Час ведьмы - [40]
— Я буду помнить об этом, сэр, — пообещала служанка, но Мэри чувствовала скорее неловкость, чем облегчение. Она понимала, что натворила. Знала, что ее искусили и как дорого может обойтись ей миг слабости. Ее отец также навещал Генри Симмонса. Он не сообщил ей подробности беседы с молодым человеком, но заверил ее, что в случае, если на суде всплывет вопрос неверности, Генри готов взять всю вину и последствия на себя. Отец напомнил Мэри, что Абигейл видела только поцелуй, и потребовал от дочери подтвердить, что дальше поцелуя дело не зашло. Обвинение в неверности грозило смертной казнью.
Тем не менее Мэри знала, какие чувства испытывает к Генри. Это соблазн. Искушение. В присутствии Генри она ощущала волнение, которого Томас никогда не пробуждал в ней. Вот уже на протяжении нескольких недель она думала о нем как в течение дня, так и по ночам, лежа одна в постели.
Мэри и ее родители знали, что ее муж нанял адвоката, который вчера приходил поговорить с обеими служанками Берденов. Этот один из немногих в колонии адвокатов был пухленьким человеком, с мохнатыми, точно гусеницы, черно-белыми бровями, по имени Филип Бристол. Все его дружно ненавидели, в основном из-за профессии, но интеллект его ни у кого не вызывал сомнений. Хотя была веская причина нанимать именно нотариуса, такого как Бенджамин Халл, ибо просить адвоката представлять ваше дело перед губернаторским советом — нечто совсем иное. Это выглядело непрезентабельно. Однако среди магистратов были и прошедшие официальное обучение в Англии, поэтому появлению в ратуше адвоката уже никто не удивлялся.
Филип Бристол попросил служанок детально описать действия Мэри в то утро, когда она вернулась в родительский дом. Абигейл заверила Джеймса Бердена, что адвокат не задал ни одного вопроса о Генри Симмонсе. «С чего бы ему?» — риторически вопросила она. И пока в суд вызвали только Абигейл. В этом чувствовалось некое дурное предзнаменование, потому что теперь Мэри была не уверена в ее показаниях.
В течение этой недели Мэри не раз вспоминала свои разговоры с Томасом, пытаясь понять, что заставляло его прилагать столько усилий для сохранения их брака. Гордость? Страх потерять треть собственности? Или он на самом деле любит ее? Ответа она не знала, но полагала, что третий вариант наименее правдоподобен. В конце концов, в его глазах она была не более чем вздорной бабенкой либо возгордившейся грешницей и в обоих случаях остро нуждалась в поучениях в виде грубостей и побоев.
Почти весь день в ту среду она провела вместе с Бенджамином Халлом и матерью за столом в доме родителей, перечитывая показания, которые Халл скрупулезно выписал. Но Мэри не понимала, каким образом хоть что-нибудь из этого поможет ей. В какой-то момент ей стало так плохо — ей внушали страх незапятнанная репутация Томаса Дирфилда и одержимость колдовством и вилками Кэтрин Штильман, — что она вышла в сад, и там, за небольшим курятником, ее вырвало. Вытирая рот фартуком, она увидела рану, навек обезобразившую ее левую руку. Носик чайника? Кто вообще поверит в это? Следы от трех зубьев все еще можно было различить.
Но только если приглядеться.
Мэри полагала, что кость срастается, но рука по-прежнему болела, и, работая по дому, она старалась действовать только правой рукой.
Когда она вернулась в дом, мать спросила, плохо ли ей от волнения или она на самом деле заболела. Мэри ответила, что с ней все в порядке. С тех пор как она оставила Томаса, у нее не шла кровь, и в ее голову даже закралось подозрение, что она беременна. Но дело обстоит вовсе не так, она уверена в этом.
Как и в том, что никогда не забеременеет.
Нотариус сообщил, что отнес в ратушу некоторые показания, но имеются и другие, которые он не предоставил магистратам. Они были не бесполезны, пояснил он, просто им не помогли бы. Халл добавил, что в тот же день собирается обойти еще нескольких человек и попросить их завтра дать в ратуше устные показания насчет отношений Томаса и Мэри и того, чему они были (или не были) свидетелями.
— Скажите мне кое-что, — обратилась Мэри к нотариусу.
Он откинулся на стуле и молча ждал. Как и ее мать.
— Когда все выскажут обвинения в мой адрес и меня признают грешницей, недостойной ангелов…
— Продолжайте, — подбодрил ее Халл, но на лице матери отразилась более сильная тревога, чем когда, чуть ранее, Мэри выходила в сад.
— Когда магистратам будет очевидно, что я своевольная, гордая женщина, предающаяся самым греховным удовольствиям, что я, может быть, уже стала прислужницей Сатаны…
— Прекрати, — приказала ей мать. — Никто не подумает про тебя ничего подобного.
— Ох, мама, подумают. Так и будет. Ты видела записи Бенджамина. Мы все знаем, что скажет Кэтрин и что видела Абигейл.
Нотариус смотрел то на Мэри, то на ее мать.
— Пожалуйста, Мэри, продолжайте.
— Что со мной будет, как вы думаете? Вы столько дней провели в ратуше. Видели, как магистраты вершат суд и как грешников штрафуют, секут плетьми и отправляют на каторгу. Есть у меня хоть какие-нибудь шансы?
— Я не беру на себя смелость предсказывать будущее, — ответил нотариус, переглянувшись с ее матерью. — Но мужчина не имеет права бить свою жену. Закон ясно об этом говорит. Каторги в вашем будущем я определенно не вижу.
Бортпроводница Кассандра Боуден не прочь развеяться между рейсами, ей не в новинку просыпаться в постели с малознакомым мужчиной. И вот опять утро из тех, что вызывают стыд и раскаяние: номер люкс, кошмарное похмелье, провал в памяти и очередной красавчик рядом. Только почему он совсем не дышит? И почему простыни залиты кровью из его рассеченного горла? Одинокая женщина в арабской стране, Кэсси не осмеливается обратиться в полицию. Поэтому ей приходится отчаянно лгать — и по пути в аэропорт вместе с экипажем лайнера, и в полете до Парижа, обслуживая салон первого класса, и в Нью-Йорке, где ее встречают агенты ФБР.
Роман выходца из семьи рыбака, немецкого писателя из ГДР, вышедший в 1956 году и отмеченный премией имени Генриха Манна, описывает жизнь рыбацкого поселка во времена кайзеровской Германии.
Новая книга от автора «Толерантной таксы», «Славянских отаку» и «Жестокого броманса» – неподражаемая, злая, едкая, до коликов смешная сатира на современного жителя большого города – запутавшегося в информационных потоках и в своей жизни, несчастного, потерянного, похожего на каждого из нас. Содержит нецензурную брань!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.
Роман греческого писателя Андреаса Франгяса написан в 1962 году. В нем рассказывается о поколении борцов «Сопротивления» в послевоенный период Греции. Поражение подорвало их надежду на новую справедливую жизнь в близком будущем. В обстановке окружающей их враждебности они мучительно пытаются найти самих себя, внять голосу своей совести и следовать в жизни своим прежним идеалам.
Повествование ведёт некий Леви — уроженец г. Ленинграда, проживающий в еврейском гетто Антверпена. У шамеша синагоги «Ван ден Нест» Леви спрашивает о возможности остановиться на «пару дней» у семьи его новоявленного зятя, чтобы поближе познакомиться с жизнью английских евреев. Гуляя по улицам Манчестера «еврейского» и Манчестера «светского», в его памяти и воображении всплывают воспоминания, связанные с Ленинским районом города Ленинграда, на одной из улиц которого в квартирах домов скрывается отдельный, особенный роман, зачастую переполненный болью и безнадёжностью.
Элизабет, Джойс, Рон и Ибрагим недолго наслаждаются покоем в идиллической обстановке Куперсчейза. Не успевают утихнуть страсти после раскрытого ими убийства, как Элизабет получает письмо из прошлого. Ее приглашает в гости человек, который умер давным-давно — у нее на глазах. Элизабет не может отказаться от приглашения — и вот уже Клуб убийств по четвергам оказывается втянут в новое дело, в котором замешаны колумбийские наркоторговцы, британская контрразведка и похищенные алмазы стоимостью в двадцать миллионов фунтов.
Джеки не любит сюрпризов. Ее жизнь распланирована на годы вперед, но все планы рушатся, когда она теряет семью в автокатастрофе. Теперь Джеки предстоит сменить роскошную квартиру в Нью-Йорке на ранчо в Колорадо, где живут ее новые опекуны. И вот сюрприз — у них двенадцать детей! Как выжить в этом хаосе? А может быть, в нем что-то есть? Может быть, под этой крышей Джеки обретет семью, любовь и лучших друзей?
Комиссар полиции Петер Винстон приезжает в живописный уголок Швеции, чтобы отдохнуть у моря. Отпуск недолго остается безоблачным — в роскошной недостроенной вилле на берегу находят тело известного риелтора Джесси Андерсон. Дело только поначалу кажется простым — вскоре обнаруживается, что Джесси сумела досадить почти всем в этом райском краю и убийца может скрываться за каждой садовой изгородью.
Среди мирных английских пейзажей живут четверо друзей. У них необычное хобби: раз в неделю они собираются, чтобы обсудить нераскрытые преступления. Элизабет, Джойс, Ибрагим и Рон называют себя «Клуб убийств по четвергам». Все они уже разменяли восьмой десяток и живут в доме престарелых, но сохранили остроту ума и кое-какие другие таланты. Когда местного строителя находят мертвым, а рядом с телом обнаруживается таинственная фотография, «Клуб убийств по четвергам» внезапно получает настоящее дело. Вскоре выясняется, что первый труп — это только начало и что у наших героев есть свои тайны.