Чел. Роман - [8]
– А почему не сразу в палату? Зачем нам весь корпус?
– Не весь. Только этаж над нами. Дальше уже не так заметно… Вы должны увидеть, что там происходит… Чтобы понять…
«Чего она мнется? Что за недоговорки? Что понять?» – сыплет про себя вопросы Линер. Вслух:
– Скажите, почему охрана закрывает двери в отделение?
– А это, чтобы больные из других отделений к нам не проникли.
Линер невольно бросает взгляд на Глеба. Тот подчеркнуто смотрит в пол.
– А они так сюда рвутся?
– Представьте себе. Живая очередь. Может, уже и списки есть… Не удивлюсь.
Забирает папку со стола.
– Ну, идемте, идемте…
Пропускает гостей вперед. Выходит следом. Закрывает кабинет на ключ. Коридор по-прежнему пуст. Но теперь Линер есть кого спросить:
– Скажите, а почему у вас здесь так пусто? Где врачи, там, медсестры?
– А нет надобности. Отдыхают. Нет больных – нет персонала.
– Как нет больных? А…
– Ну, кроме нашего единственного… подопечного – назовем его так.
– А остальные?
– Выздоровели. А новых с ночи не поступало еще.
– Что – все сразу? Встали и пошли?
– Вы очень точно описываете ситуацию. Именно так – встали и пошли.
– Объясните.
– Не спешите. Все по порядку… Подопечный, кстати, здесь.
Указывает Белая, проходя мимо палаты №3.
– Но давайте все-таки сделаем так, как я говорю.
– Хорошо, хорошо. Вы хозяйка. Ведите.
Разводит руками Линер. Тут же – три удара. Как недавно. Но более выраженные. Наивысший восторг. Останавливается. Кладет ладонь на живот. Другой рукой невольно опирается о стену. Нервным жестом отстраняет попытавшегося помочь Глеба. Белая спрашивает с легкой улыбкой:
– Дерутся? Семь?
– Без недели, – отвечает Линер, удивляясь про себя:
«Черт, как она так точно определила?»
– Дома бы вам сидеть. А не по таким делам ходить.
– Я вас умоляю. Не будьте и вы моим мужем.
– Мужчины иногда бывают правы.
– Иногда? А женщины?
– Никогда. Готовы? Можем идти?
– Да, пожалуй. Странная у вас гендерная философия.
– Никакой философии. Жизненный опыт, – с заметной горчинкой в голосе отвечает Белая и открывает дверь. Снова пропускает гостей вперед. Закрывает дверь на замок.
В фойе включили телевизор. Судя по заинтересованному взгляду охранника, телик – его рук дело. Вероятнее всего, чтобы не заснуть. На экране сбитневский корреспондент у южного входа. Понятно. Новости выходного дня. С утра и до вечера. Добился-таки своего – его выпуски формируют сетку вещания:
– …Налицо природная аномалия. Она пока не имеет хотя бы приблизительного объяснения. Комментариев от официальных лиц не поступало. Представители мэрии на территории не замечены. Известно, что с вечера в больнице работают сотрудники антитеррористического комитета. Но вряд ли вопросы окружающей среды – в их компетенции…
«Это точно, – соглашается про себя Линер. – Тут и без того с ума бы не сойти».
– …Сейчас мы связываемся с экспертами и надеемся – ко времени следующего прямого включения они как-то прояснят нам ситуацию…
Сбитнев перебивает:
– А что говорят простые люди? Почему они там находятся?
Толпящиеся в фойе, завидев Белую, жмутся к стенам. Кто-то даже спешит укрыться в соседних коридорах. Белая оставляет без внимания их хлипкие потуги остаться незамеченными. Поднимается по лестнице на второй этаж. Линер идет следом, попутно прислушиваясь к ответу спецкора:
– Сергей, мы только начинаем их опрашивать и пока все очень туманно. Пару человек так и ответили: «Не знаем». Другие упоминают какие-то исцеления, происходящие в больнице. Но дальше общих фраз разговор не заходит. Среди присутствующих много инвалидов, особенно детей и стариков. Прочие – это в основном те, кто их сопровождает. Но повторяю: ни те, ни другие ничего конкретного сказать не могут…
«И хорошо, что не могут. Шума меньше», – думает Линер.
Лестница занята больными. Места для прохода практически нет, протиснуться можно только по одному. В коридоре на втором этаже – та же картина.
Линер недоумевает:
– Что здесь такое? Это все ваши?
Белая отвечает на ходу, чуть обернувшись:
– Ни одного. Да это уже и не мое отделение. Мой первый этаж.
– Но что они здесь делают?
– Процедуры.
– Почему все сразу? Есть же какой-то график?
– Есть. Но это иные процедуры… Нам сюда… Ну-ка, дайте пройти!
Повышает голос Белая. Ее пропускают, но уже не без некоторого ропота.
– Эта палата прямо над той, где лежит он, наш с вами подопечный…
– И что?
– Смотрите.
Белая не без труда открывает дверь, Линер протискивается к ней и застывает в изумлении.
Кровати отодвинуты к стенам. Палата забита больными. Они лежат на полу вплотную друг к другу. Заметно старясь прижаться к полу всем телом. Линер приходит в себя и выдавливает по словам:
– Это… что… такое?
– Процедуры.
– Говорите яснее.
– Они все считают, что чем ближе они будут к той палате снизу. Правильнее сказать, к тому человеку, ну, нашему подопечному, который там находится. Тем быстрее они вылечатся.
– Это шутка какая-то?
– Если бы… Смотрите… Это наш, из ожогового, но теперь, кажется уже бывший…
Белая указывает на поднимающегося больного. По пояс голый мужчина, лежавший животом на полу, садится. Улыбаясь, ощупывает мохнатую грудь и живот руками. Слышно, как шепчет:
– Твою мать… И волосы…
Жизнь маленького городка идет своим чередом. Горожане даже не подозревают, что в ней могут произойти необычные события, но окружающие горы хранят в себе древние темные пророчества. И однажды те начинают сбываться. Надвинувшаяся колдовская мгла готова поглотить как город, так и все небесное королевство. Его повелительница утратила свои магические силы и теперь не может никого защитить. Казалось бы, все кончено. Неужели мир падет? Неужели из этого нет выхода? Лишь Неисчерпаемый ковш знает имя того, кто придет на помощь.
Я был примерным студентом, хорошим парнем из благополучной московской семьи. Плыл по течению в надежде на счастливое будущее, пока в один миг все не перевернулось с ног на голову. На пути к счастью мне пришлось отказаться от привычных взглядов и забыть давно вбитые в голову правила. Ведь, как известно, настоящее чувство не может быть загнано в рамки. Но, начав жить не по общепринятым нормам, я понял, как судьба поступает с теми, кто позволил себе стать свободным. Моя история о Москве, о любви, об искусстве и немного обо всех нас.
Сергей Носов – прозаик, драматург, автор шести романов, нескольких книг рассказов и эссе, а также оригинальных работ по психологии памятников; лауреат премии «Национальный бестселлер» (за роман «Фигурные скобки») и финалист «Большой книги» («Франсуаза, или Путь к леднику»). Новая книга «Построение квадрата на шестом уроке» приглашает взглянуть на нашу жизнь с четырех неожиданных сторон и узнать, почему опасно ночевать на комаровской даче Ахматовой, где купался Керенский, что происходит в голове шестиклассника Ромы и зачем автор этой книги залез на Александровскую колонну…
Сергей Иванов – украинский журналист и блогер. Родился в 1976 году в городе Зимогорье Луганской области. Закончил юридический факультет. С 1998-го по 2008 г. работал в прокуратуре. Как пишет сам Сергей, больше всего в жизни он ненавидит государство и идиотов, хотя зарабатывает на жизнь, ежедневно взаимодействуя и с тем, и с другим. Широкую известность получил в период Майдана и во время так называемой «русской весны», в присущем ему стиле описывая в своем блоге события, приведшие к оккупации Донбасса. Летом 2014-го переехал в Киев, где проживает до сих пор. Тексты, которые вошли в этот сборник, были написаны в период с 2011-го по 2014 г.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.