Человек книги. Записки главного редактора - [224]
Начал я эту работу еще в 1968 году не в лучшем состоянии; дел у меня было столько, что к мысли о переиздании «Справочной книги корректора» я вернулся уже в практическом плане лишь в конце 1968 года. 28–29 ноября я написал Риссу:
Сегодня на занятиях слушатели обратились ко мне с вопросом:
– Когда будет переиздана «Справочная книга корректора» Былинского и Жилина?
После того как огорчил их ответом:
– Не ранее чем через полтора-два года, —
мне было сказано:
– Так все ищут…
Взял вечером книгу, чтобы решить, много ли понадобится работы для подготовки переиздания.
Около двух лет вопрос о переиздании «Справочной книги корректора» в нашей переписке как будто не затрагивался. И лишь 21 июля 1971 года Рисс написал мне:
Откровенно говоря, мне обидно, что после плодотворной творческой работы над «Методикой и техникой редактирования текста» Вы хотите взяться за составительскую работу. Вы мне и раньше об этом писали, но я не отозвался просто потому, что два с половиной года не вынимал из шкафа книгу Былинского и Жилина, хотя, наблюдая, как ею пользовались мои коллеги и слыша их отзывы, имел ряд соображений, что в ней хорошо и чего не хватает. Сейчас по памяти попытаюсь кое-что восстановить.
Действительно, теперь после выхода Розенталя и других справочников и словарей многое в «Справочнике корректора» может оказаться лишним. Но вот стилистику надо бы сократить, приблизив больше к потребностям корректуры, а не литературных и прочих редакторов. По-моему, слабость нынешних корректоров не только и не столько в том, что они не знают орфографии или синтаксиса, а главным образом незнакомы с технико-орфографическими правилами и ленятся пользоваться справочниками. Так, словарик в конце книги я бы сохранил, но построил его по образцу «Технико-орфографического словаря» Н.Н. Филиппова, который, помнится, пользовался большим успехом у корректоров типографии АН (он был в единственном экземпляре у одного старца).
Полезно было бы взять в новое издание справочника то, что годится из старых руководств. В книге Уарова, например, есть раздел об основных принципах корректуры на иностранных языках. А наши корректоры, например, не знают, почему в испанском «?» и «!» ставятся в перевернутом виде[33] и почему над буквой «ñ» нужна тильда. Полонский и Ремез в книжке 1928 года давали небольшой списочек наиболее обычных ошибок в наборе (например, «капитализм» вместо «коммунизм», что и произошло в «Правде» 28 апреля с.г.). Это сейчас особенно пригодилось бы. Из книги Крейцмана стоило бы взять перечень наиболее употребительных в научной терминологии приставок и окончаний (вроде «орто», «гипер», «ди» и пр.), в которых корректоры нередко путаются. Не лишним был бы и раздел основных методических советов вроде того, как следить за оригиналом (тоже хорошо сказано у Крейцмана). Но, пожалуй, следовало бы больше всего понудить будущих потребителей «Справочной книги корректора» пользоваться другими справочниками и пособиями, о которых большинство понятия не имеет. Поэтому, может быть, каждый раздел следовало бы сопровождать пояснением: «Если здесь Вы не найдете ответа на интересующий Вас вопрос, то смотрите там-то и там-то». Ведь мало кто в корректорских знает, что выходят «Ежегодники БСЭ», а уж об иностранных справочниках тем более никто не сведущ.
Но все это лишь беглые предварительные соображения, ибо для того, чтобы ответить на Ваши вопросы более конкретно, надо засесть за книгу Былинского и Жилина с карандашом и все выписать на бумажку. Пока меня на этот подвиг просто не хватит! Если решитесь, то месяца через два я смогу попробовать. На «зубров» же не надейтесь. Ну кто в Ленинграде остался?! Та же книга Рафаловича демонстрирует полную беспомощность корректуры. При всей ее содержательности она полна грубых редакторских промахов и опечаток. А ведь это издательство «Искусство»! Что же говорить о других? В провинции, видимо, корректура попросту разрушена. Во всяком случае, те примеры ляпсусов, которые приведены 14 июля в «Литгазете» (сразу три письма!), свидетельствуют и о низкой общей культуре вообще и о малограмотности корректоров (особенно потрясает сообщение о А. Полежаеве и обращение с титулом «Ваше превосходительство» к жандармскому ротмистру).
Благодаря Рисса за советы, я уверял его 24.07.71:
Я не собираюсь быть составителем этого справочника, но в нем большая нужда, и я хочу помочь подготовить его переиздание с дополнениями и уточнениями, с одной стороны, и с сокращением необязательного материала – с другой. Кому-то нужно это сделать. И если Вам захочется когда-нибудь полистать «Справочную книгу» и высказаться по ее поводу (только если появится желание), я обязательно воспользуюсь Вашими советами. <…>
Что же касается моих дальнейших планов творческой работы, то скорее всего я займусь «Справочной книгой редактора», или, может быть, точнее, «Справочником редактора о редактировании и книге», если быть абсолютно точным. Работа, конечно, не абсолютно творческая, но это мое амплуа в большей степени, чем что-либо другое. Систематизировать, классифицировать и совершать другие логические действия я люблю и как будто они у меня получаются.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.