало. Ходишь нахмуренная, как будто тебе все здесь враги. От твоего взгляда молоко скисает в ту же минуту, как только ты его покупаешь.

Лицо мамы Риты сделалось еще более неприятным, высокомерно отчужденным.

– Молоко скисло, потому что бидончик надо мыть горячей водой, а не споласкивать под краном кое-как, – сухо ответила она.

Авторитет Дениски рос не по дням, а по часам. Даже тетя Леля не могла его ниспровергнуть или хотя бы поколебать. Сели мы в кружок петь песни. Я пою правильно, баба Ната поет правильно, тетя Леля поет правильно, а наша девочка вопреки всякой логике заменяет одни слова другими, и получается у нее: