Ценитель чайных церемоний - [20]
Пуля пробила ему ляжку навылет, на ноге образовалась приличная такая гематома. Ходить в ближайшее время он точно не сможет. Да и сидеть… тоже не сахар… Спрашиваю у мужиков виски – недоумение на лицах.
– Водка!
– Так бы сразу и сказал…
Размотав повязку, щедро поливаю рану водкой – мужик аж зубами заскрипел. Окружающие нахмурились…
– Так не будет… inflammation[15]… гореть, да! Быстро заживать!
Поверили или нет, но ещё один караульщик с ружьем поблизости появился.
А через полчаса вернулся тот парень, что ездил смотреть на убитых разбойников. Сгрузив на телегу три трофейных ружья, кивает старшому.
– Всё так и есть – трое их там лежит. Один – Тимоха Рваный, известный тать! В лобешник ему чем-то заехали – и дух вон! Еле узнал… А у двух прочих башку чуть не совсем снесло! Мабуть, кувалдой вдарили!
– Not a hammer![16] Не молот! Rifle butt[17]… э-э-э… ружьё… за что держать!
– Прикладом, что ли приложил? – понимающе кивает Ферапонт. – Сурово! По-нашему!
– Так он и тама, – кивает на лес один из моих стражей, – татей кучу положил! Чуток менее десятка!
На меня смотрят уже не так подозрительно.
Пожимаю плечами.
– Я есть солдат! Воевать долго… шесть год… А кто есть тать?
– Разбойник… душегуб, короче. Как вы говорите, вашбородь – бандит!
– Десять нет… – качаю головой и растопыриваю восемь пальцев. – Столько – есть! Надо сообщить sheriff… полиция, да!
– И-и-и… сказанул! Да где ж их тута сыскать-то? В город приедем, да по начальству сообщим – пущай уж они тогда и думают…
Рядом со мною на телегу кладут берданку и револьвер – старшой с интересом его разглядывает. Удивлённо трогает импровизированный патронташ на ружейном ремне.
– Хитро придумано! Зачем так?
– Мои солдаты делали так. Быстрее можно достать cartridge[18]… э-э-э… патрон, вот! Удобнее заряжать, не у всех есть сумка для патрон…
Убираю револьвер в кобуру (и предварительно проверяю наличие патронов – на месте). А когда я достаю из-за пазухи второй, Ферапонт только языком поцокал уважительно – оценил мою предусмотрительность!
– Если нет против… возражения, я хотел бы ехать так. Мне надо иметь практик… тренировка в разговор на русский язык. Вы не есть против?
Надо полагать, я уже достаточно исковеркал свою речь, чтобы меня действительно приняли бы за иностранца. Да и прочие соображения у меня имеются… не станем уж все карты сразу раскрывать…
Кстати, из разговоров моих спутников (которые ничуть меня не стеснялись, уверенные в том, что американец не всё понимает) я выяснил одну любопытную подробность. Караван вез… что бы вы думали? Чай!
Вот тебе и здрасьте… я-то уж было себе вообразил…
Глава 6
– Вот, Иван Федорович, извольте представить – Пьер Махони! По нашему – Петр. Тот самый, что помог нам тогда на тракте-то…
Дорога до Питера заняла долгих пять дней – караван тащился весьма небыстро. В какой-то момент мы подзадержались, меняли телеги на сани – уж слишком много снега навыпадало. Большую часть времени я проводил в беседах с Ферапонтом – и оттого моё знание русского языка несколько «подросло». Не уверен, что он также наблатыкался говорить по-английски… но, тут уж я ни при чём! В какой-то момент он задал мне вопрос – зачем я еду в Петербург?
– У нас, в Штатах, сейчас мир. Войны большой никакой нет, и поэтому армия такая большая тоже не нужна. Вот и предлагают многим офицерам выйти в отставку… А я уже столько лет на войне… Даже и не знаю – что я буду делать, когда вернусь домой? Да и дома нет, сгорел…
– Но ведь семья же есть?
– Отец умер уже… a long time ago[19]… давно умер. Мать два года назад. А потом и дом сгорел – молния ударила, говорят… Куда мне ехать? А у вас… Говорят, Россия всё время с кем-то воюет, наверное, в армии будут нужны опытные офицеры?
Ферапонт какое-то время молчит.
– Ну… вашбородь, вам и не позавидуешь… столько всего сразу…
Больше он этой темы не касался.
А разбирая на очередном ночлеге документы покойного лейтенанта, я обнаружил среди них вексель. Выданный на его имя в один из торговых домов Санкт-Петербурга. Я не слишком силён в подобных бумагах… но, насколько я понял, Пьер мог получить по нему некоторую сумму денег. Приблизительно около полутора тысяч рублей. Много это или мало по нынешним временам? Хорошая квартира из двух комнат в городе стоила порядка шестисот-семисот рублей в год – и это считалось очень даже неплохим жильём! На эту тему мой собеседник был достаточно хорошо осведомлён – и рассказал много!
Понятное дело, что где-нибудь в центре цены были существенно выше, так ещё и жрать чего-то нужно…
Так не факт ещё, что этот самый вексель в действительности чего-то там стоит…
Так или иначе – а думать на эту тему надо было начинать уже сейчас!
Да и про физическую форму не забывать! А то я что-то подзапустил это дело. В иные времена (да, где они теперь…) я в спортзал наведывался регулярно!
Ну спортинвентаря тут нет, так что будем обходиться тем, что под рукою есть. И я начал по утрам бегать, поднимать всякие тяжести (что под руку подвернулось), бросать в цель топоры и ножи. За экономией патронов (и ввиду возможного недовольства окружающих) всякие там стрелковые тренировки пришлось пока отложить.
Привычный мир в одночасье рухнул. И что делать одинокому человеку в брошенном городе? В воздухе висит неведомая зараза и не известно – откроешь ты глаза следующим утром или нет.Друзей нет, по улицам рыщут одичавшие собаки и те, кто ещё вчера был преуспевающими жителями процветающего города. Ныне большинство выживших – бродяги, сами по себе. У них нет ничего святого. Жизнь человека для них не дороже банки консервов.Одно спасение – бежать прочь из города. Но как пересечь охраняемый периметр, если войскам дан приказ открывать огонь по всему живому?Одиночка начинает искать выход из города, который поделили между собой враждующие группировки.
Выживет ли наш современник, пусть даже ветеран спецназа, оказавшись в кровавом аду 1941 года, да еще и в теле матерого зэка — «черного бушлата»? Помогут ли боевые навыки легендарной группы «Альфа» против «волкодавов» НКНД и абвера? На что способен диверсант из будущего в немецком тылу? И в состоянии ли один человек изменить прошлое и переломить ход Великой Отечественной войны?
Эта книга пока не дописана. Будет или нет, сказать трудно — такие вещи сейчас особо никому и не нужны. Но не написать — не мог.
Цвет войны — не защитный хаки и не кроваво-красный. Цвет войны — черный. Траурное дымное небо. Черные от въевшейся грязи, запредельной усталости и хронического фронтового недосыпа лица. Черная, как битум, запекшаяся кровь. Иссиня-черные раздутые тела убитых. Черные кресты немецких танков. И даже золотые церковные купола сквозь смоляной дым пожарищ кажутся черными…НОВАЯ книга от автора бестселлеров «Черные бушлаты», «Черная пехота» и «Черная смерть»! Новый разведрейд нашего современника в 1941 год. Против «попаданца» из будущего работают лучшие асы абвера, диверсанты из батальона «Бранденбург-800» и снайперская элита Вермахта.
Новая книга от автора бестселлера «ЧЕРНЫЕ БУШЛАТЫ». Продолжение приключений нашего современника, ветерана легендарной группы «Альфа», «провалившегося» в кровавый кошмар Второй Мировой. Новое задание диверсанта из будущего – теперь ему предстоит пройти через ад Харьковского «котла» и отступления Красной Армии к Сталинграду.Несмотря на тщательно разработанную Центром «легенду», операция по внедрению выходит из-под контроля, и после знаменитого сталинского приказа № 227 «Ни шагу назад!» спецназовец из будущего оказывается в штрафной роте – «черной пехоте», как окрестили штрафников немцы.
«„Транзакция успешно произведена. Сейчас вы будете перемещены на страницу завершения заказа. Не выполняйте никаких действий и не закрывайте браузер…“ Всё, норм! Прошёл платёж! Теперь пару дней подождать – и можно собираться на выезд. И то дело… засиделся я в четырёх стенах. Будет возможность заняться привычным и полезным (во всех смыслах) трудом – реализацией собственных поделок. Дело в том, что в Подмосковье собирается очередная реконструкторская тусовка. Там кого только не будет…».
На написание рассказа меня вдохновила деятельность военно-патриотического клуба казачьей молодежи "Сечь" из пгт Афипский Краснодарского края. Его воспитанники, благодаря своим наставникам, являются примером для подрастающего поколения. Именно такими детьми гордятся не только родители. Герои рассказа, трое подростков пятнадцати и шестнадцати лет, после обнаружения во время раскопок некоего медальона, охраняемого мистическим зверьком, попадают в вереницу не типичных для себя событий от обучения экстрасенсорным способностям и заканчивая операцией ГРУ.
Город. Оазис посреди бескрайних пустошей. Роскошь, разум и высокие технологии. Кровь, нищета и порок. Сможешь ли ты остаться собой, детектив? Особенно — если ты, детектив, начнёшь копаться в навозной куче и вытаскивать дурно пахнущие дела одно за другим. Особенно — если твоя кандидатура будет рассматриваться теми, кого не захочешь заметить при всём желании. Теми, кто стоит вне вертикали власти и насилия. Организацией.
Молодой профессор завёл интрижку со своей студенткой, а когда она стала ему мешать, спланировал идеальное убийство. Он был в этом уверен. А что, если жертва с этим не согласна?
Прыгнуть через магический костер Матери – еще полбеды. А вот как быть с архангелом, открывшим на тебя охоту, демоном, который так и норовит соблазнить, и призраком папы римского, которого ты сама же и откопала в подземельях Ватикана? Не знаешь? А придется думать быстро: Зло копит силы и уже идет по твоим стопам, Настя…
После катастрофы звездолёта осталась в живых только маленькая девочка – потому что мать отдала ей свой кислород. Когда девочка повзрослела, у неё обнаружился неожиданный дар. Благодаря этому она попала в команду космических спасателей. Но для работы спасателем одних технических знаний мало. Космос подкидывает такие загадки, которые разгадает не каждый детектив. Выяснилось, что повзрослевшая девочка успешно справляется и с этими проблемами. В процессе написания.
В провинциальном городе серийный убийца с магическими способностями охотится на девушек. Ни улик, ни какой-то связи между жертвами полиция так и не нашла. Все девушки были очень разными. Но все же что их объединяет? Расследование начинают вести инквизитор Бастиан и могущественная ведьма Западных пустошей Аделин. Со временем они понимают: чтобы найти преступника, надо заглянуть в собственное прошлое.