Цена Жизни - [51]

Василий немного задумался, а потом продолжил:

— Когда тебя примут в пионеры, в чем я не сомневаюсь, ты будешь носить красный галстук. Это символ пролитой крови рабочих и крестьян, и всех, кто боролся за свое светлое будущее. Один известный писатель сказал, что у каждого человека с рождения природой заложено и хорошее, и плохое — пополам. И эти две половинки борются между собой всю жизнь. И я не сомневаюсь, что ты в своем возрасте способен различить эти два явления.

А красный галстук всегда будет напоминать тебе, что ты пионер и оберегать тебя от всего плохого. Ты будешь совершать только хорошие поступки. А в дальнейшем у тебя сформируется характер простого доброго советского человека. А теперь давай пить чай и тебе собираться домой, а то твоя мама, наверное, заждалась тебя.

* * *

Учеников третьего и четвертого класса решили принимать в пионеры 22 апреля в день рождения В.И. Ленина. Сразу после занятий всех учеников собрали вместе в одном классе, а первоклашек и учеников второго класса отпустили домой. На это мероприятие пришел Федор Морозов, а от партийной организации пригласили Василия Зуева.

Директор школы Сычева Татьяна Сергеевна объявила:

— Ребята, тот кто решил вступить в пионеры, — остаются в классе. Те, кто не хочет вступать в пионеры, могут идти домой, но если захотят остаться, то пусть остаются.

Несколько человек встали и пошли домой. Федор Морозов представил пионервожатую будущих пионеров комсомолку Лену Новикову, работницу леспромхоза.

Прием в пионеры проходил следующим образом. Желающий вступить в пионеры подходил к столу, за которым сидели директор школы и Федор Морозов, а пионервожатая встречала будущего пионера стоя. Василий Зуев, как гость, сидел вместе с учениками.

Как только учащимся была прочитана клятва пионера, пионервожатая подходила к нему и завязывала на его шее красный галстук. О галстуках шефы из леспромхоза позаботились заранее. И это мероприятие — прием в пионеры в Мышаловской школе прошло торжественно и красиво. Потом всех принятых в пионеры поздравили директор школы, Федор Морозов и Василий Зуев.

На другой день все пионеры пришли в школу в пионерских галстуках.

ГЛАВА 11 СТЕПАН ЗУЕВ — СИРОТА

Заканчивался учебный год, ученики четвертого класса готовились к экзаменам. Степка целыми днями сидел дома, перечитывая пройденный материал. Как и обычно, в конце мая закончился учебный год, и все ученики начальной школы кроме учеников четвертого класса пошли на летние каникулы. А ученики четвертых классов стали сдавать экзамены.

Первым экзаменом у Степки по русскому языку был диктант, и он написал его на «хорошо». Степка немного расстроился, что уже не получит похвальной грамоты, но его успокоил дядя Вася, сказав, что твердое «хорошо» это тоже неплохо.

Когда все экзамены были сданы, и только один ученик из всего класса Костя Сморчков получил по арифметике «плохо» и оставлен на второй год.

После сдачи последнего экзамена всех учеников позвали на торжественную линейку, и директор школы Татьяна Сергеевна поздравила всех учеников и их учительницу Валентину Михайловну с успешным окончанием учебного года. На этом торжестве присутствовали и родители, в основном мамы учеников. Ученики здесь же получили документы об окончании начальной школы, а одна девочка отличница получила даже похвальную грамоту.

Когда вопрос коснулся Кости Сморчкова, то его мама обратилась к директору школы — как быть с Костей. Вот уже четыре года Костя Сморчков воспитывался без отца, с трудом переходил из класса в класс. Жил он с мамой и дедом Силантием Сморчковым. Мама Кости, Зинаида Петровна работала поварихой на вырубках леспромхоза.

Дед Силантий был уже в преклонных годах, нелюдимый и необщительный. Он редко выходил как говорят на «люди» и всё время проводил, в основном, в своей комнате в бараке охотников, да иногда в своем сарае, что-то кому-то ремонтируя, зарабатывая себе на жизнь. Смолоду он был хорошим плотником, а потом еще при купце Мышалове стал перекупщиком, имел свою лошадь, покупал товары в центре и перепродавал их в поселке. После революции и гражданской войны, когда Советская власть прочно установилась в поселке Мышалово, этой деятельностью стал заниматься его сын Миха Сморчков.

Но эту деятельность Михея быстро пресекли после развала НЭП, а, назвав это спекуляцией. Тогда Миха стал собирать тряпье (вторсырье) и отвозить его на переработку, получив кличку старьевщика. Зарабатывал он этим неплохо, телега у него была своя, а лошадь Миха брал в аренду в конюшне леспромхоза.

Вот так они и жили до 1930 года. А летом этого года, возвращаясь домой после отвезенного тряпья в сильном подпитии, он на дороге встретил цыган и продал им и лошадь, и телегу. Домой он приехал ни с чем, но с деньгами. Дед Силантий деньги от продажи отобрал и спрятал, сообразив, что Миху будут судить, как за кражу социалистической собственности. Миху судили и дали ему три года колонии. А деньги от продажи так и не нашли, хотя и обыскали, казалось бы, всё что можно обыскать.

Потом в поселок Мышалово через поссовет пришло известие, что Михай Сморчков сбежал с пересыльного пункта во время отправки в колонию. Как и при каких обстоятельствах, — этого не сообщали. Но Силантий понял, что Миха скрывается где-то в тайге и обитает в каком-нибудь ските.