Чел. Роман - [95]

– Ну, а этот ваш «умерший» – он сам-то что-то предпринимает ради этого?

– Нет.

– А текст, который он пишет. Там об этом что-то говорится? – спрашивает мэр, вновь включая в диалог Линер.

– Нет. Никаких пересечений. Этот диалог никак не касается текущих событий. Мне кажется, пишущий не понимает, что он в данный момент есть. Правильнее сказать, он не понимает, что умер… – уточняет Линер.

– А есть такие, кто это понимает?

Легкий смешок проносится по кабинету.

– Я не это хотела сказать…

– Я услышал то, что я услышал! – отрезает мэр, снова мало-помалу вскипая. Секретарь вновь привстает. Но слово вдруг берет незаметный до этого момента полковник, вкрадчивым, напоминающим речь сказочника, голосом интересуясь:

– Юрий Сергеич, позволите.

– Конечно. Почему нет.

Военный откидывается на спинку стула и спрашивает у Белой:

– Скажите, связь этого человека с больными очевидна? То есть она является причинно-следственной или носит исключительно пространственно-временной характер? Вы исходите из того, что появился некто и вдруг что-то началось. Верно? Но ведь никаких действий с его стороны нет. Он сам никого не касается, никому не дает никаких лекарств. Откуда достоверно известно, что лечит людей именно он? А не кто-то иной или что-то другое?

– Хороший вопрос, – в свою очередь откидывается на спинку стула мэр. – Ну? Что вы скажете? – вопрошает он, словно загнав Белую в ловушку. Неожиданно вступает Линер:

– Точных данных, насколько мне известно, на этот счет нет. Но это неважно…

– Как это так неважно?

Мэр возвращает локти на стол, а кисти в замок.

– Неважно, – уверенно повторяет Линер и продолжает, отчетливо выговаривая каждое слово:

– Известно, что сами исцеленные и вся эта толпа вокруг больницы связывает выздоровления именно с нашим пострадавшим. Попытки обнаружить иные объяснения, в частности со стороны присутствующего здесь вашего заместителя и некоторых СМИ, ни к чему не привели. Наша задача – убрать толпу с улицы. Так? Тогда я уточню: нам нужно убрать с улицы людей, которые верят, что источник массовых выздоровлений находится в третьей палате реанимационного отделения. Так ли это или нет на самом деле, жив этот человек или мертв, не имеет никакого значения для обеспечения общественной безопасности. Не пострадавший наша проблема, а то, что поселилось в головах людей в связи с ним. С этим и нужно бороться – со сложившимся в головах образом. Или по крайней мере учитывать его в поисках решения стоящей перед нами общей задачи, – заканчивает Линер и мельком ловит одобрительный взгляд шефа – она по сути продолжила его реплику. Но замечает она и его правую ладонь, с которой отчетливо считывается:

– Легче, легче…

Мэр подбирает паркер, крутит его в пальцах, то ли успокаиваясь, то ли принимая решение. В кабинете повисает тишина, чуть нарушаемая доносящимися с улицы голосами из полицейских громкоговорителей. Людей безуспешно раз за разом призывают разойтись.

– Вы, Юлия Вадимовна, не горячитесь так… – глядя на паркер, начинает мэр. – Простите, что напоминаю, но нехорошо это в вашем положении…

Линер вспыхивает, но мэр обрывает ее сорвавшуюся было с губ реплику взглядом, глаза в глаза.

– Тем более что в целом, майор, вы правы. Лечит он на самом деле или не лечит – неважно. Важно, что люди так думают… А вы, доктор, не стойте, присядьте пока… Да вот, можно рядом с вашим начальством…

Мэр дожидается, пока Белая разместится около главврача, пользуясь возникшей паузой для осмысления ситуации, и начинает с осторожностью:

– Я думаю… у нас два пути… Первый. Мы меняем что-то в головах людей – и они сами уходят. Это, конечно, можно попытаться реализовать на практике, но я так понимаю, если мы не смогли этого сделать за день, то вряд ли нам это удастся за оставшийся час. Это ваши матюгальники там поди не умолкают? —

мэр обращается к Давидовскому.

– Так точно. Говорят непрерывно.

– Говорят, – соглашается мэр. – Слышу. Выход-то – нулевой. И ты, дорогой мой, работаешь, знаю. Видел, слышал. Но толку-то?

Лесков прячет глаза в стол.

– В связи с чем и вырисовывается другая дорожка. Убрать отсюда то, или точнее того, от кого в головах смута. Убрать. Без вариантов. Без бунта. Но одновременно так, чтобы все поняли, – делать здесь больше нечего. Тогда разгонять никого не придется – уйдут сами. Конечно, есть и третий вариант. Силовое решение. Тем более что в условиях АТО у нас на это есть все полномочия… Но, как я понял, МВД возражает… Руслан Григорьевич, уточните вашу позицию…

Давидовский привстает и сразу умывает руки:

– По этому вопросу доложит полковник Опалев. Это его юрисдикция.

– Как вам угодно. Слушаем вас, полковник.

Опалев встает, обводит взглядом присутствующих.

– Значит так… Разгон… данного… несанкционированного мероприятия… конечно… возможен… Он всегда возможен… Но… Но… в данном случае обращает… на себя внимание… контингент собравшихся… По нашим данным… две трети находящихся по периметру… больницы – это старики, женщины и дети… Молодежь… и лица… среднего возраста также присутствуют… но в большинстве своем это инвалиды… или серьезно больные люди… Здоровых мало… Они в основном сопровождают тех, кто на колясках, или совсем лежачих… Да, есть и такие… – уточняет Опалев в ответ на поднятые брови мэра.