Человек в коричневом костюме. Тайна замка Чимниз. Убийство Роджера Экройда - [39]

Я находилась в руках врага.

Глава 19

Я невольно вспомнила третью серию фильма. «Памела в опасности». Как часто я сидела на шестипенсовых местах, поедая двухпенсовую плитку молочного шоколада и страстно мечтая, чтобы то же самое произошло со мной! Что ж, мои мечты сбылись в полном смысле слова. И почему-то это не доставило мне такого удовольствия, как я воображала. На экране все прекрасно — вы спокойны, зная, что впереди должна быть четвертая серия. Однако в реальной жизни не было абсолютно никакой гарантии, что «Авантюристка Энн» дотянет до конца хоть какой-нибудь серии.

Да, я оказалась в тяжелом положении. Все, что Рейберн сказал в то утро, всплыло в моей памяти с неприятной отчетливостью. Он советовал говорить правду. Что ж, можно и правду, но что толку? Прежде всего, поверят ли мне? Поверят ли, что я пустилась в такую безумную авантюру просто из-за клочка бумаги, пропахшего нафталином? Для меня это звучало как совершенно неправдоподобная выдумка. В приступе здравомыслия я проклинала себя за романтический идиотизм и тосковала по мирной скуке Литтл-Хемпсли.

Эти мысли стремительно пронеслись в моем мозгу. Я инстинктивно отступила назад и нащупала ручку двери. Заманивший меня человек лишь ухмыльнулся.

— Вы здесь и здесь останетесь, — весело заметил он.

Я собрала все силы, чтобы придать своему лицу уверенное выражение.

— Меня пригласил сюда смотритель Кейптаунского музея. Если я совершила ошибку…

— Ошибку? О да, большую ошибку!

Он хрипло рассмеялся.

— Какое вы имеете право задерживать меня? Я сообщу в полицию…

— Тяв, тяв, тяв — как маленькая игрушечная собачка. — Он засмеялся.

Я села на стул.

— Вы опасный сумасшедший, — сказала я холодно.

— В самом деле?

— Хочу сообщить вам, что мои друзья прекрасно осведомлены о том, куда я отправилась, и, если к вечеру я не вернусь, они приедут искать меня. Вам понятно?

— Так ваши друзья знают, где вы? Кто же из них?

Я молниеносно подсчитала свои шансы. Стоит ли упоминать сэра Юстеса? Он известный человек, и его имя могло бы иметь вес. Но если они в контакте с Пейджетом, они могут знать, что я говорю неправду. Лучше не рисковать с сэром Юстесом.

— Во-первых, миссис Блейр, — беспечно сказала я. — Она моя подруга, с которой я рядом живу.

— Не уверен, — сказал мой похититель, иронически покачав рыжей головой. — Вы не виделись с ней после одиннадцати часов утра. А нашу записку, приглашавшую вас приехать сюда, вы получили во время ленча.

Его слова показали мне, насколько внимательно следили за каждым моим шагом, но я не собиралась сдаваться без борьбы.

— Вы очень умны, — заметила я. — Вероятно, вы слышали о таком полезном изобретении, как телефон? Миссис Блейр позвонила мне, когда я отдыхала у себя в номере после ленча. Я ей сказала, куда собираюсь днем.

К моему величайшему удовлетворению, по его лицу пробежала тень беспокойства. Он явно не учел, что Сьюзен могла позвонить мне. Как бы я хотела, чтобы это было правдой!

— Ну, довольно! — грубо сказал он, вставая.

— Что вы собираетесь со мной делать? — спросила я, все еще пытаясь выглядеть спокойной.

— Поместить вас туда, где вы не сможете повредить нам, если за вами придут ваши друзья.

На мгновение я вся похолодела, но его следующие слова успокоили меня.

— Завтра вам придется ответить на несколько вопросов, и после этого мы будем знать, что с вами делать. И могу заверить вас, юная леди, у нас имеется не один способ заставить говорить упрямых маленьких дурочек.

Его слова не утешали, но, по крайней мере, обещали отсрочку. До завтра. Он явно был подчиненным лицом, выполняющим приказы начальника. Мог ли им быть Пейджет?

Мужчина позвонил, и появились два кафра. Меня повели наверх.

Несмотря на сопротивление, мне заткнули рот кляпом, а потом связали руки и ноги. Комната, в которую меня принесли, оказалась чем-то вроде мансарды под самой крышей. Очень пыльная, и непохоже, что в ней кто-нибудь жил. Голландец издевательски поклонился и ушел, прикрыв за собой дверь.

Я лежала совершенно беспомощная. Как я ни вертелась, ни извивалась, я не могла ни на йоту ослабить путы, а кляп не давал мне кричать. Если бы по какой-то случайности в дом кто-нибудь и пришел, я бы не смогла ничем привлечь к себе внимание. Снизу до меня донесся звук запираемой двери. Очевидно, голландец выходил из дома.

Неспособность что-нибудь предпринять сводила меня с ума. Я снова и снова пыталась ослабить веревку, но узлы были затянуты намертво. Наконец я перестала дергаться и потеряла сознание или провалилась в сон. Когда я пришла в себя, у меня все болело. Было совсем темно, и я поняла, что уже давно ночь, так как луна стояла высоко в небе, увидела я сквозь застекленную крышу. Кляп душил меня, недостаток воздуха и боль были невыносимы.

Тут мой взгляд упал на валявшийся в углу осколок стекла. Косой лунный луч коснулся его, и отблеск привлек мое внимание. Когда я увидела его, дерзкая мысль пришла мне в голову.

Мои руки и ноги беспомощны, но я, безусловно, еще в состоянии перекатиться. Медленно и неуклюже я стала пробовать. Это было нелегко. Мало того, что мне было очень больно, поскольку я не могла защитить лицо руками, было чрезвычайно трудно двигаться в определенном направлении.