Человек с фасеточными глазами - [84]

– Привет, это Сара, а это Детлеф.

– Я Дахý. – Он занял место водителя, и через полчаса они оказались в районе побережья, неподалеку от того места, где находился Дом на море.

Обстановка на море здесь сильно отличалась от той, что они видели по дороге. От уходящего вдаль полумесяцем берега, насколько хватало глаз, по всей бухте расстилался один бескрайний мусороворот.

– И что вы сейчас со всем этим делаете?

– Сначала сортируем мусор на пляже. Рядом есть заброшенная бумажная фабрика, установили там пять пиролизных резервуаров, и туда в первую очередь вывозим мусор, который может разлагаться. Ценный мусор отправляем дальше на переработку, а если поймаем каких-нибудь животных, то отвозим их в ближайший университет для исследований, – рассказал Дахý. – Покажу вам потом все наши девять пунктов, но, откровенно говоря, людей катастрофически не хватает.

– А что с местными жителями?

– Есть немало панцах – так себя здешние амúс называют. Они в основном занимаются восстановлением побережья. Я вот только боюсь, что море здесь не восстановить, рыболовству конец, и пропадет важная часть их культуры, связанной с океаном. Для китайцев ведь загрязнение значит только, что больше на море не заработаешь, а для панцах море – их предок, слишком много богов у них с морем связаны. А что это за народ, если остался без предков?

– А вы тоже панцах?

– Нет, я бунун. – Дахý добавил: – Бунун значит «настоящие люди».

Сара прекрасно знала о том, что все народы на земле считают, будто они и есть «настоящие люди».

Вечером ужинали в доме Дахý. Там живут еще женщина с девочкой. Девочка оказалась дочкой Дахý по имени Умáв. Очень милое имя. Но он не сказал, кем приходилась ему эта женщина, сказал только, что ее зовут Хафáй. Правда, Саре показалось, что она не его жена, было похоже на то, что у них такие же отношения, как у нее с Детлефом. Хотя нет, тоже вряд ли. Скорее пока у них что-то вроде диссертации без темы. На ужин была в основном кухня панцах: дикие овощи, без морепродуктов. Умáв и Хафáй не говорили по-английски, поэтому за столом в основном говорил Дахý.

– Хотя мы всегда едим морепродукты, но теперь их взять неоткуда. Да вы и сами знаете.

– Ничего, ничего. Еда прекрасная и очень сытная. Кстати, неизвестно, будут ли вообще в будущем морепродукты. Может, нам всем лучше поскорее стать вегетарианцами, – с улыбкой сказал Детлеф, и все с обреченным видом рассмеялись.

Этот остров уже начал возвращать свои долги, подумала Сара.

Глава 25 Горная тропа

Алиса проснулась ночью и, взяв фонарик, стала спускаться с горы. По-прежнему моросил мелкий дождь. В этом месяце дожди шли уже восемнадцатый день подряд. Говорят, что некоторые участки шоссе и железной дороги в сторону Тайдуна кое-где целиком были затоплены морем, а в Пиндуне даже эвакуировали жителей прибрежных поселков с наиболее серьезными просадками грунта.

Хотя тропу, по которой шла Алиса, было не очень видно, она шла хорошим шагом. Обнаружив, что ее страх перед горами постепенно исчезает, она начала исследовать каждую тропинку, запоминать, как быстро тянутся к небу растения и дикие травы. Оказывается, с горами всё так же, как и с людьми: если познакомиться поближе, то уже не страшно. Но, несмотря на это, ты всегда должен понимать, чего хотят горы. «Как никогда не знаешь, что в следующий момент сделает человек, так никогда не знаешь, что сделает гора в следующий момент», – думала она.

Выйдя к морю, Алиса остановилась на берегу, некогда таком знакомом, а теперь ставшем ей абсолютно чужим. На нее нахлынули разнообразные чувства. В этом месте жило больше людей, и считалось, что его очистили первым, но морская вода никогда не стоит на месте, а площадь мусорного острова намного превышала площадь Тайваня, поэтому вторая волна мусора практически сразу опять заполнила очищенный берег. Дом на море сейчас находился по крайней мере в пятидесяти метрах от линии полного прилива. А она уже приблизилась к самому краю дороги. Все четыре недели пространство вокруг дома было заполнено мусором. Сейчас пришло время отлива, вода начала спадать. Алиса сняла футболку, положила ее в водонепроницаемый мешок, надела купальник и спустилась к морю с обочины, там, где она еще не обрушилась.

Сначала вода даже не доставала до голени, но очень скоро начались провалы, так что море стало намного глубже человеческого роста. Тело Алисы, оказавшись в ледяной воде, поначалу напряглось, но быстро расслабилось.

Темной ночью морская вода была невиданного чернильного цвета, и фонари вдоль шоссе отбрасывали дрожащий свет на волны, точно блестящие нити, плетущие никому не ведомые вещи. Алиса надела водолазные очки, забросила на спину баллон со сжатым воздухом и начала погружаться в воду с мини-аквалангом. В свете своего фонаря она увидела мириады пластиковых предметов, как будто разнообразные организмы из другого мира, которых никто никогда раньше не видел.

Подплывая к Дому на море, Алиса заметила, что вода поднялась, затопив почти две трети второго этажа. Все окна были разбиты, обрушился большой кусок стены с одной стороны дома, так что почти все основание покосилось. Теперь она могла хорошо видеть это в воде. Она «нырнула» в свою комнату через щель в стене, подплыла к двери, ориентируясь по памяти, и открыла ее. Дверь была немного тяжелой из-за давления воды, к счастью, в нижней части двери уже была пробита дыра, так что ее удалось открыть. Алиса вплыла в коридор. Дверь в комнату Тото была распахнута, и всевозможный мусор попал сюда с прибоем. Вещи в комнате уже вымыло и они затерялись среди мусора. Она подняла глаза, и увидела, что карта, нарисованная на потолке, все еще была там. Карта горных маршрутов, творение Якобсена и Тото, оставалась на прежнем месте. Именно на ней был изображен маршрут, которого не знала Алиса.