Цена Жизни - [45]

Теперь Паша предложил другой вариант, а именно встретить медведя на берегу реки. Павел так рассуждал: медведь всеядный, с утра он будет набивать свою утробу чем попало. Потом он захочет пить и пойдет к реке. Главное — найти место, где он подойдет к реке.

Паша и Тихон пошли по берегу реки вдоль зарослей и наткнулись на огромные следы, которые вели к самой воде. Метрах в тридцати от этих следов они устроили засаду.

Ждать пришлось недолго, часа полтора. Первой учуяла медведя Найда. Она повернула свой нос в сторону зарослей, шерсть у нее на загривке встала дыбом, и она издала легкое рычание. Паша всё время держал ружье наготове, и когда заросли зашевелились, он взвел оба курка.

Наступил кульминационный момент охоты — показалась голова медведя. Когда он полностью вышел из зарослей, то встал на задние лапы и посмотрел по сторонам. Тут же прогремели два выстрела, почти одновременно. Найда сразу бросилась к медведю, но тут же раздался окрик: «Найда, назад». И прежде чем подойти к медведю Паша перезарядил ружье, подождал немного, и только тогда подошел к зверю.

Это был крупный старый самец с седеющим загривком и со съеденными зубами. Обе пули попали ему в голову, и при тщательном осмотре охотники обнаружили и старое пулевое отверстие у него на спине.

— Ну что с ним будем делать, товарищ старший егерь, — шутливо спросил Паша.

— Как что. Снимем шкуру, высушим ее, и когда Степка подрастет немного, отдадим ее ему и скажем…

Тихон помолчал в какой-то задумчивости, потом продолжил:

— Нет, ничего не будем говорить. Когда подрастет, то и сам всё поймет.

А вечером Тихон позвонил из поссовета в охотхозяйство района и доложил об убитом медведе. Дома Тихон попросил своего отца завтра позвонить в район, на почту, чтобы срочно отправили телеграмму Василию в Кемерово о трагической гибели его брата Егора.

Похороны Егора районное лесничество взяло на себя, так как Егор погиб, находясь на работе, и назначило их, как и положено по православному обычаю на третий день. И на третий день рано утром Тихон поехал в районную больницу, где в кабинете главного врача ему отдали золотой крестик Егора на серебряной цепочке. Тихон упросил ответственного за похороны заехать в церковь и совершить необходимый в таких случаях ритуал. Священник в церкви спросил:

— Усопший был верующим?

Тихон замялся сначала, но потом твердо сказал:

— Он был крещеным. И вот подтверждение тому, — и Тихон достал золотой крестик и показал его священнику.

Священник внимательно осмотрел этот крестик и сказал:

— Это не гоже, что такая дорогая вещь будет лежать под землей, но и без этого православным на том свете тоже нельзя. Давайте мы с вами произведем обмен — я прикреплю усопшему на шею наш обычный крестик, а вы отдадите мне этот с цепочкой.

Тихон на минутку задумался, а что он скажет Татьяне, вдове Егора, а также Василию, его брату. В голове его бежали мысли, что, если Татьяна приехала в Мышалово по комсомольской путевке, значит она комсомолка, а Вася давно в партии большевиков; Степка — тот вообще маленький несмышленыш. Поэтому Тихон сказал только одно слово:

— Согласен.

На том они и порешили. Священник на кладбище не поехал. Он здесь, в церкви, прочитал молитву, трижды перекрестил гроб с усопшим и помахал кадилом, приговаривая:

— Господи, помилуй раба твоего Егория, Господи, помилуй… Господи, помилуй…

Егора хоронили всем поселком. После церкви траурная процессия двинулась на кладбище. Когда прибыли на кладбище, там уже всё было готово, могила вырыта там, где показал Тихон. Сначала он хотел похоронить Тихона рядом с могилами его родителей, но это место оказалось занятым. И Тихон выбрал место для могилы друга на небольшом пригорке. Там уже стояли две табуретки и венок с осенними цветами.

Подходя к могиле, Тихон всё никак не мог отойти от мысли, что вот этот золотой крестик, который он отдал священнику в обмен на простой и до этого находившийся в семье Зуевых чуть больше полувека, не защитил их в нужный момент, в период трагической гибели. Сначала погибла бабушка Егора Дарья, потом и дядя Семен с Василисой, и сейчас вот Егорка.

Тем временем представитель лесничества открыл траурный митинг. Он говорил немного, но очень убедительно, и все жители поселка поняли, какого хорошего человека, хорошего честного и порядочного работника потерял поселок Мышалово. Таня всё время нахождения на кладбище теряла сознание, возле неё все время находились и медсестра Люба, и баба Дуня.

Они поочередно подносили ей флакон с нашатырным спиртом и им же протирали Тане виски.

Потом Тихон попросил всех попрощаться с Егором, и все стали подходить к гробу. Тетя Нюра, соседка Зуевых, всё время держала Степку за руку, боясь, как бы он не свалился в вырытую могилу. Степка несколько раз подходил к краю могилы и заглядывал туда. Своим детским умишком, он понимал, что его отца опустят туда, и он больше его никогда не увидит. Потом тетя Нюра подвела Степку к изголовью гроба и сказала:

— Вот, Степушка, давай простись с папкой.

Степан видел, как взрослые прощались с его отцом. Он ткнулся своим носом в холодный лоб отца и горько заплакал. Потом Степка увидел, как дядя Тихон послал за большим деревянным крестом, который лежал недалеко от могилы, а сам взял крышку гроба, накрыл ею гроб и стал забивать гвозди. Затем гроб на веревках стали опускать в могилу, и тут Степка поднял такой рёв, что все сразу обратили на него внимание. Он плакал и размазывал слезы по своему лицу, и глазами искал свою маму, но её нигде не было видно, только потом приглядевшись он заметил, что она сидела у края могилы прямо на земле и бросала в могилу маленькие комочки земли, и они стукались о крышку гроба. А баба Дуня стояла рядом и всё время терла ей виски какой то мокрой ваткой. Потом мама встала и шатаясь подошла к Степке, обняла его голову и негромко сказала: