Человек-Паук. Майлз Моралес - [9]

Коротышка встал в боевую стойку, руки подняты, как у боксера.

– Я не хочу неприятностей, – сказал Майлз. По его венам все еще носились маленькие ракеты. Коротышка не ответил, он все так же стоял в боксерской стойке, а затем бросился на Майлза. Хук правой – Майлз уклонился. Хук левой – Майлз отступил назад, двигаясь из стороны в сторону. Руки опущены, чтобы дать Коротышке понять, что он не хотел драться.

– Надери ему задницу! – взвизгнул Бенджи, все еще хватая ртом воздух. Коротышка сделал еще один удар, но на этот раз Майлз поймал его за руку. Одной рукой он схватил его за запястье, а другой нанес короткий удар по внутренней стороне локтя Коротышки так, что у того не оставалось иного выбора, как заехать себе по лицу. Чистый удар прямо в нос. Своим собственным кулаком. Майлз услышал, как хрустнула переносица.

– Черт побери! – завопил Коротышка, поднеся вторую руку к лицу. Кровь… много крови полилось из обеих ноздрей. На какой-то момент Майлз оцепенел. Вид крови озадачил его – он не хотел, чтобы удар оказался настолько сильным.

Слизистый отступил и вместо того, чтобы наброситься на Майлза, пошел к Ганке. Ганке неуклюже побежал через всю площадку, вопя что есть мочи, а Медведь повернулся к Майлзу.

– Тебя это вообще не касается, чувак, – сказал Майлз, пытаясь успокоить его.

– Ты нас облапошил! – прорычал тот. Затем он бросился на Майлза. Майлз перепрыгнул через него и ударил Медведя по затылку, оттолкнувшись от его головы, он кинулся к Ганке. Он взял его под руку как младенца и запрыгнул на забор, таща за собой Ганке по металлической сетке. Но Слизистый успел вцепиться в рюкзак. Тот, что висел у Ганке спереди, – рюкзак Майлза.

– Майлз!

– Нет, Ганке. Держи его! – завопил Майлз, одной рукой цепляясь за металлический забор, а другой поддерживая друга. Ему нужна была эта сумка. В ней был его красно-черный секрет.

– Дай сюда! – прорычал Слизистый. – Вы оставите свое барахло здесь!

– Не могу… не могу удержать! – крикнул Ганке, пока Слизистый все тянул и тянул за одну из лямок, а вторая впивалась в свободную руку Ганке, словно намереваясь прорезать ее насквозь.

– Ганке, не дай ему забрать сумку!

Ганке поднял взгляд на Майлза, его лицо было полно беспокойства.

– Майлз…

Слизистый снова дернул, и рука Ганке поддалась, уступая ему рюкзак.

Освободившись, Майлз вскарабкался выше по забору, таща Ганке за собой.

– Прости, – тяжело дыша, выговорил Ганке.

– Держись и жди меня здесь, – приказал Майлз. Ганке вцепился в забор и посмотрел вниз. Там, внизу, Слизистый уже расстегивал рюкзак, а остальные сгрудились вокруг, как аллигаторы в баскетбольных шортах. Похоже, уйти по-хорошему им не удастся. Майлз глубоко вздохнул и прыгнул в логово аллигаторов.

Глава 3

– Мне жаль.

Молчание.

– Серьезно, Майлз. Мне правда очень жаль.

В ответ снова тишина.

– По крайней мере, ты вернул свой рюкзак. И деньги мы тоже забрали. Это ведь хорошо, правда?

Майлз и Ганке ехали в вагоне метро, наконец направляясь в школу. Майлз отключил телефон. Он знал, что родители будут звонить и что ему придется соврать – телефон был вне зоны доступа – поэтому нужно было убедиться, что все звонки будут переадресованы на голосовую почту.

– А самое забавное: я не думаю, что эти кроссовки столько стоят, – Ганке пересчитал деньги, разделил поровну и отдал Майлзу его долю.

Майлз сидел рядом с ним, держа рюкзак в руках. Колено болело. Руки все в синяках. Паучий укус, как всегда, чесался. Он все время смотрел прямо перед собой, не отрывая взгляд от слогана метро: ЕСЛИ ЧТО-ТО УВИДИТЕ – НЕМЕДЛЕННО СООБЩИТЕ НАМ ОБ ЭТОМ. Он не хотел ни смотреть на Ганке, ни даже говорить с ним. Он был слишком зол. По большей части зол на самого себя.

Двери распахнулись, и в вагон вошли четверо ребят. Трое определенно учились в старших классах. А один – в начальных. Ему вряд ли было больше девяти.

– Добрый вечер, дамы и господа, – объявил самый младший. – Знаете, который сейчас час? Время представления!

– ВРЕМЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ! – крикнули остальные. Затем они начали танцевать: отстукивать ритмы, покачиваться, хлопать, браться за руки – в общем, привлекать к себе внимание. Они цеплялись за поручни, откидывались назад, вперед, стараясь при этом не заехать другим пассажирам в лицо. Майлз на них даже не смотрел. Большинство людей не смотрело. Зато сразу можно было выявить туристов, которые завороженно глядели на представление ребят, словно они были в цирке. Но когда ты живешь здесь, ты уже знаешь все их трюки, шутки и то, как талантливый и очаровательный малец так и приманивает к себе деньги из карманов зевак. Когда ты поздно вечером едешь в метро, когда ты раздражен, а костяшки пальцев разбиты, тебе явно не до представлений.

Ганке легонько толкнул Майлза локтем, пока ребята хлопали под разливавшуюся из переносного магнитофона музыку. Майлз смотрел прямо перед собой. ЕСЛИ ЧТО-ТО УВИДИТЕ – НЕМЕДЛЕННО СООБЩИТЕ НАМ ОБ ЭТОМ.

– Спасибо вам, дамы и господа, – повторял младший, снуя туда-сюда по вагону со шляпой в руках и собирая деньги. Когда он дошел до конца вагона, где Ганке и Майлз расположились на тесном двухместном сидении, Ганке взял один из заполученных ими на баскетбольной площадке долларов и положил его в шляпу. Майлз потянулся и забрал из руки Ганке остатки денег.