Цена Шагала - [4]

— Сэр, — начал он, — мне хотелось бы уточнить подробности происшедшего с вами. Во-первых: как ваше имя?

Делая вид, что он с трудом ворочает языком, хриплым шепотом Андрей выдавил из себя:

— Милош Германович.

Англичанин невозмутимо записал данные в блокнот.

— Откуда вы, сэр? — продолжил он.

— Югославия, Сербия, Дубровник, — отрывисто хрипел Сорин.

Лицо полицейского осталось непроницаемым, однако легкая тень неудовольствия все-таки пробежала по нему.

— Как оказались здесь?

— Понимаю плохо, — ответил Сорин.

— Как приехали? — переформулировал свой вопрос сержант.

— Долго. Добирался долго. Бежал от войны. Ищу работу.

— Давно ли находитесь на территории Великобритании?

— Недавно. Только приехал.

— Что с вами произошло?

— Не знаю. Гулял в парке. Помню боль, потом — ничего.

— При вас не было обнаружено документов. Где вы живете, сэр?

— В гостинице, — отвечал Сорин.

— Название гостиницы?

— Не помню. Могу показать.

Саммерс посмотрел в сторону медсестры.

— Как он себя чувствует? — обратился он к ней с вопросом. — Скоро ли сможет вставать?

— Но сэр, пациент еще чрезвычайно слаб. Я думаю, не раньше, чем через неделю.

«Отлично, — усмехнулся про себя Сорин. — Выгляжу я, видимо, чудовищно. А вот насчет моего самочувствия она не права». Уже сегодня сделавшему над собой усилие Сорину удалось несколько раз приподняться и сесть на кровати. Не без труда, но все же это ему удалось. И потому Андрей понимал, что еще немного и он сможет ходить. «Неделя мне не нужна, — думал Сорин. — А вот два дня были бы необходимы. Через два дня, милый сержант, меня уже здесь не будет. Если ты не успеешь до того времени найти сербского переводчика, — а я очень надеюсь, что не успеешь, — тогда наше кратковременное знакомство прибавит тебе головной боли, а мне — радости». И, стараясь избежать дальнейших вопросов, он медленно прикрыл глаза.

— Сэр, вы меня слышите? — раздался несколько встревоженный голос сержанта.

— Сержант, — ответствовал ему несколько рассерженный голос медсестры. — Я же говорила, что пациент еще очень слаб. На сегодня давайте прекратим. Приходите завтра. Я надеюсь, что ваша беседа будет более продолжительной.

— Но, мэм, — попытался спорить сержант.

— Никаких возражений, иначе я позову врача. Тем более, — добавила она с некоторым ехидством, — я думаю, вы не владеете сербским, а, как видите, ему по-английски говорить трудно.

— Хорошо, — спокойно согласился господин Саммерс. — Я приду завтра в это же время.

— Пожалуйста, сержант.

Сорин слышал, как захлопнулась дверь и как, продолжая о чем-то беседовать, полицейский и медсестра удалились по коридору.

Полежав еще несколько секунд в тишине, он открыл глаза. «Ну что же — поздравим себя, — сказал Андрей. — Первый экзамен сдан. То ли еще будет завтра».

Сидя в своем кабинете, Ермилов задумчиво теребил ручку. Потом нажал кнопку селекторной связи и произнес: «Позовите-ка Шутова ко мне». Минут через пять Шутов появился в кабинете.

— Вот что, Слава, — задумчиво начал Геннадий Андреевич. — Твои люди из путешествия в туманный Альбион вернулись?

— В Англию, что ли? — уточнил Шутов.

— Туда, туда.

— Да, вернулись.

— Ну, и какая информация?

— Все было сделано чисто и аккуратно. Вещи у вашего, этого, антиквара.

— Это-то я и без тебя знаю, дружок. А вот достань-ка ты мне английские газеты за последние несколько дней.

— Зачем, Геннадий Андреевич? — удивился Слава.

— Есть ли у тебя, дружок, хоть одно подтверждение тому, что дело было сделано чисто?

— То есть?

— Я, видишь ли, хочу удостовериться, что наш юный друг сейчас попивает нектар в райских кущах, а не лежит где-нибудь на коечке под капельницей.

— Да быть того не может, Геннадий Андреевич, зря вы сомневаетесь.

— А ты все ж таки подсуетись. Сегодня к вечеру, к концу рабочего дня, надыбай мне то, что надо. Понял, Славочка? — сказал он уже более жестким тоном.

— Сделаю, Геннадий Андреевич, что вы просите. Только, по-моему, это напрасное беспокойство.

— Твое дело — выполнять.

— Уже в пути! — весело ответил Шутов и покинул кабинет.

Ермилов и сам не знал, почему он попросил у Шутова доказательства, зачем решил проверять английские газеты, но давняя привычка самому удостоверяться в том, что делают его подчиненные, сработала и на этот раз.

«Лондон — не Москва, — говорил он себе. — Да и этот Кошенов тот еще жук. Нет, конечно, на прямой обман он никогда не пойдет, о каком-нибудь там сговоре с этим пацаном и речь идти не может, однако «доверяй, но проверяй». Уж больно елейным был голос Ильи Андреевича в трубке, больно неожиданным показалось Ермилову предложение английского антиквара. «Что-то здесь все-таки не так, — думал председатель «Гентрейд консалтинга». Он читал и перечитывал послание Кошенова, полученное по электронной почте, и хмурился, задумчиво теребя ручку в руках. «Что-то все-таки не так».

Ближе к ночи того же дня Сорин решился вылезти из своей палаты. Аккуратно отсоединив капельницы и датчики, прикрепленные к запястью и сердцу, он медленно, обливаясь холодным потом, сел на кровати. Спустил ноги и, превозмогая слабость, цепляясь за спинку кровати, тумбочку, стул, наконец, дверной косяк, сделал несколько шагов к выходу. Сквозь щель в приоткрытой двери он увидел в коридоре, метрах в двадцати от себя освещенное пространство, где, вероятнее всего, стоял стол, сидела дежурная медсестра. Стараясь практически не дышать, он протиснулся в коридор и, хватаясь руками за стену, побрел в противоположную сторону.