Чекисты рассказывают. Книга 7-я - [44]

— Дали задание?

— Нет, еще не дали. Но, вероятно, дадут. Там был еще приезжий из Москвы...

— Кто с тобой пойдет?

Не знаю. Сказали, чтобы ехал домой, а когда будет нужно — вызовут. Поэтому и пришел к тебе. Потом могу не успеть. Решай, как быть.

— Чего тревожишься? Нам больше не нужен Хасан. Ты сам знаешь путь на ту сторону...

— Я плохо запомнил. Я не могу провести, как ведет Хасан. Да и вообще в горах нужен человек...

Нестор задумался, потрогал руками ремешок, почмокал губами и наконец сказал:

— Твоя правда. Дело говоришь. Нужно думать, ой как думать! Однако второго никак нельзя допускать к Эрушетову. Иначе — всему конец...

— Вай! Но как это сделать?!

Хозяин долго ходил по комнате. Молчал. Молчал и гость. Потом Нестор вышел в прихожую. Возвратился, держа в руках кинжал.

— Вот возьми. У нас с тобой не остается ничего другого. Если пойдет второй, там, в горах, вблизи пещеры Эрушетова ты его... — Нестор приложил ладонь поперек горла. — Это единственный выход. Сам понимаешь... Второй не может возвратиться в Тбилиси, не поговорив с Хасаном. А допускать его к Хасану тоже нельзя. Понял?

— Боюсь я...

— Не бойся. В случае чего уйдем на ту сторону. Эрушетов покажет дорогу, пойдет вместе с нами. Не в первый раз. Другого выхода у него не будет. К Эрушетову явишься один. Скажешь, чтоб остерегался. Его считают шпионом. Все знают, что он ходил на ту сторону. У матери многие видели заграничную шаль... А главное, расскажешь ему, что тебя вызывали в МВД и дали задание доставить его связанным. Дали напарника, вооружили его пистолетом и послали с тобой в горы. Но ты не мог предать Хасана, ты — его верный друг, а напарника по дороге зарезал, так как он мог стрелять. Понял? Эрушетов тебя еще больше оценит. Он человек не очень умный, не догадается. Будет служить нам верой и правдой, будет нашим проводником за кордон. Понял?

— Хорошо ты придумал, но как же я вернусь назад, что скажу начальникам? Они меня повесят! Тогда я тоже должен оставаться в горах, а это мне — нож в сердце.

— Э-э, дорогой! Ничего ты не понимаешь. Пустая голова, под стать Эрушетову. Ты вернешься в Тбилиси как герой! Начальникам скажешь, что вдвоем вы пытались связать Эрушетова, но неудачно. Твоего напарника он убил кинжалом, а ты едва спасся! Понял? У Хасана будут все пути отрезаны. Они будут считать его убийцей. Кто это сможет опровергнуть? Ему не простят. Хасан вынужден будет скрываться до конца своих дней. Он будет наш!

— Ай да Нестор! Ясная голова! — теперь Махмуд улыбнулся, и лицо его просветлело.

Хозяин налил вина.

— Ну давай на дорогу. Желаю успеха!

 

Забродин возвратился в Москву с чувством неудовлетворенности. Хотя основные дела, из-за которых он ездил в Грузию, закончились успешно и коллеги тепло провожали его, но на душе у него остался осадок: с делом Эрушетова так и не разобрались. Даже не ясно, что же все-таки получится? Сумеет ли брат его уговорить, да и вообще, возьмется ли он за это дело? Вернется ли Хасан к мирной жизни? И что делать в противном случае: брать силой?

Забродин еще ничего не знал о шапочнике Несторе Карониди, но у него было предчувствие недоброго. Обычно в Москву он возвращался с удовольствием. Даже в кратковременных командировках начинал тосковать по столице, по ее неугомонному ритму жизни. Скучал по семье. Сейчас он был настроен мрачно.

Утром Забродин отправился к начальнику, чтобы доложить о результатах командировки. Генерал Шестов встретил его приветливо.

— Присаживайтесь! Как съездили? Рассказывайте.

— Докладывать, собственно, нечего. Съездил хорошо. Все прошло так, как мы предполагали. В Тбилиси опытные работники и оказали мне во всех делах большую помощь. Так что главные задачи решены... Что касается Эрушетова, то я докладывал вам по «ВЧ». Товарищ Чхенкели предложил разумное решение этого вопроса, и я надеюсь, что с помощью брата удастся образумить горца... В общем, в этом деле я не оправдал ваших надежд, — закончил Забродин доклад и горько усмехнулся. Но тут же поправился: — Извините, товарищ генерал. Я знаю, что дело не в надеждах. Мне просто неприятно докладывать о таких результатах...

— Я вас не понимаю, — спокойно ответил генерал. — Будем думать и искать. Может быть, вам придется еще туда съездить. Что касается предложения товарища Чхенкели, то здесь нужно еще и еще раз взвесить все «за» и «против». Не останется ли брат вместе с Хасаном? Что мы будем делать тогда? Подумайте и доложите мне завтра.

Остаток дня Забродин входил в курс обычных своих дел: читал поступившие за время его отсутствия материалы, разговаривал с товарищами. Но мысли о Хасане, о его судьбе не покидали его ни на минуту. Никто заранее не может ручаться, что получится из намеченных планов. Нельзя предусмотреть и рассчитать все, до мельчайших подробностей. На каком-то этапе в дело вмешиваются человеческие чувства, характеры, настроения, которые не поддаются точному учету.

И все же многое можно предусмотреть заранее. Это знал полковник по собственному опыту. Но в каждом случае может быть несколько решений. Какое из них наиболее правильное?

Утром Забродин доложил генералу:

— Мне кажется, что товарищ Чхенкели выбрал правильное решение.