Человек, который провалился сквозь землю - [3]

Но где же они? И где кричавшая женщина? Но, быть может, стреляла она? Почему я так уверен, что жертвой был мистер Гейтли? Разве он не мог быть преступником? Мысль об Эймосе Гейтли в роли убийцы была слишком абсурдна. Хотя и ситуация, в целом, была нелепа.

Невероятно: я, Том Брайс, вовлечен в столь таинственную историю! Но вовлечен ли я? Я всего лишь вышел из офиса, собираясь домой. Никто не видел меня, и никто не мог знать, что я буду здесь.

Затем меня одолели зловещие мысли. Какой-то холодный страх – ощущение, что я запутался в паутину, из которой не смогу выйти, сохранив лицо… да хоть как-нибудь выйти! Три кабинета Гейтли, несмотря на освещение, казались темными и зловещими. Я выглянул из окна. Небо потемнело, и сыпались хлопья снега. Помещение освещалось светильниками в алебастровых чашах, свисавших с потолка, и призрачный свет, казалось, подчеркивал странную тишину.

Мои растрепанные нервы преувеличивали значение тишины, она казалось мне убийственной, а не просто офисным затишьем. Я взял себя в руки, чувство долга не отпускало меня. «Я должен что-то сделать», – строго приказал я себе. – «Но что именно?».

Моя рука потянулась к опрокинутому телефону на столе мистера Гейтли. Но я быстро отдернул ее, не столько из нежелания трогать вещи, имевшие отношение к трагедии, сколько из инстинктивного желания оставить нетронутыми возможные улики.

Улики! Само слово помогло мне прийти в себя. Здесь произошло какое-то преступление, была стрельба, очевидцем которой я стал, пусть даже я видел только тени. Значит, у меня важная роль, и я обязан рассказать об увиденном и оказать всевозможное содействие расследованию. Но этот телефон использовать не стоит. Да и, в любом случае, он, видимо, не работает. Нужно вернуться в свой офис и кого-нибудь позвать. Пока я шел по холлу, я обдумывал, кого лучше позвать: полицию или служащих банка с первого этажа. В конце концов, я решил, что поскольку это их здание, то и ответственность за президента лежит на них, а не на мне.

Я застал Нору, когда она уже одевала шляпку. Вид ее проницательных серых глаз и умного лица придал мне уверенности, и я скороговоркой выпалил ей всю историю.

– Ох, мистер Брайс! – воскликнула она, ее глаза от волнения расширились. – Дайте мне пройти туда! Можно?

– Нора, погодите. Я думаю, что нужно рассказать банковским служащим. Я позвоню на первый этаж и спрошу, там ли мистер Гейтли. Может быть, виденная мною тень принадлежала вовсе не ему...

– Нет, это был он. Что касается его головы, то вы не могли ошибиться, да и кто еще мог там быть? Мистер Брайс, пожалуйста, дайте мне осмотреться прежде, чем вы позвонить им – вы же не хотите глупо выглядеть.

Она так явно предостерегла меня, что я могу выглядеть дураком, что я понял намек, и пошел с ней через холл. Она быстро вошла в первую дверь. Осмотревшись вокруг, она сказала:

– Как видите, это приемная. Посетители приходят сюда, а секретарь или стенографист сообщает о них мистеру Гейтли в его кабинет.

Говоря, Нора перешла во второе помещение. Не обращая внимания на величественную роскошь, она быстро осмотрелась и уверенно заявила:

– Конечно, застрелен был мистер Гейтли, причем женщиной!

– Той, что кричала?

– Нет, скорее всего, нет. Полагаю, что кричавшая женщина была его стенографисткой. Я знаю ее. Конечно, я видела ее. Маленькая непоседа с кукольным личиком. Конечно, это она кричала после выстрела, но женщина, которая выстрелила, не стала бы кричать.

– Но я видел драку, и стрелял мужчина.

– Вы уверены? Это толстое, дымчатое стекло делает тени размытыми.

– Но тогда почему вы думаете, что это была женщина?

– По этому, – Нора указала на шляпную булавку, лежавшую на столе.

Это была красивая булавка с большой головкой, но когда я попытался ее подобрать, Нора отстранила меня.

– Не трогайте, – сказала она, – мистер Брайс, вы же знаете, что у нас здесь нет никаких прав, и, в любом случае, мы не должны ни к чему прикасаться.

– Нора, я не хотел сделать ничего плохого, – в ее присутствии ко мне вернулись здравый смысл и способность рассуждать. – Если у нас нет права быть здесь, то давай выйдем!

– Да, но дайте мне подумать, что вам нужно сделать. И дайте мне минутку на то, чтобы осмотреться!

– Нет, сейчас не время удовлетворять любопытство или наслаждаться видом этих...

– Ох, я не это имела в виду! Я хочу посмотреть, нет ли здесь какой-нибудь улики или зацепки, объясняющей произошедшее. Это так странно! Совершенно невозможно – три человека растворились в небытии! Где они?

Нора заглянула в те же шкафы, что и я. Она отдернула шторы и портьеры на окне, быстро заглянула под стол, полагаю не столько с целью найти там кого-нибудь, сколько для того, чтобы тщательно обыскать место. Она тщательно осмотрела письменные принадлежности стенографиста.

– Все они из лучших, но ими почти не пользовались, – прокомментировала она. – Мне кажется, что этот кабинет мистер Гейтли использовал в основном для частных встреч и личных дел, а не для ведения бизнеса.

– И это объясняет шляпную булавку, – заметил я.

– Да, но как же они вышли? Вы говорите, что выглядывали в холл?

– Да. Я быстро прошел через эти три помещения и сразу же выглянул, но никого не было ни у лифта, ни у лестницы.