Часовые неба - [4]
— Литвинов! — Обращение относилось к радиомеханику, который находился в другом помещении станции. — Еще раз проверь настройку и наблюдай за работой. Погода ухудшилась.
Над аэродромом — словно перину тряхнули, снег белыми шапками залепил полосу, видимость была очень плохой.
— Сообщите высоту, — попросил оператор Круглов.
— Высота восемь, — ответил летчик.
— Вам тридцать пять.
Это значило, что Шкуров снижался с меньшей вертикальной скоростью, чем требовалось.
— Вас понял, — ответил Шкуров. — Выполняю.
Через каждую тысячу метров он докладывал о высоте и получал указания, с какой вертикальной скоростью ему снижаться.
Самолет по-прежнему со всех сторон окружали облака. Летчик не видел даже плоскостей своей машины. Все внимание он сосредоточил на авиагоризонте, высотомере, показателе скорости и указателе курса. Эти приборы сейчас были поистине глазами летчика.
Шкуров знал, что главное сейчас — не растеряться, не впасть в панику, четко и быстро выполнять команды, подаваемые с земли.
Он вспомнил об одной давней посадке, которая была посложнее этой. Тогда Шкуров и еще три летчика получили задание перегнать самолеты из ремонтных мастерских на свой аэродром. В пути нужно было сделать несколько посадок на промежуточных аэродромах. И вот, взлетев с одного из них, Шкуров обнаружил, что сектор газа заклинило в положении максимальных оборотов. Он немедленно доложил об этом на стартовый командный пункт.
Руководитель полетов приказал летчикам вернуться на аэродром. Самолеты начали заходить на посадку, а Шкуров летал по кругу, вырабатывая горючее из подвесных баков. Несколько раз он пытался сорвать сектор газа, но безуспешно.
Невеселые мысли одолевали летчика. Садиться с выключенным двигателем да еще на чужом аэродроме — дело нешуточное. Тут нужен очень точный расчет, а ветер, как нарочно, был сильный, порывистый и дул под девяносто градусов к полосе.
Летчик еще раз проверил, не попал ли посторонний предмет в паз колонки управления двигателем. Но в пазу ничего не оказалось.
Когда горючее из подвесных баков было выработано, Шкурову разрешили заходить на посадку.
— Третий разворот выполнять дальше обычного. С таким расчетом, чтобы на прямой после четвертого выключить двигатель, предупредил руководитель полетов.
И вот сделан четвертый разворот. Шкуров вышел на прямую к посадочной полосе. Теперь нужно закрыть стоп-кран, чтобы прекратить доступ горючего в камеры сгорания. Летчик прекрасно знал: как только прекратится тяга, самолет резко пойдет на снижение.
Полоса приближалась с каждым мгновением. Уже видны были люди, высыпавшие на аэродром. Они переживали за Шкурова: как-то справится он с этой посадкой?
Пора!
Летчик взялся за рычаг стоп-крана и потянул его вверх. Но что это? Кран оставался неподвижным. Новые попытки также ни к чему не привели.
По спине пробежал холодок, но летчик взял себя в руки и передал на землю:
— Заклинило стоп-кран.
Теперь у Шкурова был один выход: набрать необходимую высоту и покинуть самолет методом катапультирования.
Покинуть самолет! Эта мысль не укладывалась в его голове. Сколько человеческого труда, сколько времени, сколько средств было затрачено на его постройку! И вот ни за что, ни про что бросить его на высоте нескольких тысяч метров. Неужели нет другого выхода?
Мысли работали лихорадочно: спасти самолет — вот что было главным в эту минуту.
Летчик снова потянул вверх стоп-кран, еще и еще… Но попытки его ни к чему не привели.
Самолет шел от второго разворота к третьему, когда летчик решил попробовать соединить усилия всех четырех конечностей. Он уперся ступнями в ножные педали и обеими руками, оттянув сектор газа в сторону, резко рванул его на себя.
Рычаг отошел назад и встал в положение малого газа.
Двигатель засвистел, сбавляя обороты, и Шкуров в первую секунду подумал, что двигатель остановился. Но снова, плавно подав вперед сектор газа, летчик увидел, что обороты стали возрастать.
О своей победе над тысячами лошадиных сил он немедленно доложил на СКП.
— Производите посадку! — приказали с земли.
Как только самолет срулил с полосы, к нему подъехали старший инженер полка и командир соединения.
— Что у вас произошло? — спросил генерал.
— Заклинило.
Летчик вылез из кабины и остановился в нескольких шагах от самолета. Ветер норовил сорвать с его головы шлем, и Шкуров укрылся от него воротником куртки. Из-за мехового воротника торчал тонкий острый нос.
Через пять минут инженер докладывал генералу о причине неисправности. Между тягами сектора газа и стоп-крана попала заглушка воздушного шланга от противоперегрузочного костюма. Она была искорежена и помята.
Тут же инженер вставил заглушку между тягами и попытался вместе с техником самолета сорвать сектор газа. Но безуспешно. Генерал, оценив их старания, перевел взгляд на летчика, который, укрываясь от ветра, выглядел сейчас беспомощным, слабым.
— Ну и ну!
Генералу трудно было поверить, что этот щуплый человек смог сделать в воздухе то, чего не могут на земле сделать два здоровенных детины.
— Вы молодец, старший лейтенант! — И генерал пожал летчику руку.
Руководитель посадки Бутин следил за индикатором курса и ждал, когда появится на нем отметка от самолета Шкурова. Он то и дело связывался с операторами посадочного радиолокатора, подсказывал им, как лучше управлять антеннами курса и глиссады, чтобы скорее «поймать» цель на экраны.
ОТ АВТОРАДалеко, в заоблачной вышине, в суровых безлюдных горах, где пролегает меж скал государственная граница нашей страны, стоит эта не совсем обычная застава. Горстка людей, обосновавшись на маленьком пятачке, словно на палубе корабля, поднятого на гребень высокой волны, несет службу по охране воздушного пространства Отчизны. Техники радаров, операторы, планшетисты и воины других специальностей — почти все комсомольского возраста. В напряженной боевой работе мужает их характер, крепнет воля. Они становятся стойкими, испытанными бойцами нашей армии.
Лев Аркадьевич Экономов родился в 1925 году. Рос и учился в Ярославле.В 1942 году ушел добровольцем в Советскую Армию, участвовал в Отечественной войне.Был сначала авиационным механиком в штурмовом полку, потом воздушным стрелком.В 1952 году окончил литературный факультет Ярославского педагогического института.После демобилизации в 1950 году начал работать в областных газетах «Северный рабочий», «Юность», а потом в Москве в газете «Советский спорт».Писал очерки, корреспонденции, рассказы. В газете «Советская авиация» была опубликована повесть Л.
Лев Аркадьевич Экономов родился в 1925 году. Рос и учился в Ярославле.В 1942 году ушел добровольцем в Советскую Армию, участвовал в Отечественной войне.Был сначала авиационным механиком в штурмовом полку, потом воздушным стрелком.После демобилизации в 1950 году начал работать в областных газетах «Северный рабочий», «Юность», а потом в Москве в газете «Советский спорт».Писал очерки, корреспонденции, рассказы. В газете «Советская авиация» была опубликована повесть Л. Экономова «Готовность № 1».В 1952 году окончил литературный факультет Ярославского педагогического института.Л.
Писатель Л. Экономов знаком читателю по историческим хроникам «Повелители огненных стрел», «Поиски крыльев», повестям «Под крылом земля», «В каменных тисках», «Капитан Бахчиванджи», романам «Перехватчики» и «Готовность номер один». Герои его книг — и те, кто прошел суровую школу Великой Отечественной войны, и те, кто служит в армии в мирное время, — люди большой отваги, пламенные патриоты, честно выполняющие свой гражданский и воинский долг.Роман «Готовность номер один», вышедший впервые в нашем Издательстве в 1968 году, получил широкое признание у читателей и был отмечен поощрительным дипломом Министерства обороны СССР.
Юмористические рассказы донецкого писателя-сатирика нередко встречаются в журналах «Крокодил», «Перець», «Донбасс», в «Литературной газете» и других периодических изданиях, звучат по радио в передачах «С добрым утром», «С улыбкой», «А ми до вас в ранковий час». Автор верен своей теме и в новой повести «Голубая мечта», главным героем которой является смех — добрый, если это касается людей положительных, душой и сердцем болеющих за дело, живущих по законам справедливости, коммунистической морали; злой, язвительный по отношению к пьяницам, карьеристам, бракоделам — всем, кто мешает строить новое общество.
Анатолий Иоффе, врач по профессии, ушел из жизни в расцвете лет, заявив о себе не только как о талантливом специалисте-экспериментаторе, но и как о вполне сложившемся писателе. Его юморески печатались во многих газетах и журналах, в том числе и центральных, выходили отдельными изданиями. Лучшие из них собраны в этой книге. Название книге дал очерк о применении гипноза при лечении некоторых заболеваний. В основу очерка, неслучайно написанного от первого лица, легли непосредственные впечатления автора, занимавшегося гипнозом с лечебными целями.
С одной стороны, нельзя спроектировать эту горно-обогатительную фабрику, не изучив свойств залегающих здесь руд. С другой стороны, построить ее надо как можно быстрее. Быть может, махнуть рукой на тщательные исследования? И почему бы не сменить руководителя лаборатории, который не согласен это сделать, на другого, более сговорчивого?
Сотрудница инженерно-геологического управления заполярного города Ленинска Сонечка Теренина высока, стройна, спортивна и не отличается покладистым характером. Эти факты снижают шансы её ухажеров почти до нуля…
Выразительность образов, сочный, щедрый юмор — отличают роман о нефтяниках «Твердая порода». Автор знакомит читателя с многонациональной бригадой буровиков. У каждого свой характер, у каждого своя жизнь, но судьба у всех общая — рабочая. Татары и русские, украинцы и армяне, казахи все вместе они и составляют ту «твердую породу», из которой создается рабочий коллектив.
В романе «Мужчина в расцвете лет» известный инженер-изобретатель предпринимает «фаустовскую попытку» прожить вторую жизнь — начать все сначала: любовь, семью… Поток событий обрушивается на молодого человека, пытающегося в романе «Мемуары молодого человека» осмыслить мир и самого себя. Романы народного писателя Латвии Зигмунда Скуиня отличаются изяществом письма, увлекательным сюжетом, им свойственно серьезное осмысление народной жизни, острых социальных проблем.