Часть 1. Страны Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии - [6]

В то же время, по имеющимся оценкам, в средневековых государствах Западной Европы затраты на содержание армий в среднем не превышали 5–10 % их национального продукта. Например, в Англии в 1688 г. этот показатель составлял 5–6 %. Вместе с тем в периоды особенно ожесточенных конфликтов, к которым следует отнести тридцатилетнюю и ряд других войн, отмеченный показатель возрастал до 6–12 %. Обобщая приведенные данные, следует отметить, что в восточных деспотиях относительная доля военных, по сути дела непроизводительных, расходов была в целом несколько выше, чем в досовременных обществах Запада.

Подданные в странах Востока часто страдали не только от произвола, хищничества и паразитизма власть имущих, но также от их инертности и бездеятельности, отражавших глубокую асимметричность взаимных «обязательств» верхов и низов. Низы были, как правило, весьма слабо защищены от всевозможных бедствий (налеты кочевников, грабителей, чума или голод).

После Акбара моголы не имели постоянно действовавшей системы помощи голодающим. Сефевидский режим кое-как поддерживал бедствовавших во время засух. По мнению исследователей, помощь голодающим в странах Востока была меньше, чем в странах Западной Европы в XVII–XVIII вв. Однако в цинском Китае XVIII в. была, по-видимому, создана относительно развитая для того времени система зернохранилищ для экстренного снабжения населения. Но в Китае и других азиатских обществах не было эффективно действовавших карантинных и санитарных кордонов, подобных тем, что существовали в Европе для борьбы с распространением эпидемий.

История стран Востока насчитывает немало мудрых правителей. Вместе с тем система, в которой ничем не ограниченный деспотизм был доминантой общественного устройства, порождала обстановку, в которой порой царило некомпетентное всевластие. Так, в Османской империи после смерти Сулеймана Великолепного и вплоть до начала XVIII в. сменилось 13 весьма слабых и ограниченных султанов.

В отличие от западноевропейских стран, где уже в XIII–XVI вв. государство способствовало формированию разнообразных компонентов инфраструктуры (на основе которой выросла система меркантилизма), страны Востока оказались в целом не способны реализовать подобную политику. Начиная с XVI–XVII вв. стало заметно отставание восточных от европейских стран по темпам наращивания транспортных средств (строительство кораблей, портов, дорог, каналов) и систем коммуникаций (книгопечатание, развитие грамотности).

Если западноевропейские государства, проводившие экспансионистскую политику при этом, как правило, поощряли внутри– и межцивилизационные контакты, стимулировали экспорт готовых изделий, то страны Востока в позднее средневековье стали в большей или меньшей мере придерживаться изоляционистской или недостаточно активной внешнеэкономической политики. Правители династии Мин в Китае наложили запрет на морскую торговлю с 1436 г. (и это после колоссальных достижений китайских флотоводцев; а северная граница была блокирована кочевниками). Немалые препятствия на пути расширения внешнеэкономических связей существовали и при Цинах, опасавшихся утечки технологий производства различных китайских изделий, в том числе оружия, в другие страны и едва ли в полной мере отдававших себе отчет, что империя, несмотря на все ее экономические успехи, начиная с XVIII в. все больше и больше технически отставала от ведущих европейских держав.

Кастовые ограничения, а также грабительская политика могольских властей сдерживали, хотя и не блокировали развитие внешней торговли, отдавая ее в распоряжение инонациональных меньшинств. Если в Цинской и Османской империях внешнеторговая квота (доля в ВНП) не превышала 1–2 %, то в могольской Индии этот показатель был в несколько раз выше. В торговле с Индией, вывозившей высококачественные текстильные и иные товары, европейцы вплоть до последней трети XVIII в. имели пассивное сальдо, компенсируя его экспортом драгоценных металлов.

Ближневосточные государства в конце первого – начале второго тысячелетия активно участвовали в межцивилизационных контактах, обогащая свою и мировую культуру, имели интенсивные внешнеэкономические связи, экспортируя в страны христианского мира преимущественно готовые товары (ткани, металлоизделия, бумагу, стекло и т. п.). Однако в последующие столетия ситуация изменилась. Это было связано не только с технологическим прогрессом в Западной Европе, в том числе с «малой» промышленной революцией XI–XIII вв., но и с существенным ослаблением экономических позиций арабо-мусульманского мира, ставшего зоной интенсивных войн, вторжений, разрушений и пандемий, которые повлекли за собой упадок различных производств и ремесел, деградацию техники и снижение качества продукции.

Ближний Восток, начиная с XV–XVI вв., стал постепенно превращаться в полупериферию, а впоследствии – в сырьевую периферию Европы, чему в немалой мере способствовала торгово-экономическая политика Блистательной Порты, стимулировавшая импорт (османы, как известно, боялись голода и товарного дефицита) и ограничивавшая экспорт введением на него чрезмерных налогов.