Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи - [24]

Но когда празднества закончились, Екатерине пришлось столкнуться с холодными реалиями английской жизни. Вместе с молодым мужем они отправились в замок Ладлоу, традиционную резиденцию принца Уэльского. За толстыми каменными стенами этого крепостного пограничного замка, построенного для обороны, а не для комфорта обитателей, холодная, сырая зима брала свое. Начавшаяся весна принесла не облегчение, а новую опасность: «великую болезнь», которая разразилась в окрестностях замка. Предполагалось, что это была потница или даже чума, но в источниках того времени точного названия болезни мы не встречаем. Скорее всего, это была сильнейшая вспышка гриппа.

Некоторые историки полагают, что Артур и его супруга стали жертвами болезни. Если это и так, то Екатерина вскоре поправилась. Но принц, который и ранее отличался слабым здоровьем, совсем зачах. С начала февраля его здоровье ухудшалось на глазах. Скорее всего, он действительно страдал туберкулезом. Эта болезнь была смертельной сама по себе. Она ослабила его иммунную систему, и принц не смог сопротивляться болезни, охватившей окрестности. Современники писали, что «печальная болезнь и нездоровье» одолели принца, и «смертоносное гниение охватило его тело и распространилось в крови»[88]. Артур умер 2 апреля, а Екатерина осталась вдовой, проведя в браке всего четыре с половиной месяца. Тело принца было забальзамировано и обернуто в провощенную ткань, а затем помещено в открытый гроб, который установили в его покоях в замке Ладлоу. Здесь тело оставалось еще три недели.

То, что наследник престола умер в столь раннем возрасте и вскоре после брака с дочерью одного из могущественнейших королевских домов Европы, стало настоящей катастрофой. Камергер принца, сэр Ричард Поул, написал о случившемся королю и совету в Гринвич. Письмо доставили вечером 4 апреля. Сообщить королю было необходимо. Совет решил поручить эту задачу личному духовнику Генриха. На следующее утро короля разбудил стук в дверь спальни. Увидев духовника в неурочный час, Генрих удивился, но сразу же впустил его. Духовник попросил всех приближенных короля выйти, чтобы сообщить монарху печальные известия наедине.

Неизвестный источник так описывает то, что произошло далее: «Когда его величество понял смысл прискорбного печального известия, он послал за королевой, сказав, что они с королевой должны пережить эту скорбь вместе». Когда Елизавете сообщили о смерти старшего сына, она повела себя, как истинная королева, а не как любящая мать. «Она спокойными и утешительными словами облегчила скорбь его величества, сказав, что он является первым после Бога и должен заботиться о своей королевской персоне, о благе королевства и о ней». Затем она напомнила Генриху, что у его собственной матери «никогда не будет детей, кроме него, и что Бог милостью Своей сохранил его и сделал его тем, кто он есть». А кроме того, у них есть «прекрасный принц, две прекрасные принцессы», и «они оба достаточно молоды», чтобы иметь еще детей. Генрих поблагодарил жену за «слова утешения», и она ушла.

Но когда Елизавета оказалась в собственных покоях, силы ей изменили. Ее охватили «естественные материнские воспоминания». «Чувство глубокой утраты поразило ее в самое сердце», и она разрыдалась так, что ее невозможно было успокоить. Слуги и фрейлины хотели облегчить ее страдания, но, чувствуя себя не в силах, послали за королем. Генрих пришел сразу же: «Во имя истинной нежной и преданной любви он быстро пришел и утешил ее и сказал ей, какой мудрый совет она дала ему только что, а он со своей стороны возблагодарил Бога за своего сына, и теперь ей следует поступить так же»[89]. Все это говорит о том, насколько близки были царственные супруги, как нежно и тепло поддерживали они друг друга в момент величайшей трагедии их царствования. Они смогли пренебречь традиционными формальностями королевского брака и нашли утешение в объятиях друг друга.

Сколь бы ни было сильным горе Елизаветы, она позаботилась о своей только что овдовевшей невестке и отправила ей паланкин, обитый черным бархатом, чтобы она смогла вернуться в Лондон. Но, учитывая слабость принцессы, кортеж продвигался очень медленно. Королева, несомненно, беспокоилась о здоровье Екатерины, но обеспечила она ее транспортом не только по этой причине. Она полагала, что Екатерина вполне могла быть беременной.

Вскоре стало очевидно, что принцесса не подарит английскому трону будущего наследника. Но всего через месяц после смерти Артура забеременела сама Елизавета. Недаром она напоминала Генриху, что они оба еще достаточно молоды, чтобы произвести на свет еще одного наследника.

3 «Запертый, словно девушка»

Пока вдова Артура, утешаемая свекровью, пыталась приспособиться к своему изменившемуся положению, его брат Генрих — теперь «милорд принц» — неожиданно оказался в центре всеобщего внимания. И это самым кардинальным образом изменило жизнь двора в Элтеме. «Леди-хозяйку» Элизабет Дентон отправили ко двору леди Маргарет Бофорт, а на ее место король назначил нескольких новых придворных-мужчин. Хотя всем этим мужчинам было около двадцати, они уже успели доказать свою преданность короне. Среди них был преданный уроженец Уэльса Уильям Томас, который ранее служил брату Генриха, Артуру. Ральф Падзи был грумом личных покоев короля, а теперь стал швецом принца и хранителем его драгоценностей. При дворе появился также Уильям Комптон, сын землевладельца из Уорикшира. Он занимался распределением повседневной работы королевских слуг. Несгибаемый и очень честолюбивый советник короля, сэр Генри Марни принял на себя общее руководство двором принца.