Чечня рядом. Война глазами женщины - [20]
Так директор и старшая медсестра спасли дом престарелых от посягательств администрации и военных. 25 пациентов, оставшихся после расселения инвалидов по спецучреждениям России, погрузили в автобусы и привезли в разрушенный Грозный. Стариков и инвалидов, разумеется, никто не спросил, хотят ли они уезжать из неуютной, но мирной Ингушетии в родной, но опасный Грозный.
Так или иначе, а они прибыли на старое место, и там началась их новая жизнь. Каждое утро во дворе разводят костер, и женщины (из тех, кто еще хоть что-то может делать) готовят пищу для всех. Каждый день здесь ждут помощи от властей и, когда получают какие-то продукты от мэрии, очень радуются тому, что их не забыли. Обитатели большого белого дома медленно передвигаются по двору, а когда где-то рядом раздаются автоматные очереди, привычно втягивают голову в плечи и прячутся в доме. – Почему вы решили, что их нужно вернуть сюда, ведь здесь нет ни условий, ни покоя? – спросила я у Алхазура Тавгиреева, внутренне уже осуждая директора за то, как он распорядился судьбами 25 беспомощных людей.
– А вы спросите у них сами, хотели они вернуться или нет, – спокойно ответил директор.
Я не смогла поговорить со всеми, потому что не все меня понимали. Седой мужчина сидел в черном от копоти полуразрушенном коридоре и смотрел прямо перед собой. Невозможно было отвлечь его от чего-то увиденного им в черном проеме стены. Другой, сидя на старой ржавой кровати, все время улыбался. А вот третий, Вовка Амхадов, инвалид 1-й группы, точно хотел вернуться. Это он постоянно теребил Тавгиреева за руку, выпрашивая машину, чтобы уехать в Грозный. Он бродит по двору, счастливо улыбаясь, и просит меня привезти ему телевизор. А еще Вовка просит почтовый ящик, чтобы было куда кидать письма. Спросите его: кому он пишет письма? Вовка ответит вам, таинственно улыбаясь: – Хозяйку свою хочу вернуть.
«Хозяйку», Ларису Василихину, гражданскую жену Вовки, страдающую легкой формой олигофрении, из Ингушетии увезли в спецдиспансер в Липецке. А Вовку не взяли, потому что Вовка – не олигофрен, а просто инвалид. У него в результате родовой травмы искривлены ноги, и он с трудом передвигается на костылях. Лариса, единственная радость Вовки, уезжая, плакала и просила его приехать за ней. Но приехать Вовка не может, поэтому и ждет почтового ящика, в который можно будет бросать письма.
Большой двухэтажный дом в Катаяме почти пустой – заселен только первый этаж, кое-как приведенный в божеский вид. Опустевшему второму этажу хранит верность единственный постоялец этого дома Вячеслав Иванович Баклашов. Его слегка взлохмаченную седую голову в черном проеме окна можно видеть изо дня в день. Баклашов не уходит из своей комнаты, где он жил с женой Натальей 14 лет.
– Вдруг вернется, – говорит он, растерянно и почти безнадежно улыбаясь.
Наталью Грицкевич из Ингушетии увезли в Астраханский психоневрологический дом-интернат, и Баклашов сбежал из Троицкого на следующий день. Под пулями, когда все, кто мог, выходили из Грозного, Баклашов вернулся в дом престарелых. Боевики, видевшие отъезд инвалидов, Баклашова жалели и кормили, пока он сидел в подвале во время бомбежек. Через месяц Вячеслав Иванович не выдержал: захотелось увидеть жену. В Ингушетии ему дали билет как беженцу, и он отправился в Астрахань.
– Там степи да камыши, – рассказывает Баклашов. – А больные живут в каких-то бараках сталинских. Там, кажется, зона была. Страшно. Но мне все равно было, я с ней хотел жить.
Долгие хождения Баклашова в местный департамент соцзащиты не пропали даром – Баклашову разрешили поселиться с женой. Но психиатр в интернате сказал настойчивому супругу:
– Будешь жить в одном бараке, она – в другом, а вместе вам нельзя.
И Баклашов уехал домой. Когда расставался с женой, оба плакали: наверное, понимали, что вряд ли еще увидятся. Наталья кричала и просила отпустить ее с мужем. Не отпустили.
Вячеслав Иванович смотрит на меня налитыми слезами глазами:
– Помогите забрать Наталью, не дают мне ее. Она же и не больная вовсе, только слегка не в себе. Она тут медсестрам все время помогала, ей больных доверяли.
А вот Вячеслав Иванович – больной. У него постоянно ноют суставы. Диагноз – облитерирующий эндартериит, или, проще говоря, сужение сосудов и омертвение конечностей. Одну ногу ему уже ампутировали. Медсестра Зина говорит, что тоска по жене сведет его в могилу.
Вот так и живут здесь, в грозненском доме престарелых, инвалидов и психохроников: ждут близких, нуждаются в помощи, боятся выстрелов и не спрашивают, за что им такая участь. Просто по-прежнему пытаются выжить.
Муса Ахмадов, чеченец, спас жизни десятков российских милиционеров, предупредив их о готовящемся нападении боевиков. За это ваххабиты попытались его взорвать. Как сложится дальнейшая судьба Мусы, неизвестно: спасенные им милиционеры вернулись домой, и защищать 12-летнего Мусу больше некому.
Муса Ахмадов родился и вырос в высокогорном селении. Когда началась война, родители, боясь бомбежек, которым и сегодня подвергаются горные районы Чечни, отправили ребенка к тетке, в Гудермес. Там, думали они, мальчик будет в безопасности.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.
В книге «Принцип Абрамовича» рассказывается о жизненном пути одного из самых богатых людей планеты, нашего соотечественника Романа Аркадьевича Абрамовича. Всемирную славу ему принесли не его капиталы, а его поступки. За семь лет работы губернатором Чукотки он возродил умирающий регион. Российская сборная под руководством Гуса Хиддинка, приглашенного Абрамовичем, стала бронзовым призером Евро–2008. Используя таланты Абрамовича, государство смогло навести порядок в алюминиевой и автомобильной промышленности и получило под контроль более трети нефтяных запасов страны.
«Криминальный футбол» — история противостояния российской футбольной мафии и принципиального журналиста, посвятившего жизнь ее разоблачению. Автор исследует корни коррупции, давно поразившей российский футбол сверху донизу, и представляет читателям целую «команду», настойчиво и последовательно загонявшую российский футбол в глубочайшую яму. В ней и чиновники самого высокого ранга (начиная с некогда «непотопляемого» Колоскова), и сомнительные дельцы с темным прошлым (такие, как Есауленко или покойный спортивно-бандитский авторитет Отари Квантришвили), и даже тренеры с некогда безупречной репутацией (такие, как Олег Романцев)
Шпионский театр не закрывает занавес вот уже на протяжении тысячелетий, и сейчас интерес к теме опять на пике. Как и театральный актер, шпион играет роль, получая редкую возможность прожить несколько жизней. Но в отличие от обычного театра в шпионском шапито все страсти всамделишные, драматургия не знает поправок: яд, пуля, деньги, обман, ложь и предательства — все на самом деле, жизнь или смерть. Авторы рассказывают правду о шпионской профессии, ее изнанке, о тайном противоборстве держав. Искусство тонкой интриги, мастер-класс блефа, скрытые страсти, сенсационные расследования… Все это собрано под одной обложкой.
Почему одни компании процветают, а другие – нет? Майкл Хаммер, всемирно известный бизнес-гуру и автор концепции реинжиниринга, и его коллега Лиза Хершман уверены в том, что секрет достижения успеха – в способе организации процессов. В своей книге они показывают, как можно использовать огромный потенциал процессного подхода для увеличения прибыльности компании и повышения ее конкурентоспособности. Ведь говоря «быстрее, лучше и дешевле», авторы подразумевают: быстрее, лучше и дешевле, чем конкуренты. Руководствуясь принципами, предложенными авторами книги, организации, работающие в любой сфере деятельности, смогут успешно внедрить процессный подход и получить огромное преимущество на рынке.