Чайковский в Петербурге - [7]
Петр Чайковский, добросовестный и старательный по натуре, исправно готовил уроки, переходил из класса в класс, но учился без всякого интереса. Особенно не давалась ему математика.
Дом в Косом переулке, где жила тетка Петра Ильича Е. А. Алексеева.
Его товарищ Шадурский рассказывал, что однажды они вместе решили одну задачу. Это было для них так неожиданно, что они долго боялись взглянуть в конец задачника, чтобы узнать, правилен ли их ответ, и когда наконец отважились и увидели, что он совпадает с ответом в задачнике, пришли в такой восторг, что начали с криками обнимать друг друга. Шадурский считал, что и подружились‑то они именно с этого дня.
И все же, несмотря на плохое знание математики, Петру как‑то удавалось получать на экзаменах переводной балл.
В первые училищные годы Чайковский постоянно ждал встречи с матерью, он ежедневно думал о свидании с нею, об отпуске.
Именно эти встречи он особенно ярко вспоминал всю свою жизнь. Вспоминал, как удавалось ему видеться с матерью и среди недели.
Учился он тогда в младшем, VII классе.
В Косом переулке, на углу Фонтанки, напротив училища, была квартира тетки Петра со стороны матери — Екатерины Андреевны Алексеевой. Чайковский вспоминал, как часто мать приходила туда и ждала у окна, выходящего в Косой переулок, а он, пробравшись в угловую спальню IV класса, не мог наглядеться на свою обожаемую «мамашеньку».
Весною 1853 года Петя перешел в VI класс, а осенью семья переехала на новую квартиру в Соляном переулке — «дом Лещевой около Пустого рынка» (теперь дом № 6 по Соляному переулку).
В этом доме произошло самое горестное в жизни Чайковского событие, о котором он не мог вспоминать без волнения долгие годы. Через двадцать пять лет он писал: «Каждая минута этого ужасного дня памятна мне, как будто это было вчера…»
Петя тогда только что перешел в V класс.
Мать его, Александра Андреевна, заболела холерой. Детей перевезли к ее сестре — Елизавете Андреевне Шоберт, на 4–ю линию Васильевского острова, в дом № 45.
Через некоторое время наступило, казалось, улучшение, но вскоре состояние ее здоровья внезапно сильно ухудшилось, и 13 июня 1854 года Александра Андреевна умерла, не успев проститься с детьми.
Брат Петра Ильича Ипполит вспоминал о том дне:
«Когда почувствовалось приближение смерти мамаши, не помню кто, но кто‑то, приехавший из Соляного переулка, кажется тетя Лиза, обсуждали, кого повезти из детей под благословение матери. Помню, что взяли Сашу и Петю.
Я, как был, чуть что не без шапки, которую от меня спрятали намеренно, бросился бежать в Соляной переулок. Мне тогда было 11 лет. Не зная обстоятельно расположения Петербурга, я обращался к прохожим с расспросами. Видя меня взволнованным, многие обращали на меня внимание…
Подбежал к воротам нашего дома как раз тогда, когда выходили из ворот Петя и чуть ли не Маля (т. е. Амалия— дочь Е. А. Шоберт, сестры А. А. Чайковской. — Л. К.) с Сашею, объявившие мне, что «все кончено». Меня вернули домой, не позволив подняться в квартиру».
В день похорон матери заболел той же болезнью отец Илья Петрович, но вскоре поправился.
Когда мы начали поиски дома в Соляном переулке, оказалось, что найти его очень трудно. В книгах, посвященных биографии Чайковского, было написано по–разному. Чаще всего: «Соляной переулок, дом неизвестен».
В первом томе «Жизни Чайковского», написанном его братом Модестом Ильичом, сказано точнее: «Соляной переулок, дом Алещевой».
Были пересмотрены всевозможные списки домовладельцев тех лет, справочники, известный «Атлас Цылова», издания 1849 года, — нет! Нигде нет этой фамилии!
Казалось, искать дальше бесполезно.
На след навела фраза из воспоминаний Ипполита Ильича: «…когда выходили из ворот…» Снова «Атлас Цылова» развернут на плане Соляного переулка. Все внимание устремлено на дома, имеющие ворота. И вот неожиданное открытие: во всем переулке в то время их имели только три дома. Один из них (теперь это д. 8) —первый от угла, через дорогу от него садик — на том месте, где раньше был Пуетой рынок. Другой рядом. Третий— в противоположном конце переулка.
Еще одна книга приходит на помощь: это «60 тысяч адресов» Гоппе, издания 1854 года. И в ней читаем: «Генерал-майор в отставке Илья Петрович Чайковский с семейством проживает — Соляной переулок, дом Лещевой у Пустого рынка».
Так вот в чем дело!
Домовладелица была не Алещева, а Лещева.
Значит, дом найден?
Нет еще! Дом № 8, темно–серый, мрачный дом в Соляном переулке, ближайший к Пустому рынку и имевший ворота, церковный дом. Это означает, что там не могли селиться «частные» лица, не служившие в церковном ведомстве. Но ведь рядом, в доме № 6, тоже есть ворота, и он тоже находится у Пустого рынка!
Дом № 6 по Соляному переулку.
И, наконец, после долгого изучения истории именно этого дома выясняется, что действительно его хозяйкой была в свое время Лещева.
Вот, значит, этот дом, вот эта низкая широкая подворотня, где растерянные от постигшего их горя стояли дети — Петр и две девочки — и где встретил их запыхавшийся, бегом пробежавший в отчаянии всю дорогу от 2–й линии Васильевского острова до Соляного переулка маленький Поля, как звали тогда Ипполита.
