Человек с большим будущим - [98]

– Ты действительно считаешь, что один из главнейших чиновников Индийской гражданской службы находил Бьюкену шлюх и что его убили, потому что он решил это прекратить?! – воскликнул он. – Какая адская, несусветная чушь. Не знаю, что с тобой сделал этот чертов Сен, но ты уже совсем оторвался от реальности.

Справедливый упрек. В моей теории было больше дыр, чем в плане сражения, составленном генералом Хейгом[66]. Мы точно что-то упускали, и я был полон решимости узнать, что именно.

– Я знаю, что это кажется притянутым за уши, – не стал упорствовать я, – но именно поэтому нам нужно снова допросить Дэви и миссис Бозе. Они – ключ к этой загадке.

Дигби вздохнул.

– Ну ладно, – согласился он. – Если ты так решил, я привезу их.

– Мы поедем все вместе, – твердо сказал я.

Несокрушим, просидевший всю встречу молча, неожиданно подал голос:

– Сэр, разрешите поговорить с вами с глазу на глаз? Это может занять некоторое время.

– Вы не могли бы подождать? – спросил я. Тут вся страна в любой момент того и гляди взлетит на воздух, и как раз сейчас ему приспичило поговорить?

На вид он был какой-то зеленый.

– Боюсь, что нет.

– Послушай, приятель, – предложил Дигби, – я не прочь съездить в Коссипур с парой констеблей, а ты разберись с сержантом.

– Ладно, – кивнул я.

– Тогда я пошел. – Дигби встал, вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

Я повернулся к Банерджи:

– О чем вы хотели поговорить, сержант?

Бедняга нервно теребил в руках карандаш. Пот выступил у него на лбу, и по его виду казалось, что он вот-вот расстанется со съеденным завтраком. Он с трудом сглотнул.

– Боюсь, сэр, что ввиду вчерашних действий солдат его величества по обеспечению правопорядка в городе Амритсар с использованием средств, абсолютно не соразмерных с угрозой, стоявшей перед ними и перед правительством провинции Пенджаб, без всяких правовых или моральных на то оснований…

На это у меня не было времени.

– Послушайте, Несокрушим, просто скажите, что вас беспокоит, и постарайтесь подобрать слова, в которых не более двух слогов.

– Боюсь, я должен уйти, сэр. – Он достал из кармана и положил передо мной на стол помятый лист бумаги, сырой от пота. – Мое прошение об отставке.

– Из-за того, что случилось вчера в Амритсаре?

– Да, сэр.

– Вы ведь знаете, что, согласно сообщениям с места действия, там был подавлен вооруженный мятеж?

– При всем уважении, сэр, эти сообщения… не соответствуют истине. Сведения, которые мы получаем от индийских источников, рисуют абсолютно другую картину.

– И что конкретно говорят эти источники?

Сержант беспокойно поерзал на стуле.

– Они говорят, что по мирным и безоружным людям открыли стрельбу. Стреляли во всех без разбора, без предупреждения и не дав им возможности разойтись.

– Но этим людям известно, что подобные сборища запрещены Законом Роулетта, – напомнил я. – Им не следовало там находиться.

– Сэр, – в голосе Несокрушима зазвучала сталь, какой мне прежде слышать не доводилось, – я не хотел бы вступать в дискуссию о преимуществах и недостатках нынешней правовой системы в этой стране. Я лишь хочу сказать, что не считаю для себя возможным оставаться частью системы, которая обходится с народом этой страны – моим народом – подобным образом.

Я его не винил. На его месте я сам поступил бы примерно так же. А может, даже поддался бы соблазну, взял правосудие в собственные руки и пристрелил бы одного-двух угнетателей. Ну и утро получилось: бойня в Пенджабе, беспорядки в Калькутте, а лучший из моих младших офицеров угрожает уйти в отставку. И все это до завтрака.

– Что вы собираетесь делать дальше? – поинтересовался я.

Кажется, мой вопрос его удивил.

– Я пока об этом толком не думал.

Это был добрый знак. Раз сержант действовал без четкого плана, у меня оставался шанс убедить его изменить решение. Но мы ничего бы не добились, сидя по разные стороны стола и рассуждая о плюсах и минусах британского правления в Индии. Если я хотел уговорить сержанта отозвать прошение об отставке, стоило подойти к вопросу более тонко.

Мы сидели в кофейне в одном из переулков по соседству с Лал-базаром. Судя по виду этого заведения, оно знавало лучшие времена. Но если начистоту, любые времена, пожалуй, были лучше, чем сегодняшний день. Место было явно индийское, европейцы сюда почти не заглядывали. Этим же утром оно и от индийцев не ломилось, а точнее, практически пустовало, своей унылой атмосферой напоминая ритуальный зал, из которого покойника уже увезли на кладбище. Пара официантов толклась в углу зала, стараясь не встречаться взглядом с немногочисленными посетителями.

Мы устроились за небольшим столиком. Одна из ножек была короче остальных, отчего вся конструкция опасно кренилась, когда на нее облокачивались.

Несокрушим глотнул кофе и поморщился.

– Горячий?

– Горький, – ответил он, добавляя в чашку солидную порцию сахара.

– Несокрушим, вы помните день, когда мы познакомились? Я тогда спросил вас, почему вы пошли на службу в полицию.

– Да, сэр.

– Вы ответили: потому что когда-нибудь вы, индийцы, будете сами себе хозяева, а когда этот день наступит, вам понадобятся профессиональные детективы – точно так же, как и профессиональные судьи, и армейские офицеры, и инженеры, и вообще все, кто нужен, чтобы управлять государством.