Частный детектив - [111]

Дюпона передернуло, но он продолжил читать.

По свидетельствам очевидца данного происшествия некоего Алана Сандерса – соседа семьи Блэр все именно так и произошло: Гарри, дав в грубой форме приказ роботу отбивать мяч, повернулся к нему спиной и отвлекся на разговор по инпу. Робот действительно не мог его видеть, поскольку, голова Бифа была повернута несколько влево. По уверениям того же Сандерса, несмотря на сыпавшиеся одно за другим оскорбления, робот не проявлял агрессии, полностью подчиняясь командам своего владельца, однако Сандерс не брался утверждать, что убийство не было тихой местью со стороны робота за нанесенные ему обиды. Жена Гарри Блэра уверена в обратном; сын сомневается. И все, больше ничего.

– Любопытно, – хмыкнул Дюпон, проглядывая еще раз документ. – Скажите, мистер Карстен, ваш робот в состоянии испытывать эмоции?

– Что вы конкретно имеете в виду? – уточнил тот, вытирая ладонью пену с верхней губ.

– Я имею в виду, испытывает ли Биф радость, гнев, огорчение и прочие человеческие чувства?

– В том виде, в котором подразумеваете вы – нет. Он испытывает нечто подобное, но в несколько другом разрезе. Это необходимо для мотивировки его действий. К примеру, недовольство хозяина должно подстегивать его к самосовершенствованию.

– А может оно подстегнуть его, например, к насилию?

– Вы забываете про Первый Закон – основу всех основ! – напомнил Карстен Дюпону. – Что бы ни испытывал Биф, он не в состоянии причинить вред человеку.

– Вы абсолютно уверены в том, что говорите?

– На все сто!

– А хитрить он умеет?

– Хитрить? – задумался на мгновение Карстен, уставившись в потолок. – Я не совсем понимаю, что вы конкретно подразумеваете под этим понятием. Видите ли, это все-таки машина и…

– Ну, хорошо, – поджал губы Дюпон, уставясь на Бифа. – Может он сделать, к примеру, так: заметив, что его хозяин находится у него справа и недоступен его зрению, он делает вид, будто там никого нет, и бьет битой. Ведь он действительно его не видел, а значит, с его точки зрения, там никого и не было. В этом случае Первый Закон вроде бы и не нарушается.

– Дорогой мой, вы слишком упрощенно толкуете Закон. Робот знает, где находится его хозяин, несмотря на то, что уже не видит его. К тому же занимаясь столь опасным делом, как размахивание тяжелой битой, он просто обязан быть уверен на сто процентов, что этим никому не причинит вреда.

– Возможно, он не в курсе, насколько опасна бита.

– Невозможно, – отрицательно покачал головой Карстен. – Совершенно невозможно.

– Но как же тогда могло произойти, что совершенно исправный, по вашим утверждениям, робот убивает битой человека?

– Ума не приложу! – честно признался Карстен, разведя руки в стороны.

– Однако, – пробормотал Дюпон, почесывая кончик носа. – А вы не пробовали спросить самого Бифа?

– Пробовали, разумеется. А вы сами у него спросите.

– У него? – Дюпон с сомнением покосился на стоявшего у дверей робота.

– Конечно.

– Хорошо. Биф, э-э… скажи, как случилось, что голова мистера Блэра оказалась на пути движения биты?

– Бита не должна была его задеть. Я был уверен в этом, – глухо отозвался Биф.

– Уверен? Каким образом?

– Когда должен был выстрелить следующий мяч, я видел, что мистер Блэр находится более чем в шести футах от меня.

– Как же в таком случае он оказался в зоне замаха?

– Я не могу вам ответить, мистер Дюпон.

Дюпону показалось, что Биф затравленно сжался или напрягся, а, возможно, то было лишь обманное ощущение, попытка очеловечить бездушную машину.

– Сколько футов от тебя до противоположного угла комнаты?

Робот повернул голову, и тут же незамедлительно последовал его ответ.

– Четырнадцать футов и два дюйма.

Дюпон полез в ящик стола, покопался в нем и, вынув из него дальномер, приблизился к роботу. Встав рядом с ним, он направил дальномер на угол комнаты. В окошечке прибора появились цифры: «14.164», – что примерно равнялось четырнадцати футам и двум дюймам.

– Все верно, – Дюпон выключил прибор и вернулся на свое место за столом. – А каков угол твоего зрения?

– Рабочий угол – тридцать два градуса; периферийное зрение – до ста семидесяти шести градусов.

– А каков был угол от… м-м… твоей зрительной оси до твоего хозяина?

– Двести четыре градуса.

– То есть, ты не мог видеть мистера Блэра, когда ожидал вылета мяча?

– Не мог, но я знал, что он там, – невозмутимо ответил робот. – За время, когда я перестал его контролировать и переключился на наблюдение за мячом, Гарри не мог сместиться на два фута.

– Но сместился, – поймал Дюпон робота.

– Нет, – категорично заявил тот тоном, не допускающим возражения. – Он оставался вне зоны досягаемости биты.

– Тогда я совершенно ничего не понимаю! – воскликнул Дюпон, вглядываясь в бесстрастную физиономию робота. – Ты противоречишь сам себе.

– Никакого противоречия нет, мистер Дюпон, – стеклянные глаза-объективы продолжали бесстрастно взирать на детектива.

– Но как такое возможно, если бита все же задела твоего хозяина?! – Дюпон попытался поймать Бифа на лжи. Он отошел к столу и присел на его угол.

– Этому есть простое объяснение.

– Погоди, ты ведь сказал, что не знаешь, почему задел мистера Блэра!