Чан Кайши - [176]

Из-за любви к горам Янминшань Чана в одной из тайбэйских газет назовут «Дряхлым стариком в горах Цаошань» и даже «Бандитом, скрывающимся в высокой траве». (Эта газета представляла интересы коренных тайваньцев, после кровавых событий 28 февраля 1947 года не жаловавших людей с горы Тан.) Чан придет в ярость, потребовав закрыть газету и арестовать автора статьи. А через много лет после смерти Чана, в начале 2007 года, в этом доме будет устроен музей Цаошань сингуань (то есть Вилла Цаошань), но в апреле дом полностью сгорит. Теперь на этом месте — выставочный зал с фотографиями Чан Кайши и ресторан.

Но все это будет позже, а пока, отдохнув один день в Цаолу, Чан 12 декабря 1949 года принял начальника контрразведки министерства обороны Мао Жэньфэна, чтобы обсудить план организации общенационального партизанского движения на оккупированной коммунистами территории Китая. А 13 декабря наметил задачи на ближайшее время:

«1. Сокращение и реорганизация Центрального правительства.

2. Реорганизация Центрального <исполнительного> комитета <Гоминьдана>.

3. Реорганизация и выборы провинциального правительства Тайваня.

4. Объединение центральных и местных органов.

5. Назначение исполняющим обязанности председателя провинциального правительства Тайваня <У> Гочжэня для того, чтобы прощупать, каково отношение США к вопросу об оказании помощи Китаю».

На тот момент ключевой для Чана была пятая задача. Без помощи США его режим неминуемо рухнул бы в ближайшее время. Самые оптимистичные обозреватели предсказывали его падение к концу 1950 года. Именно поэтому Чан и выдвигал в губернаторы Тайваня доктора политических наук У Гочжэня (1903–1984), известного также как К. С. У — дипломата и политического деятеля, бывшего мэра Чунцина, в 1943–1945 годах являвшегося заместителем министра иностранных дел, а в 1945–1949 годах — мэром Шанхая. Получивший образование в США (в 1926 году он защитил диссертацию в Принстоне), К. С. У был своим среди американцев, а потому, как никто, мог быть полезен Чану[123]. 15 декабря Чэнь Чэн сложил с себя полномочия губернатора, и на его место был назначен К. С. У.

На Рождество Чан вместе с Цзинго и его семьей отправился на живописное озеро Жиюэтань (Озеро солнца и луны), расположенное прямо в центре Тайваня, в горах. Его название происходит от того, что восточная часть озера — круглая, как солнце, а западная — длинная и тонкая, как серп луны. Чан с сыном, невесткой и внуками остановился в уютном особняке на северном берегу озера, на небольшом полуострове, носящем название Ханьби (Яшмовый). (Сейчас там гостиница.) «Приятный пейзаж, сердце и душа постепенно успокаиваются», — записал Чан в дневнике.

Целый день они плавали на небольшой лодке по озеру, гуляли по маленькому острову Лалу, находящемуся в его центре, а вечером собрались у рождественской елки за праздничным столом. Восславив Господа и поужинав, посмотрели фильм.

Идиллический отдых продолжился на следующий день. Чан встал, вознес хвалу Всевышнему за то, что тот помог ему 13 лет назад бежать из Сиани, и пошел дарить сыну, невестке и внукам рождественские подарки. Потом все снова гуляли, а Чан даже удил рыбу, что делал в своей жизни крайне редко. Ему повезло — он поймал большую рыбину, которую китайцы называют цюйяоюй (по виду она напоминает длинного карпа). Ее приготовили на ужин, и Чану она так понравилась, что, узнав об этом, все на Тайване с тех пор стали звать ее «рыбой президента». И члены семьи, и слуги были очень рады и в один голос уверяли, что такой хороший улов — добрый знак, указывающий на то, что следующий год будет счастливым.

Чан, конечно, понимал, что даже такая большая рыба не сможет исполнить все его желания. Слишком много их было. «За прошедший год все совершенно развалилось — и партия, и государство, и экономика, и армия, и внешняя политика, и образование… и совсем нет надежды», — записал он в тот день в дневнике.

Хотя одно желание рыба все-таки исполнила: Чан очень хотел, чтобы Мэйлин поскорее вернулась из США, и 13 января 1950 года он смог вновь обнять жену. Несмотря на то что многие, в том числе ее сестра Нэнси (Кун Айлин), а также вдова Рузвельта Элеонора, отговаривали Мэйлин от поездки на Тайвань, она все-таки решила разделить судьбу с мужем. По ее словам, она вдруг на рассвете услышала Голос: «Все делается хорошо», а потому больше не сомневалась, тут же поспешив в спальню старшей сестры (Мэйлин жила в доме Кунов) и заявив, что Бог велел ей ехать «домой».

Чан был несказанно рад и, как только Мэйлин вышла из самолета, сразу же повез ее на ближайшую дачу в местечко Даси (Большой ручей), минутах в тридцати от аэродрома. Он любил это место — своей природой оно напоминало ему родную Сикоу. По дороге она безостановочно рассказывала ему о своей миссии в Штатах. Миссии, увы, провалившейся.

Президент Трумэн, разочаровавшийся в Чан Кайши и считавший теперь его режим «самым прогнившим правительством, которое когда-либо существовало», больше помогать ему не хотел. «Пусть пыль уляжется», — решил он, начав прорабатывать возможности сближения с коммунистическим Китаем. Как раз в то время (1948–1949 годы) произошел конфликт между вождем югославских коммунистов Иосипом Броз Тито и Сталиным, а потому и Трумэн, и его Госдеп стали надеяться на такой же раскол между Сталиным и Мао Цзэдуном в ближайшем будущем. Призрак титоизма стал возбуждать умы американских политиков, и многие воскресили сказку о «демократе Мао». Для переманивая вождя китайской компартии и титоизации Нового Китая они были готовы пожертвовать Тайванем.