Часовые неба - [5]

Но пока, кроме белых хлопьев, на экранах ничего не было видно.

Прошло еще несколько секунд, и среди этих хлопьев появилась новая отметка. Она передвигалась по экранам в нужном направлении. Сомнений быть не могло — это самолет Шкурова.

Скуластое лицо Бутина вмиг преобразилось. На лбу меж широких черных бровей залегла глубокая поперечная морщина, а маленькие остро глядящие глаза стали совсем как щелочки. Теперь все зависело от него.

— Цель не терять из виду, — передал он операторам посадочного локатора. — Вижу на удалении пятнадцать.

Бутин видел и то, что самолет шел с отклонением от курса влево на десять градусов.

— Вправо десять, — передал он летчику.

— Выполняю, — ответил Шкуров и стал доворачивать самолет.

Теперь Бутин видел, что светлая отметка от цели двигалась точно по глиссаде, начерченной на экране. Это говорило о том, что летчик своевременно выполнял команды и снижался правильно. Вот он уже вышел на установленную высоту, но земли еще не видел: погода, как говорят в таких случаях, была ниже установленного минимума.

— До дальней четыре, — сообщил Бутин.

В наушниках летчика зазвенел звонок. На приборной доске замигала лампочка. Шкуров проходил над дальней приводной радиостанцией. Об этом ему сообщил и Бутин.

Теперь мешкать нельзя ни секунды. Шкуров переключил автоматический радиокомпас на ближний привод, выпустил закрылки в посадочное положение и доложил о своих действиях руководителю полетов. Он сразу же Начал плавное снижение с тем расчетом, чтобы над ближней приводной радиостанцией пройти на высоте около ста метров.

— На курсе, — спокойно говорил Бутин. — На глиссаде.

Спокойствие руководителя посадки передалось летчику. Появилась уверенность, что он сделал правильный расчет на посадку и теперь точно выйдет на полосу.

Самолет вынырнул из облаков. Шкуров увидел впереди в снежной сумятице две светящиеся точки — включенные прожекторы. Больше ничего не было видно, только снег хлестал по фонарю.

Снова зазвенел звонок, замигала лампочка. Самолет проходил над ближней приводной радиостанцией. И в это время показалась полоса. На душе у летчика стало веселее.

«Теперь-то я дома», — подумал он и, проверив скорость, стал плавно убирать газ.

— Пониже, пониже, — слышался в наушниках голос руководителя посадки. — Хорошо!

Самолет уже бежал по полосе.

— Парашют! — приказали с СКП.

Летчик нажал кнопку, и сзади из-под стабилизатора белой змейкой вынырнуло полотнище. Купол вмиг наполнился воздухом, скорость на пробеге резко затормозилась.

Через несколько секунд летчик срулил в сторону.

— Полосу освободил! — доложил он руководителю полетов.

РАЦИОНАЛИЗАТОРЫ

Флюгер качнулся раз-другой и повернулся на сто восемьдесят градусов. Метеоролог полол плечами и, зло чертыхнувшись, пошел докладывать руководителю полетов о том, что ветер изменил направление.

Если бы это произошло во время полетов в простых метеоусловиях, сменить старт не составляло бы большого труда. Но условия были крайне сложные. Над аэродромом низко висели тучи. Видимость только-только отвечала условиям полетов. Возвращаясь с заданий, летчики заходили на полосу вслепую, с помощью радиотехнической системы посадки.

Для обеспечения посадки с другим курсом нужно было развернуть посадочный локатор, установленный на автомашине. Делалось это обычно так. Шофер заводил двигатель, радио-электроспециалисты отключали все кабельные устройства, и машина, сделав по аэродрому маневр, вставала на свое место, только носом в другую сторону. Снова подключались соответствующие кабели, и операторы занимали свои места у локаторов. На всю эту процедуру уходило много времени. Летчики, израсходовав горючее, не могли все это время находиться в воздухе и садились по ветру, рискуя поломать самолеты.

А тут вдруг с СКП поступила команда руководителю посадки: «Развернуть локатор для обеспечения посадки с другим курсом».

Бутин продублировал команду по громкоговорителю. Стоявший у индикатора «курса» и «глиссады» младший сержант Никуличев вышел на улицу, а через минуту снова поднялся по лестнице на командный пункт и, как ни в чем не бывало, склонился над экраном. Но теперь посадочный локатор смотрел в другую сторону. На его разворот потребовались считанные секунды: руководитель полетов не успел на машине добраться до стоявшего на другом конце полосы второго стартового КП.

Нельзя сказать, что поворотное устройство на посадочных локаторах — новинка. Рационализаторы и раньше делали поворотные «столики», куда, например, ставился кузов от машины со всем его сложным электронным оборудованием.

Чтобы снять кузов весом в несколько тонн, нужно было пригнать на аэродром не менее двух мощных подъемных кранов. А при передислокации станции на другое место (а в боевых условиях это может происходить очень часто) кузов снова требовалось поставить на автомобильную раму. Тут без кранов не обойдешься!

А сколько времени уходило у тех, кто делал такой «столик», на всякие подсобные и монтажные работы! Под рукой нужно было иметь металлические тросы, распорки, брусья, зацепы. Чтобы снять кузов, требовалось срезать автогеном крепежные болты.

Аналогичную работу предстояло проделать и на этом аэродроме — таков был приказ вышестоящего начальства. При всех недостатках поворотного устройства оно все-таки позволяло коллективу станции разворачивать локатор за пятнадцать-двадцать минут.