Человек из-за Полярного круга - [27]

— Лебедку снимать не надо, а в нарядах отражать настоящую работу. Остальное я вычеркну.

— Как это вычеркнешь? Один уже был такой, — опять засмеялся Михаил. — Довычеркивал, царство ему небесное. Пошли побыстрее, а то аппетит уйдет.

Валя примолкла. По тому, как безучастно шла, как держала его под руку, понял, что обиделась.

— Ну что ты, Валя. Давай-ка не обижаться. — А про себя добавил: «Ничего, потихоньку обломается…»

— Да, конечно, обижаться не на что. Обида не лучший советчик в нашем деле. Вы когда трубу собираетесь ставить? — неожиданно для Михаила спросила Валентина.

Еще не легче. Вот уж что-что, а это вся бригада держит в секрете.

— А тебе зачем? Может, сегодня, может, завтра.

Лицо у Вали потемнело.

— Не горюй, Валя. Начнем поднимать, обязательно позову. Интересно ведь поглядеть, труба-то ого-го… — Михаил схватил Валю за руку, и они резво вбежали на крыльцо.

В столовой было полно народу.

— Ну вот и приземлились, а все ты…

— На мое пальто. Стой в раздевалку, а я на раздачу. — Валя скинула пальто на руки Михаила.

Когда он вошел в столовую. Валя уже махала ему из-за столика. Вокруг нее мужики с подносами.

— Талантливо! — усаживаясь за стол, сказал Михаил.

— Делаю успехи, как видишь. Вот тот, — Валя показала на рыжего в летной куртке, — хотел уплатить за меня.

— Ну его к лешему, а то накормить не накормит, чего доброго, еще уведет, знаю я их…

— А суп ничего, вкусный. — Валя с удовольствием съела несколько ложек.

— А я что говорил? Конечно, с твоим не сравнишь. — Михаил ласково посмотрел на Валю, и у нее потеплело на душе. «Нет, Михаил мне поможет. Он настоящий. Огрубел маленько. Но это ничего, я никогда слюнтяев и не любила».

— Надо как-нибудь испечь пирогов да пригласить твоих ребят и Григория Григорьевича. Поди, ему уже приелась эта похлебка до чертиков.

— Не любит Григорий Григорьевич по гостям ходить.

— А если я попрошу?

— Попробуй. Сколько его и Женя приглашала, и ребята.

— Табель о рангах?

— Не думаю. Тут люди теснее друг к другу живут.

— Смешно, еще бы и здесь по должностям дружили. Я тебе, Миша, скажу — не положение главное, а личность. А у нас еще не всегда так. Получается, что находимся под гипнозом должности, и возникает должностная солидарность.

— Это как понять?

— Ты ешь, Михаил, выйдем, расскажу.

— Я-то ем, а ты все говоришь.

Вышли из столовой, и Михаил попросил:

— Ну, теперь рассказывай, что это за должностная солидарность?

— Как бы тебе объяснить, это нечто…

— Каста, что ли? — помог Михаил.

— Не совсем, то есть совсем не то. Скажем, руководители одного ранга. Если они и хорошо знают, что один из них не на месте, они об этом ему не скажут, гипноз должности. Но я не об этом. А вот, к примеру, ты не сработался с начальником и уходишь на другое предприятие, тот директор, к которому ты придешь, обязательно спросит твоего начальника о тебе. Мнение будет нелестное, и новый под любым предлогом не возьмет тебя на работу, это и есть должностная солидарность.

— Ну а при чем здесь пироги? — пожал плечами Михаил. — Я ведь не собираюсь ни наниматься, ни нанимать Шаврова.

— Может, он бы и пошел к тебе, если бы ты был старшим прорабом… Скажи, не так?

— Не понял.

— Ну, объясни тогда сам, почему он откажется от пирогов?

— Не знаю, — признался Михаил. — Может, он не любит пироги.

— Но это другой разговор. Ну вот, видишь, и ты не знаешь, и я не знаю, а бог знает что выдумываем.

— Да мне-то что, приглашай кого хочешь, — отмахнулся Михаил.

— Как — кого хочу? Я ведь инженер по совместительству, а основная моя должность — жена. Или нет такой должности?

— Здрасте, с пирогов начали, а поставили под сомнение эмансипацию. Сами боролись, сами победили — сами кушайте…

— Да закрепости ты меня, Мишенька. Пусть я буду твоей крепостной, мне это даже очень нравится. Сводил бы хоть в кино.

— Извини, сегодня не могу.

— Ах ты, хитрюган, учти, сверхурочную работу оплачивать не буду.

Михаил внимательно посмотрел Вале в глаза.

— Не узнал, что ли?

— Горе мне с тобой, Валентина. Шутишь? Понимаю, ценю. Можно, конечно, и пошутить.

— А я и не шучу, — улыбнулась Валя, сверкнув белыми, прямо-таки кипенными зубами. — Поговорочка, что муж да жена — одна сатана, устарела.

Валя свернула в прорабскую и тут же обернулась.

— Я за тобой зайду, Миша. Вместе домой пойдем.

— Ладно, — кивнул Михаил, а сам подумал: «Неспроста Валентина моя мутит воду… Ох, неспроста…»

Глава четырнадцатая

В прорабской было жарко, но Шавров не замечал духоты. Сосредоточенно перекладывал он на счетах костяшки и нелепо шевелил сизыми губами. Валя сняла пальто, заплела распустившуюся косу и перекинула ее за спину. Собственно, дел у нее никаких не было. Наряды писались в конце месяца, после двадцатого. Тогда и начиналась настоящая запарка — нормировщики корпели над столами по суткам, по все равно сидеть сложа руки мало было удовольствия. Шавров поручений не давал, ни о чем не спрашивал. И если бы сама Валя не вникала в работу и не напоминала о себе, Шавров бы, казалось, о ней и не вспомнил. Уйдет Валя на объект, полдня нет ее, Шавров даже не спросит, а у Вали от этого неловкость. С одной стороны, может, это и хорошо.

Валя посмотрела на старшего прораба.