Человек и глобус - [52]

К а т я. Это какую ты мне беду пророчишь?

И в а н. Говорят, что Илюхин собирается очистить тылы стройки от всякого такого элемента.

К а т я. С каких пор я, по-твоему, элемент? Ты говори, да не заговаривайся.

И в а н. Что ты, Катюша! Разве речь о тебе? Я к тому, что вдруг ты без жениха останешься. Говорят, что Ефим во время войны такие откалывал штучки… на чем-то даже Илюхина поддел.

К а т я. А мне что! Больно нужен твой Ефим! Я ведь для смеху. Да откуда тебе все известно?

И в а н. Эх, Катя! Богу того не снится, что мы, шофера, слышим и видим.

Входит с улицы  А н я.

Добрый вечер, Анна Вадимовна.

А н я. Здравствуйте. (Кате.) Все благополучно?

К а т я. Жалоб нет. Соня тарелки бьет. Я на минуту отлучусь.

А н я. Пожалуйста.

И в а н. Анна Вадимовна, разрешите с вами поговорить…

А н я. Пожалуйста… Забыла вас поблагодарить… Без вашей помощи когда бы я смогла получить посуду!

И в а н. А-а, велика трудность! (Пауза.) Я на станцию направляюсь. Давайте задание.

А н я. Вам?

И в а н. Мне. Я буду каждый день заезжать… Ну, а вы… командуйте. (С обожанием смотрит на Аню.) Вдруг еще заслужу благодарность.

А н я (улыбнувшись). Не сомневаюсь… Хотя наше дело скучное, хлопотливое.

Возвращается  К а т я.

И в а н. А мне очень по душе.

А н я. Я посмотрю, какие прислали накладные. Подождите. (Уходит.)

К а т я. Ловкий ты ухажер. Что ты ей предлагал? Сердце?

И в а н. Ну!

К а т я. Отшила?

И в а н. Ну!!

К а т я. Разлетелся. Говорила — ищи себе попроще. По вывеске.

И в а н. Запить?

К а т я. Давно пора за ум взяться. (С готовностью наливает стакан водки.)

И в а н (поколебавшись). Пойду. (Уходит.)

Издали доносятся глухие раскаты взрывов.

С о н я. Опять камни рвут. Вблизи, наверное, совсем сердце замирает… Уйду я туда, на стройку.

К а т я. В Ивана влюбилась? Скрыться хочешь?

С о н я. Молчи, молчи! Знай свое — копи деньги. (Убегает.)

К а т я (вслед). Но, но…

Входит  П е р в ы й  ш о ф е р, неся чемоданы.

П е р в ы й  ш о ф е р. Здравствуй, Катя. Где можно бросить вещи?

К а т я. Чье это?

П е р в ы й  ш о ф е р. Увидишь. (Проносит вещи, ставит у стены.)

Входит  Л у б е н ц о в, поддерживая  М а р и н у, одетую в просторное пальто.

Л у б е н ц о в. Ты говоришь сущий вздор. Конечно, в дороге трясло, но спокойно посидишь — и все пройдет. Садись.

К а т я. Вы на стройку?

Л у б е н ц о в. Так точно. (Шоферу.) Благодарю.

П е р в ы й  ш о ф е р. Э-э, ладно! (Марине.) Признаться, я на железку нажимал. За вас боялся. Теперь отлегло. Уж извините. (Лубенцову.) В таком виде, в такую даль… (Уходит.)

К а т я. Желаете покушать?

Л у б е н ц о в. Мариночка, нам предлагают покушать. Желаешь?

М а р и н а (положив голову на стол). Ничего не надо.

Л у б е н ц о в (Кате). Пока не беспокойтесь. (Марине.) Это расплата за твое непомерное упрямство.

М а р и н а. Виноват ты. Разве можно отпускать тебя одного?

Л у б е н ц о в. Я когда-нибудь увижу от тебя хоть каплю уважения?

М а р и н а. Его в жизни так трудно заслужить. А в семейной — почти невозможно.

Л у б е н ц о в. Как прикажешь понять? Я его недостоин? Надо было об этом сказать гораздо раньше.

М а р и н а. Мне плохо… Как могло получиться? Снова здесь…

Л у б е н ц о в. Перестань… Я больше твоего желал бы сейчас находиться подальше от этого места. Мало приятного снова встретиться с Илюхиным. Но ты знаешь, мне дали понять, что если я не поеду, то в министерстве я не работник и потеряю последние шансы на сносное будущее. Что ты увязалась за мной — это чистейшая глупость.

М а р и н а. Да. Для тебя я теперь обуза. Я умру здесь, умру. Радуйся. Развяжу тебе крылышки… Как тяжело…

Л у б е н ц о в. Это невыносимо! (Кате.) Девушка! Прошу, помогите. С моей женой… неприятности… Ей необходимо лечь.

К а т я. У нас чайная, а не родильный дом.

Л у б е н ц о в. Прекрасно это понимаю. Но проявите элементарную человечность. Там есть комната… Я знаю, бывал.

К а т я. Ну и что же? Комната есть, а места нет.

Л у б е н ц о в. Кем она занята?

К а т я. Вы кто? Контролер?

Л у б е н ц о в. Как вы смеете разговаривать таким тоном?!

М а р и н а. Олег! Олег!

Л у б е н ц о в. Мариночка, прошу — потерпи. (Кате.) Я требую немедленно провести меня к жильцам. Они поймут.

К а т я. Не имею права оставлять кассу. (Громко.) Соня!

Вбегает  С о н я.

С о н я (хватает на ходу меню). Пожалуйста. Выбирайте.

Л у б е н ц о в. Вы издеваться вздумали?

К а т я (хохочет). Позови хозяйку! Ой, кино!

Соня убегает. Входит  А н я, за ней — С о н я.

А н я. Кто меня звал?

Л у б е н ц о в (ошеломлен). Я! (Постепенно повышая голос.) Я нигде не встречал подобного бездушия… Этому нет названия!

А н я (сдерживаясь). Что… что случилось?

Л у б е н ц о в. Я обращаюсь к вашим подчиненным, прошу помочь устроить… жену, а мне отвечают издевками. Где это видано? Я не могу не кричать!

А н я (подходит к Марине). Пойдемте, я вас устрою… Сможете дойти?

М а р и н а. Немножко помогите.

Идут.

Вы простите мужа. Он страшно несдержан… Олег, ты извинись. Какая вы добрая…

Уходят. Лубенцов растерян.

С о н я. Называется культурный человек.

Л у б е н ц о в. Не забывайтесь! Подайте сто грамм… Нет, полтораста. (Садится.) Как из этого выпутаться? Боже мой! Вот история, вот история!

С о н я