Чаша роз - [24]

— Почему ты? — спросил он.

Странный вопрос.

— Я… я не знаю, — дрожащим голосом сказала Глэдис. — Я седьмой ребенок, и это важно… Правда, милорд герцог, я не хочу быть здесь и делать это.

— Я так и подумал. А ты, де Лаури? Какова твоя роль во всем этом?

— Я тоже седьмой ребенок и избран ее защитником. — Майкл замолчал, задумавшись. — Если этом есть какая-то правда, я не могу отказаться. Англии нужен мир.

— Эта война не по моей вине, — горячо сказал Генрих. — Английские бароны присягнули, что моя мать будет королевой, и я поддержал бы их в этом. Мир наступит только тогда, когда она восстановит свои права через меня:

— Вы имеете на это право, милорд, — согласился Майкл спокойным тоном.

— И мне для этого не нужны чудеса. Права Стефана на трон всегда были сомнительны, а сейчас он стар и устал. Всплеск активности пройдет, и он капитулирует.

Майкл заговорил снова:

— Она говорит, что Эсташ владеет Святым Копьем и это вызовет новую войну.

Глэдис ожидала, что это озадачит герцога, но Генрих помрачнел.

— Как? — требовательно спросил он.

Глэдис заморгала. Он верит?

— Я не знаю, милорд. Злая сила…

— Эсташ! — со злостью бросил герцог и, вскочив, зашагал по импровизированной комнате. — Я слышал весной от тамплиеров, что Копье украдено, что оно может снова разжечь войну. Я думал, это чепуха, но потом Стефан буквально стал новым человеком, а Эсташ перешел всякие границы. Он опустошил земли монастыря Сент-Эдмундсбери.

Глэдис услышала, как Майкл шумно выдохнул. Она знала это название. Это место, как и Роузуэлл, было предназначено для седьмых детей. Это туда отправили Майкла? И у принца Эсташа, кроме жадности, были другие причины разорить монастырь? Он искал вероятных защитников, чтобы погубить?

Нужно немедленно найти чашу.

Герцог снова повернулся к Глэдис:

— Тамплиеры говорили, что если они не вернут Копье, единственной защитой станет чаша. — Он всматривался в ее лицо. — Так где она?!

Глэдис отшатнулась, близкая к обмороку.

— Я не знаю, милорд, — выдохнула она. — Но если мы с Майклом отправимся на поиски, мы…

— На поиски?! — загремел герцог. — Люди веками искали эту чашу, и пока никто ее не нашел. Веками! Я таким временем не располагаю!

— Это неправда! — Глэдис удивилась силе собственного голоса. — Простите, милорд. Но мне говорили, что по крайней мере один раз ее нашли. Когда король Генрих взошел на трон и его брат развязал войну, чтобы отобрать власть.

Она ожидала, что герцогу это будет приятно, но в его глазах засверкала новая ярость.

— Что?! Ты знаешь, что произошло тогда? Генрих Боклер захватил трон. Его брат, герцог Нормандский, вторгся в Англию, но проиграл. Владелец короны сохранил ее, а герцог Нормандский хлебнул горя в плену у брата. Теперь трон у Стефана Блуаского, — рыкнул он, — а я герцог Нормандский! Я не допущу, чтобы история повторилась.

От его ярости у Глэдис так перехватило дыхание, что она не смогла бы и звука издать, даже если бы слова пришли к ней. Но заговорил Майкл, причем самым спокойным тоном. Она не понимала, как он сумел это сделать.

— Милорд, в то время был избран правильный король. Генрих был сильным монархом и принес порядок на эту землю. Святая чаша наверняка явит свою благосклонность снова. Не к Стефану. И никогда к Эсташу Булонскому.

Поразмыслив, герцог немного успокоился и отпил из своего кубка. Такое впечатление, что прохладный воздух вдруг проник в маленькое помещение, и Глэдис снова смогла дышать.

— Верно, верно, — сказал он, но Глэдис видела, что герцог все еще просчитывает ситуацию в уме. Он не из тех, кто доверяет свою судьбу незнакомцам. И даже священным тайнам.

Он снова принялся шагать.

— Я кое-что об этом знаю, — вдруг сказал он. — От своей матери. А она узнала от своего отца_? того самого короля Генриха. Он родился в Англии и гордился этим. Он изучал древние предания. Святая чаша спрятана в Гластонбери, да?

— Мне говорили, милорд, что чаша не задерживается в одном месте. Она во многих местах появлялась. Но Гластонбери-Тор — самое важное. Иосиф Аримафе…

— Да, да, — нетерпеливо махнул рукой герцог. — Но если есть другие места, откуда ты знаешь, где искать?

Глэдис хотела было упомянуть о вороне и сияющей тропинке, но храбрость оставила ее.

— Я просто буду знать, милорд. Как только мы отправимся.

Ей казалось, что герцог сейчас просто зарычит, но он сказал:

— Вам нужно отправляться в путь, де Лаури, выполните эту миссию. Найдите чашу и принесите ее мне.

Глэдис рот разинула, строки Евангелия о царе Ироде мелькнули у нее в голове. «Ирод призвал волхвов и послал в Вифлеем узнать о Младенце. Получив во сне откровение, не возвращаться к Ироду, иным путем отошли они в страну свою»[1]. Но что оставалось делать им с Майклом? Глэдис была уверена, что чашей нельзя обладать.

— Если нам будет позволено, — мягко сказал Майкл. — Думаю, никто из нас не имеет в этом деле свободы.

— Я имею, — властно сказал герцог, снова становясь грозным, — Хорошо. Принесите мне мир. Но мир в мою пользу. Иначе вы и ваши родственники поплатитесь за это. Идите и возвращайтесь с миром.

Майкл обнял Глэдис за талию и повел мимо любопытных взглядов из палатки на свежий воздух. Глэдис повисла на нем, ноги у нее подгибались.