Человек книги. Записки главного редактора - [225]
Олег Вадимович в ответ прислал 16.12.71 следующее письмо:
…поскольку Вы взялись за переиздание «Справочной книги корректора», не считаю зазорным отправить на другой день более конкретное письмо.
В качестве преамбулы замечу, что Вы не только взвалили себе на плечи огромную ношу, но и буквально совершаете подвиг (совсем по девизу фейхтвангеровской Симоны: «Кто, если не ты, и когда, если не сегодня»). Исходя из нынешних предпосылок, трудно допустить, что через 7–8 лет найдется кто-нибудь желающий возиться с этим трудоемким делом.
Обидно, конечно, что этические соображения мешают Вам открыто выступить автором переработки. Есть такое монументальное шахматное издание «Хандбук» Бильгера, который систематически переиздается вот уже 60 или 70 лет. И хотя имя автора сохраняется из уважения к его «почину», фактическими авторами выступают те гроссмейстеры, которые вводят в книгу новые материалы. За длительный срок книга, конечно, совершенно обновилась, причем у нее уже не один, а несколько авторов, которые не стесняются выставлять свое имя и уж, ясно, получать гонорар за переработку. Так что Ваша стеснительность, по-моему, даже приходит в противоречие с Основами гражданского законодательства СССР в части авторского права.
Теперь о моих замечаниях. Мне думается, что раздел «Участие корректора в литературной обработке материала» п. 7 (о синтаксисе) сейчас вовсе не обязателен, учитывая наличие многих широко доступных справочников. Кстати, следовало бы рекомендовать их возможно полнее, вплоть до всяких сборников научно-технических терминов, о которых рядовые корректоры и понятия не имеют. По-моему, литературу надо указывать не только русскую, но и основную на иностранных языках, как делал Н.Н. Филиппов в «Книжной корректуре» (1931). И уж непременно указать книги по корректуре на украинском и белорусском языках – отдать дань дружбе народов.
Поскольку справочником будут пользоваться не только книжники, но и газетчики, целесообразно было бы в п. 43 привести и основные газетные шрифты, которых развелось так много, что даже я путаюсь в названиях.
Сохраняете ли Вы в конце орфографический словарь? Если да, то, во-первых, придется пополнять его новыми словами, в чем мало поможет книга «Новые слова и значения», во-вторых, хорошо бы дать слова с членением их на переносы, как было сделано в «Технико-орфографическом словаре» Н.Н. Филиппова 1937 или 1938 года (библиографическая редкость, очень ценится корректорами!).
Для поднятия престижа корректорской профессии, может быть, стоило бы в списке литературы дать маленький раздел «Писатели о корректорах», рекомендовав для прочтения «Корректурное бюро Студенского» В. Короленко, «Запятую» А. Глебова, «Оду корректору» В. Шкловского, «Дозорные или…?» А. Крона, а также «Вторую древнейшую профессию» Р. Сильвестра и «Торжествующую ищейку запятых» Г. Смиса (в книге «Те, кто делает газету». М., 1925). [Увы, это сделано не было: подвела память.]
Следовало бы привести не только образцы корректуры на иностранных языках, но и некоторые правила графики, переносов и пр., которые я нигде не встречал после книги М. Уарова, где этот раздел изложен наиболее удачно.
Вероятно, читатели будут благодарны, если Вы сообщите в «Справочнике» о новых множительных аппаратах типа ротапринта и др. и изложите специфические особенности корректуры оттисков с этих аппаратов. Сейчас ведь большой отряд корректоров занят в институтах и бюро, где существует безнаборный метод издания (все это голая эмпирия, я не уверен, существуют ли технологические инструкции по этим процессам).
Кое-что полезно позаимствовать из книги В. Крейцмана «Практика корректуры» (есть ли она у Вас? если хотите, вышлю свою). Даже при моем слабом знании немецкого языка (жена помогает) я восхищен подачей материала в этой книге и, когда я работал в Лениздате, часто не находил у Былинского и Жилина то, что дает Крейцман для «своих» немецких корректоров. Особенно полезны на стр. 93–98 «Важнейшие приставки и суффиксы в медицинских текстах» (с переводом латинских слов – там на немецкий, у нас – на русский) и на стр. 116–117 то же для химических текстов.
В разделе о математическом наборе на стр. 113 Крейцман вводит раздел математической логики с ее обозначениями. Это нам тоже нужно, ибо я очень мучился в типографии АН, когда читал, например, работы Л. Ландау или «Алгоритмы» А.А. Маркова. Сейчас эти символы широко вошли в математический текст, а в старых справочниках их нет.
В связи с появлением нового вида изданий типа буклетов хорошо бы целиком взять из Крейцмана (стр. 173) интересный рисунок с видами фальцовки. Очень интересно показаны у него на стр. 174–184 разные способы спуска полос.
Рабочее место корректора и основные пособия в помощь ему в этой книге приводятся не в «отдаленных» разделах, а в начале книги на стр. 15–18. Не исключаю, что книга Крейцмана тоже в чем-то устарела, так как в ГДР выходит много новых пособий по корректуре и редактированию, но все же я считаю ее, как тип, интересной и полезной и в наших условиях.
Вот, кажется, и вся утилитарно-прагматическая часть письма. А все же мне жаль, что Вы отложили «Справочник редактора»!
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.