Человек, который съел «Боинг-747» - [63]
К назначенному дню он подготовился как следует: всем рабочим были куплены новые костюмы и галстуки, всему персоналу приказано хорошенько отмыться, постричься-побриться и, естественно, прийти на работу в лучшем виде, то есть опрятными, трезвыми и — вовремя.
Гул круживших в небе вертолетов возвестил о скором прибытии Уолли. Большой Лу лично вышел к воротам фабрики и обратился к водителю и пассажиру красного пикапа с заранее приготовленной приветственной речью. Рабочие выстроились ровной шеренгой за его спиной. Шеи у многих успели покраснеть и даже покрыться аллергической сыпью от непривычно тесных и жестких воротничков, сдавленных галстуками.
— Ваш визит — огромная честь для нашей фабрики, — объявил Большой Лу, когда Уолли вылез из кабины. — Обещаю, мы из вашего черного ящика настоящий фарш сделаем.
— Никакой он не черный, а оранжевый, — уточнил Уолли, — и, кроме того, их у нас два.
— Давайте лучше вместе посмотрим, что вы нам привезли.
С этими словами Большой Лу дал знак своему сыну, Лу Младшему, который проворно вскочил в кузов пикапа и отцепил ремни и веревки, фиксировавшие две большие коробки, в которых лежали злосчастные черные ящики. Каждое из этих неуязвимых устройств по размеру было сопоставимо с большим тостером или микроволновой печью и весило семнадцать фунтов. Лу Младший подтащил их к краю грузовой платформы, поднял и заботливо, как малышей-близнецов, перенес туда, где стоял его отец. Все это, естественно, сопровождалось бесконечным щелканьем затворов фотоаппаратов и мельканием вспышек. Журналисты делали свое дело. Большой Лу вопросительно посмотрел на Уолли, тот кивком головы выразил свое согласие, и Лу Младший одним движением отправил оба черных ящика в приемную камеру измельчителя.
Огромная машина вздрогнула, словно поперхнувшись, заработала громче и выплюнула несколько клубов сизого дыма. Гидравлические цилиндры заскрипели и пришли в движение. От грохота и лязга у непривычных к такому шуму зрителей заложило уши. Аудиотехники непроизвольно посрывали с себя наушники, в которые подавался усиленный звук с микрофонов. Одним нажатием на кнопку Большой Лу перевел измельчитель в режим наибольшей производительности. Оранжевые ящики скрылись в недрах машины.
Большой Лу хлопнул Уолли по плечу и направился к противоположному концу этого грандиозного перемалывателя металла. В руках он держал специально припасенную для этого случая плетеную ивовую корзину. Легким привычным движением он распахнул створки отсека, в который должна была поступить пыль и труха, оставшаяся после прохождения черных ящиков по пищеварительному тракту гигантского пожирателя металлов. Большой Лу сунул руку внутрь отсека, затем заглянул туда, вынырнул обратно с чуть удивленным и виноватым видом и огляделся по сторонам. Присутствие большого количества телекамер его явно нервировало. Он неуверенно улыбнулся и вытер носовым платком взмокшее лицо.
— Минуту терпения, — сказал он, обращаясь к Уолли и журналистам. — Всего минуту.
Затем он встал на колени перед измельчителем и, наклонившись к нему поближе, незаметно перекрестил машину. Было похоже, что он заявляет последнее ходатайство перед объявлением приговора, который выносился где-то там, на небесах. Совершенно неожиданно для уже приунывшей толпы зрителей машина каким-то чудесным образом вновь заработала и стала выплевывать в заботливо подставленную корзину завившиеся изящной стружкой полоски прочнейшей закаленной нержавеющей стали.
Толпа радостно загудела. Из динамиков системы оповещения раздался узнаваемый тенор Андреа Бочелли. Большой Лу вознес полный благодарности взгляд к небесам, а затем дал сигнал бригаде рабочих. Парни в новеньких, с иголочки, пиджаках и галстуках подошли к большому красному занавесу, которым была закрыта большая часть двора фабрики. Через несколько секунд занавес отодвинулся, и глазам собравшихся предстала Мама Лу в белоснежной блузке и накрахмаленном переднике. Разумеется, за занавесом она скрывалась не одна. Ее окружали столы, заставленные кастрюлями, сковородками и огромными дымящимися котлами со спагетти, обжаренными мидиями и красным соусом.
— А теперь — скромная трапеза в честь Уолли Чабба, — торжественно объявила Мама Лу. — Mangia![12]
Рабочие мгновенно принесли и расставили по заранее продуманным местам столы и складные стулья. Репортеры, операторы, техники — все побросали свое оборудование и поспешили занять места в этой импровизированной столовой. Даже мрачные типы из компании «Боинг», все время старавшиеся держаться в тени огромной машины, рискнули показаться на глаза публике и вместе со всеми сели за стол.
Мама Лу лично обходила гостей и накладывала каждому огромную тарелку спагетти. Кьянти лилось рекой. Большой Лу высыпал груду пармезана на свои макароны и предложил блюдо с сыром Уолли. Тот отрицательно покачал головой и спрыснул свои спагетти свежеприготовленным соусом, большую часть которого составляли самые мелкие кусочки и опилки, оставшиеся от побежденных черных ящиков.
ГЛАВА 13
Итальянская траттория с красивым названием «Фарфарелло». Расположена она в порту Марина-ди-Масса. Стол заставлен закусками, тарелками с копченым тунцом и меч-рыбой. Официанты уже унесли остатки салата воньоле, тарелки из-под тальярини с мелкими креветками и соусник с острым до слез пеперончино. На десерт — местная выпечка-чамбелла на выбор. Вилла сама нашла это место по Интернету. Теперь она сидела на террасе и в такт накатывавшим на берег волнам прибоя взбалтывала в бокале «Асти де Миранда». Мужчина с добрыми голубыми глазами и тонким прямым носом сидел за столиком напротив нее. Он наклонился чуть вперед, положил руку ей на затылок и притянул к себе…
«Двойная жизнь Чарли Сент-Клауда» — захватывающий, вдохновенный роман о жизни, смерти и любви, которая способна подарить человеку истинную свободу.Это необыкновенная, романтическая и трогательная история в духе «Шестого чувства» и «Р. S. Я люблю тебя», история для всех, кто хоть однажды любил.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Дебютный роман Майкла Дэвида Лукаса увлекает читателя в волшебный мир старого Стамбула, где сказка и быль переплетаются, словно узор восточного ковра. Волшебная история маленькой Элеоноры разворачивается на фоне крушения могущественной в прошлом Османской империи. Политические интриги, тайные общества и двойные агенты — вот тог мир, частью которого оказывается одинокая девочка-сирота. На долю Элеоноры выпадают тяжкие испытания, ведь на ней лежит печать избранности, а значит, и непомерное бремя ответственности, которое она несет во исполнение старинного пророчества.
Кристофер Хэмптон уже в восемнадцать лет заработал репутацию юного гения, написав пьесу, ставшую хитом лондонского Уэст-Энда. На его счету большое количество собственных пьес, а также переводы и адаптация таких классических шедевров, как «Дядя Ваня» Чехова, «Гедда Габлер» Ибсена и «Дон Жуан» Мольера. Его пьеса «Опасные связи» по роману Шодерло де Лакло была сыграна в Уэст-Энде более двух тысяч раз, а за экранизацию «Опасных связей» в постановке Стивена Фрирза он получил «Оскара» в номинации «Лучший адаптированный сценарий».
Ален Клод Зульцер — швейцарский писатель, пишущий на немецком языке, автор десяти романов, множества рассказов и эссе; в прошлом журналист и переводчик с французского. В 2008 году Зульцер опубликовал роман «Идеальный официант», удостоенный престижной французской премии «Медичи», лауреатами которой в разное время становились Умберто Эко, Милан Кундера, Хулио Кортасар, Филип Рот, Орхан Памук. Этот роман, уже переведенный более чем на десять языков, принес Зульцеру международное признание.«Идеальный официант» роман о любви длиною в жизнь, об утрате и предательстве, о чувстве, над которым не властны годы… Швейцария, 1966 год.
Совершенно новый взгляд на сказку, написанную братьями Гримм. Над Белоснежкой злые чары не властны. Желая уничтожить ненавистную соперницу, Королева отправляет Охотника, чтобы тот принес ей сердце самой прекрасной девушки на свете. Однако все идет совсем не так, как в книжке. Вместо того чтобы выполнить приказ, Охотник помогает Белоснежке бежать и влюбляется в нее. Грядет великая битва. Кто победит — Белоснежка или Королева? — тот и будет править.