Чаша Скорби - [24]

Сарпедон бежал рядом с сержантом Крайделом на своих видоизмененных ногах. Крайдел, возглавлявший тактический отряд, проявивший себя, когда принц-демон Абраксис появился на борту «Сломанного хребта», был известен невозмутимостью и хладнокровием. Сарпедон увидел, как гигантские мраморные стены расходятся впереди, выходя в главную галерею, открытую темнеющему небу и окруженную изящными нефритовыми колоннами. Просторная зала имела несколько сотен метров в поперечнике, а в центре возвышалось круглое строение из белого камня.

— Солан? — произнес в вокс Сарпедон.

— На ауспексе отображается значительная активность, — ответил технодесантник. — Под нами много электроники. Должно быть, это место снабжено собственным источником энергии.

Сарпедон повел Испивающих Души вперед, оставив несколько космодесантников охранять тылы. Грэвус тащил Франтиса Йенассиса следом за Соланом.

— Открывай! — потребовал технодесантник.

— Что вы хотите сделать? Кто вы? — прохрипел патриарх.

— Разрешите действовать по старинке? — спросил Грэвус, отстегивая от пояса связку бронебойных крак-гранат.

— Разрешаю, — ответил Сарпедон.

Франтиса оттаскивали назад, пока сержант устанавливал гранаты в швах, соединяющих блоки круглой конструкции.

Гранаты взорвались серией ружейных выстрелов, вздымая облако мраморной пыли. Франтис застонал, когда скорлупа Галактариума, одного из чудес Империума, была проломлена.

Галактариум представлял собой невероятно сложную конструкцию из странного серого металла и блестящего черного психопластика — скопления концентрических окружностей и вращающихся сфер на изящных опорах. Механизм медленно разворачивался, протягиваясь паучьими лапами. Кольца кружились, секции проворачивались, образуя комплексную сферу, которая росла, пока не заняла практически все пространство залы. Кольца и оси вращались все быстрее и быстрее под собирающимися тучами, пока в воздухе не заплясали огоньки света, словно вершилось какое-то колдовство. Странные тени заиграли вокруг собравшихся космических десантников, когда над их головами расцвели солнечные системы и созвездия.

— Хастис, взять здание под охрану! — приказал Сарпедон. — Солан, приступай.

Технодесантник побежал под вращающимися механизмами к центру Галактариума. В воздухе уже оформлялись черты карты — звездной карты, крупнейшей и подробнейшей из всех созданных. Империум слишком огромен, чтобы его можно было подробно изобразить, и никто так и не смог составить даже полного перечня всех населенных миров. Но попытки предпринимались, и Галактариум стал наиболее успешной из них за все время существования Империума. Мало что не попало на необъятную звездную карту, спроецированную вокруг Галактариума.

Это устройство было гордостью Дома Йенассис; о нем с почтением отзывались и собратья-навигаторы, и разведывательные команды Адептус Механикус. Испивающие Души сильно рисковали, избрав его своей целью, поскольку это нападение сразу же обнаруживало их и делало уязвимыми, но только с ним были связаны последние надежды Ордена.

— Командор? — раздался голос в воксе. Это оказался сержант Хастис, приближающийся со своим отрядом со стороны дворца. — У нас контакт. Арбитры проникают через ворота купола. Насчитываю семь машин, направляющихся к дворцу, и еще пять — к вам.

— Принято. В бой не вступать. Идите сюда и помогайте оборонять периметр.

— Приказ ясен. Конец связи.

Сарпедон не собирался никого убивать. В этом не было необходимости. Но если придется, он был готов пойти на это, и братья по оружию последовали бы его примеру.

Из гнезд в своих доспехах Солан извлек тонкие кабели, включив их в разъемы у основания Галактариума. Огромное изображение карты замерцало, и поверх звездного пейзажа проступили новые образы. Появилась картина приземистого здания, вросшего в мерзлую тундру, окруженного кольцом окопов и баррикад и заслоненного оружейным дымом. Изображение резко дергалось, пока камера приближалась. Сверкали взрывы, закованные в броню чужаки отстреливались и корчились от беззвучных попаданий пуль.

По полю боя бежали космические десантники в пурпурных доспехах. Испивающие Души, какими они были в последние дни до разрыва с Империумом. Десантник, несущий записывающее устройство, бросил взгляд в ночное небо.

…Ночное небо над их головами было чистым и холодным, но вскоре его прорезала ракета, выпущенная отрядом Вейала…

Солан остановил запись. Образ ночного неба над планетой, наложенный на карту Галактариума, образовал смазанную мешанину звезд. Карта неожиданно закружилась, а глаза Солана приобрели пустое выражение, когда мемо-пластины его доспехов начали наполняться информацией, а разум затопили звездные атласы.

Технодесантнику следовало поторопиться. И при этом Сарпедон не был уверен, что тот справится. Даже Лигрис — один из самых доверенных товарищей командора — и тот спасовал. Вместо себя он порекомендовал для этой задачи Солана, зная, что более молодой технодесантник стал экспертом в вопросах управления информацией. Но если его сознание не сможет выдержать лавинного натиска поступающих в него сведений, Солан превратится просто в слюнявого младенца в теле космодесантника.