Чего ждет Кейт - [11]

– ГЛБ, надо же.

– Неважно. – Я бросаю на него косой взгляд. – Если ты не планируешь играть за крупные лиги, права называть уроки вокала бессмысленными у тебя нет.

– Ладно. – Ной кивает, как будто задумавшись. – Но послушай. Может, суть бейсбола в старших классах вовсе не в самом бейсболе. Может, он нужен, чтобы, например, производить впечатление на девушек.

Я пожимаю плечами:

– Может, пение на девушек производит большее впечатление, чем бейсбол.

Покосившись на его перевязь, я вдруг чувствую себя виноватой. Вдруг я поступаю жестоко. Жестоко ли это? Можно ли дразнить бейсболиста игрой в бейсбол, к которой он не может присоединиться?

Автобус тормозит на углу нашей улицы, и Ной выбирается с сиденья, чтобы дождаться меня в проходе.

– Эй. – Я смотрю прямо на него. – Мне жаль, что ты сломал руку.

– Да что уж там, – улыбается он. – Такова жизнь спортсмена. Ну ты знаешь.

– Я точно знаю. – Я тянусь к его рюкзаку. – Хочешь, понесу?

– Малышка Гарфилд, – смеется он, – носить за мной рюкзак ты не будешь.

– Думаешь, я не справлюсь с двумя? – Следом за ним я выхожу из автобуса и спускаюсь по ступенькам. – Да я и десять унесу. Ты даже не представляешь, на что я способна.

Сцена девятая

Райан, оказывается, дома. И папа тоже: по средам он всегда уходит раньше, если есть такая возможность. Он юрист, но не из тех, кто отправляет людей под суд. Папа занимается семейным правом: разводы, попечительство, алименты. Нил Гарфилд, адвокат и настоящий специалист в своей области, поскольку сам в разводе, является опекуном и платит алименты.

– Привет, Стручок.

Ах да: мне шестнадцать, но папа зовет меня Стручком, потому что в возрасте шести недель, затянутая в пеленки, я именно его и напоминала. Стручок гороха.

Собаки врываются на кухню. Значит, Райан забрал их из маминого дома сразу после школы. Чарльз счастлив так, что даже дрожит. Третий уровень опасности: желтый – он вот-вот описается на пол.

Папа подхватывает щенка одной рукой и позволяет тому облизывать подбородок так долго, что это уже даже не выглядит милым. Второй рукой он сильно разминает задние лапы Камилле. Она выгибается, подставляя попу под его пальцы, и становится похожей на вопросительный знак. Плюс вся папина шея покрыта слюнями таксы. Типично.

– Как все прошло? – Папа осторожно опускает Чарльза на деревянный пол.

– Что прошло?

– Прослушивания. К мюзиклу.

– Они еще даже не начались. Только в следующий четверг.

Папа такие детали запоминает плохо. В этом они с мамой полные противоположности. Но именно на него я похожа внешне. И Райан тоже. Все так говорят. Дело не в волосах, он сейчас почти лысый, хотя на студенческих фотографиях у него такая же копна волос, как у нас с братом. Но у папы такие же круглые щеки, светлые карие глаза и губы сердечком.

Обогнув его и собак, я поднимаюсь наверх, в комнату Райана. Стучу один раз, прежде чем открыть дверь, чтобы предупредить его, но уже знаю: ждать разрешения войти бесполезно. Он хронически игнорирует стук.

Райан свернулся в игровом кресле: в руках Xbox, на голове наушники, которые на прошлое Рождество подарила ему бабушка. Его комната – просто рай любого подростка, хотя оформление не менялось с начальной школы: пустые стены с покрытием как у школьной доски, на которых тут и там развешаны фотографии униформы в рамках, дурацкая наклейка с логотипом «Атланта Фэлконс»[8] и гигантский неоновый бульбазавр. Беспорядка тут не бывает никогда. Клянусь, Райан помешан на чистоте еще больше Андерсона. В мамином доме в его комнате стоят две кровати, и он застилает обе, хотя спит только на одной. Если в следующем году он поступит в местный колледж, будет, наверное, каждый день заезжать домой, просто чтобы сменить простыни, которыми не пользуется.

Когда я вхожу, он открывает глаза и снимает наушники, глядя на меня выжидательно и будто спрашивая: «Чего надо?» Как будто ему и в голову не приходит, что сестра может просто заглянуть к брату без какой-то скрытой цели. Обидно. Но совершенно справедливо.

– Мне нужны твои ключи.

Райан роется в кармане и кидает мне ключи от машины. Полагаю, это один из плюсов отсутствия прав. Ему легко доверить мне машину, зная, что я на ней никуда не поеду.

– Спасибо, Рай, – говорю я, но он уже снова надел наушники.

Еще секунду я просто смотрю на него. Райан никогда не подпевает песням, даже слова не проговаривает, но губы у него всегда чуть подергиваются, как будто ему очень хочется. Петь он умеет, просто никогда больше не поет, даже не пытается имитировать насмешливый фальцет, как парни в снэпчате и тиктоке. Этого я в гетеросексуальных парнях не понимаю – этого и еще много-много всего другого. Серьезно. Почему вы так стараетесь не показать, что поете? Если ваша цель – подцепить как можно больше девушек, почему не использовать для этого все средства? Даже спортсменки тают, когда видят парня, умеющего петь. В вашем распоряжении настоящая суперсила, усиливающая романтичность момента, а вы ее даже не используете.

Но Райан из тех ребят, кто ни с кем по-настоящему не встречается, хотя у него копна лохматых темных волос, длинные ресницы и общей уровень внешней милоты гораздо выше среднего. Энди говорит, мой брат «несравненная трата ресурса». Но он скромный. Хотя я уверена, что ему нравятся девушки, ведет он себя с ними невероятно странно. Не то чтобы мы могли это обсудить. Вообще. Хоть когда-нибудь.