Час кошки - [17]
Несколько дней я безвылазно просидела в квартире. Я смотрела в зеркало на свое лицо, перемазанное помадой, что была на мне в тот вечер.
Через несколько дней ко мне вернулись человеческие ощущения, и я почувствовала страшную вонь протухшего в холодильнике мяса. Когда я открыла крышку мусорного ведра, чтобы выбросить туда мясо, мне сделалось дурно, и меня вывернуло наизнанку. Вымотанная до предела неукротимой рвотой, я швырнула в стену попавшийся мне под руку флакон с одеколоном «Брут». Одеколон был дешевый, так что флакон из пластика не разбился, только пробка слетела — и комнату заполнил сладковатый запах. Я вдохнула его — и завыла, как зверь.
Я вспомнила все. Я же потеряла Спуна! Мои душераздирающие рыдания были похожи на предсмертные стоны. Спун, ну куда ты ушел?… Я закружилась по комнате, ища следы, оставленные Спуном.
Пятно его спермы на простыне. Филиппинские лобковые вши, от которых мы долго пыталась отделаться, но так и не преуспели. Ну хоть что-то, хоть что-то! Я вывернула наизнанку его панаму, пытаясь обнаружить хотя бы один дорогой мне курчавый волосок. Зубная щетка. Аспирин. Я открыла баночку с вазелином и увидела след его грубого пальца. Когда ему хотелось возбудить меня особенно сильно, он всегда лез в баночку с вазелином… Обертка от сигаретной пачки. Он всегда открывал пачки с нижнего конца, срывая зубами целлофановую обертку. Половина дамского чулка, завязанного в узел на конце: Спун надевал его на голову, чтобы хоть как-то пригладить свои непокорные волосы. Надкусанное дешевое шоколадное печенье. Пустая бутылка из-под белого рома «Баккарди», который он хлестал прямо из горлышка. Стоя над этой кучей хлама, я ощутила чудовищную усталость.
Я легла и стиснула зубы. Что-то закончилось. Но что именно?
Наверное, мне следовало думать, что ничего и не было. Не было того, что исчезло.
Я начала громко стучать ложкой. Из-под закрытых век ручьем струились слезы. Мне вдруг стало страшно, что со слезами из меня вытекут все воспоминания о Спуне. Какое это чудесное слово — воспоминания! Как я люблю его! А ведь прежде оно ничего для меня не значило… У меня гениальный дар — утрачивать воспоминания. Я даже гордилась этим. Но теперь впервые в жизни у меня появилась собственность. Наверное, во мне еще живут соки его тела. Я так хочу этого. Хочу, чтобы они проникли в каждую мою клеточку, издавая сладостный запах. Перестав сопротивляться, я отдалась потоку жизни. Постепенно воспоминания осели на дно, отстоялись. Теперь я была заполнена кристально чистой водой, словно ничего и не было. Никто ничего не узнает. А я время от времени украдкой, чтобы никто не заметил, буду окунать палец в осевшие сливки и облизывать его. Вот тогда я впервые в жизни почувствую удовлетворение: «М-м… Как вкусно!»
В мире много рук. Все они одинаковой формы. Но я выберу из миллионов лишь одну пару — эти бесстыдные черные руки.
В мире много задниц. Но я-то знаю, какая из них способна сжать мою ладонь и не отпускать. Я полью ее шампанским, как это принято делать при отборе филиппинских проституток, и позову ее обладателя к себе в дом.
Спун начал просачиваться в меня. Он стал частью меня.
Я дотащила свое переполненное сладкой усталостью тело до кровати, накрылась одеялом. Все. Теперь мне не вырваться из призрачного мира галлюцинаций, в котором затаились чьи-то пронзительные глаза…
ИГРА ПАЛЬЦАМИ
Я всегда знаю, когда это приходит — когда вдруг теряют очарование милые прежде вещи. Перестает забавлять сконфуженная улыбка близкого человека, который нечаянно вывалил сахар в чашку с кофе, неуклюже тряхнув сахарницу с жестяным носиком, не радует и не умиляет древняя бутылочка из-под мускусного масла с полустершейся надписью, — словом, когда утрачивают прелесть подобные мелочи, бережно хранимые в сердце, значит, началась новая любовь. И теперь мои вкусовые рецепторы будут воспринимать только табачный дым, алкоголь и сперму очередного возлюбленного.
На первый взгляд это похоже на мучительную болезнь, но с возрастом начинаешь привыкать к подобному состоянию, как к отвратительному вкусу кофе, в который плеснули слишком много молока.
Все произошло потому, что я переоценила себя и оттого проиграла. Для посторонних это, вероятно, так и останется заурядной интрижкой. Вот и чудесно. Ведь если кто-то узнает, как все обстояло на самом деле, то лучше мне умереть. Все остальные воспоминания — дым, а любовные игры, которыми я увлекалась когда-то, просто детская глупость. Теперь я прозрела истину. Потому что узнала, что это такое — сгорать от желания. Я вожделела его — и ничего другого в моей жизни не существовало.
1
— Открой окно! — сказала я.
Ни малейшей реакции.
— Ди-Си, да открой же окно!
Из приотворенной двери ванной комнаты клубами валил пар, окутывая белым облаком мою постель. Мне даже послышался свист, с которым он вырывался наружу. Когда я проснулась, ресницы у меня были совершенно мокрые, как будто я плакала во сне. Ненавижу это ощущение! Причин плакать решительно нет, просто этот придурок Ди-Си опять напустил в комнату пару…
Я уже не раз устраивала ему разнос за то, что он, принимая душ, неплотно прикрывает дверь. У него привычка такая — париться до полуобморока. Сначала-то он дверь закрывает, как надо, но потом в ванной становится нечем дышать, и его так припекает, что он все-таки приоткрывает щелочку, негодяй! А сегодня, пользуясь тем, что я сплю, вообще не спросил разрешения. Просто кретин какой-то…
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Дневник безумного старика» выдающегося японского писателя XX в. Танидзаки Дзюнъитиро является одним из наиболее известных произведений не только этого автора, но и всей послевоенной японской литературы. Повесть переведена на многие языки.Перевод на русский язык осуществлён впервые.Роман классика современной японской литературы Дзюнъитиро Танидзаки (1889–1965) «Дневник безумного старика» заслуженно считается шедевром позднего периода творчества этого замечательного писателя. Написанный всего за три года до смерти автора и наделавший много шума роман поражает своей жизненной силой, откровенным эротизмом и бесстрашием в описании самых тонких, самых интимных человеческих отношений.
Ёсиюки Дзюнноскэ (1924–1994) — известный писатель так называемой «третьей волны» в японской литературе, получивший в 1955 г. премию Акутагава за первый же свой роман. Повесть «До заката» (1978), одна из поздних книг писателя, как и другие его работы, описывает частную жизнь, отрешённую от чего-либо социального, эротизм и чувственность, отрешённые от чувства. Сюжет строится вокруг истории отношений женатого сорокалетнего мужчины Саса и молодой девушки Сугико, которая вступает в мир взрослого эротизма, однако настаивает при этом на сохранении своей девственности.В откровенно выписанных сценах близости, необычных, почти неестественных разговорах этих двух странных любовников чувствуется мастерство писателя, ищущего иные, новые формы диалогизма и разрабатывающего адекватные им стилевые ходы.
Лауреат престижных литературных премий японская писательница Масако Бандо (1958–2014) прославилась произведениями в жанре мистики и ужасов, сумев сохранить колорит популярного в средневековой Японии жанра «кайдан» («рассказы о сверхъестественном»). Но её знаменитый роман «Дорога-Мандала» не умещается в традиционные рамки современного «кайдана», хотя мистические элементы и играют в нём ключевую роль. Это откровенная и временами не по-женски жёсткая книга-размышление о тупике, в который зашла современная Япония.
Содержание:ЛОУЛАНЬ — новеллаПОТОП — новеллаЧУЖЕЗЕМЕЦ — новеллаО ПАГУБАХ, ЧИНИМЫХ ВОЛКАМИ — новеллаВ СТРАНЕ РАКШАСИ — новеллаИСТОРИЯ ЦАРСТВА СИМХАЛА — новеллаЕВНУХ ЧЖУНХАН ЮЭ — новеллаУЛЫБКА БАО-СЫ — новеллаВпервые читатель держит в руках переведенную с японского языка книгу исторических повестей и рассказов, в которых ни разу не упоминается Япония. Более того, среди героев этих произведений нет ни одного японца. И, тем не менее, это очень японская книга. Ее автор — романист, драматург, эссеист, поэт, классик японской литературы XX в.