Частная жизнь советской элиты - [39]

. Да и сами партократы время от времени позволяют себе немного позлословить — самую малость и не по поводу, конечно, социальных основ общества. Они любят иронию, хотя отвергают сарказм, поклонники злых эпиграмм и острых анекдотов.

Каждый приобщенный к такому "дому" привык к определенному образу мышления и стандарту поведения, хотя у каждого свои сани: кто-то управляет областью, а кто-то господствует в Союзе писателей. Клубы напоминают иерархические ярмарки: в тех, что поскромнее — горкомовских или райкомовских, — выбор блюд ограничен, хотя в достатке есть импортные продукты и вина.

Разговоры здесь заземлены доступной информацией о размерах взятки, о семейных сплетнях, видах на повышение. Клубы ЦК, Совета Министров иные: в них все самое лучшее — мебель, сервировка, яства. Здесь принято обсуждать привычки и настроения секретарей ЦК или исследовать последствия очередной правительственной реорганизации. За одним столом встречаются генеральный прокурор и министр, президент Академии Наук и председатель Госплана. Столы ломятся от деликатесов, официанты в белых ливреях…

В этих домах на ужинах при свечах завершает свой оборот спираль разделения труда в управлении советской Россией. Здесь синтезируется то, что впоследствии расходится по каналам власти: постановления, решения, резолюции; они оговариваются, осмысливаются, анализируются и затем направляются в массы, принимая формы политического курса. Разумеется, все это происходит не столь упрощенно, как может показаться из нашего описания — схемы общественной жизни приблизительны. Не каждый посетитель такого дома — политический лидер. Но все вместе они образуют узел решающего влияния и центр тяжести власти в стране. Этот сильный и в высшей степени влиятельный круг людей, разумеется, не всегда собирается вместе и не постоянно. Внутри каждого клуба сложная и замысловатая иерархия. Посетители разобраны на небольшие группы, клики.

Бывают в этих группах и политические деятели, вышедшие в тираж. Но они составляют всего лишь фон, наподобие хора в дневнегреческом театре, для влиятельных и сильных плутократов. Клубы выполняют строго определенный социальный заказ: 1. Принадлежность к ним указывает, в чьих руках в настоящее время сосредоточена власть в стране, и на какой ступени власти кто находится. 2. Там выявляются и выверяются определенные позиции — кого поддержать, к кому примкнуть; набрасывается сценарий очередной политической интриги.

Достаточно выписать имена постоянных посетителей этих "домов״, чтобы узнать, кто в современной России приводит в движение рычаги власти. Клубы являются не только пирамидой общественного престижа, но и ареной крупного бизнеса. Время от времени здесь наблюдаются необычные визитеры, которым по формальному статусу быть не положено: начальники цехов, заведующие отделами кадров крупных предприятий, руководители кооперативных артелей. Держатся они неуверенно, пьют мало, немногословны. Их присутствие — признак, что заключена выгодная сделка.

Часто встречаются в клубах делающие карьеру честолюбивые балерины, мечтающие о большой сцене певицы и просто женщины, единственное достоинство которых — молодость и красота. Их путь к успеху лежит через эти "дома". Каждая из них — "образцовая" советская девушка: ее образ — выхоленное создание, иногда совсем юное, иногда немного постарше, с выставленной напоказ грудью, томной улыбкой, рассеянным взглядом и полуоткрытым ртом… Она в постоянном напряжении. От этого целиком зависит ее судьба. Она стремится к карьере или к деньгам, или к спокойному благополучию — короче, ко всему тому, что завсегдатаи этих клубов могут ей предложить. Так что вся суть очарования — это торговля телом, через которую открывается путь к успеху: поначалу — робкие выступления здесь же, в клубе — сольное пение или художественное чтение, далее — уединение на дачах за глухими заборами: партократ отдыхает от трудов праведных, а к "образцовой" девушке приходит признание, награда, слава^{71}.

ГЛАВА VIII БЫТ КОММУНИСТИЧЕСКОГО КЛАССА

Коммунизм — театр без зрителя, в котором актеры рукоплещут друг другу.

Ответственный советский работник обладает широкими возможностями строить и определять свое свободное время. Если ему наскучили служебные апартаменты, ему дано уединиться в охотничьем срубе в горах или замкнуться на уединенной правительственной даче на каком-нибудь лазурном берегу. Он может направить свои стопы в изысканный санаторий или отдохнуть в лесном угодье. И все же быт влиятельного бюрократа заранее предопределен и трафаретен — в нем не больше вариантов и неожиданностей, чем в менуэте. Выбор удовольствий ограничен возрастом, возможностями наслаждения — необходимостью сохранять свои слабости в тайне. Круг интересов узок: скупка антикварных ценностей, собирание абстрактной живописи, коллекционирование роскошных автомобилей.

Укладу жизни ответственных советских чиновников свойственны определенные общие черты: нет прочных привязанностей — кругом только начальники и подчиненные, однообразность работы, душевная усталость. Из-за однородности советского стиля жизни и убогости воображения время течет по унылому руслу, не обещая сюрпризов. И все томятся в безделье, оставляя свои роскошные кабинеты. Они успели все познать и многим удовлетвориться. Им никогда не приходится поражаться неожиданному проявлению внимания к себе — они привыкли к нему. Никогда не доводится испытывать волнения из-за недостатка средств, не свойственно переживать горечь непризнания: лживые комплименты и дежурные восторги — их неизменные спутники. Они находятся лишь под влиянием динамики честолюбия. А поэтому они постоянно ищут подтверждений своей значительности, важности. Во всем — ив накопительстве прежде всего — стараются захватить больше, чем то, что возможно было потратить вчера; а пресытившись, получают удовольствие в тирании, унижают, измываются без всякой необходимости над каждым, кто соприкасается с ними. Претендуя на незаурядность и необыкновенность, неизменно остаются гораздо в большей мере, чем полагают сами, автоматами, действующими, думающими, передвигающимися, руководимыми по заранее и не ими заданным стереотипам и программам.