Цена ошибки - [86]

Теперь ему надо срочно занять оборону, ожидая пока подтянутся пехота, артиллерия и тыловые части. Комкор знал, что такого быстрого наступления, как у советских войск уровня 1944 года, у его армии не получится. Слишком мала насыщенность частей автомобилями, автомашины в достаточном количестве есть только у противотанковых и зенитных частей его корпуса. Даже артиллерия, решившая успех приграничного сражения, автомашинами была снабжена недостаточно. Нет, тягачи для орудий были, но в его корпусе нет ни одного автотранспортного батальона. А значит, те машины, что сейчас привезли сто двадцати двух миллиметровые орудия с расчетами и одним боекомплектом снарядов, позиции которых разворачиваются на северной окраине Ичхона, поедут обратно на подземные склады корпуса. И отлично, что уже прибыл самоходный батальон ПВО его корпуса, без прикрытия с воздуха ему было неуютно. Правда, самоходные установке могут вести огонь только с места, но хоть до следующей атаки танки его корпуса будут прикрыты с воздуха. Он уже получил команду пропустить через свои боевые порядки сто пятую гвардейскую танковую дивизию, она должна к 14–00, при поддержке авиации, атаковать и достигнуть рубежей Пхётхэк — Ансон — Ымсон, окончательно отрезав Сеул. А его корпус, получив пополнение и подтянув тылы, пойдет за сто пятой вторым эшелоном.

28 октября, местное время 13–00. Временный КП Армии Южной Кореи в бункере штаба 9 дивизии морской пехоты, 5 километров к северо-востоку от Кимдже, провинция Чолла-Пукто. Через 12 часов после начала конфликта.

Генерал-лейтенант Пак Чон Хи, глава Верховного Совета Национальной Перестройки, фактический руководитель Южной Кореи, был в растерянности. Он испытывал чувство острой беспомощности, всего третий раз за свою сорока пятилетнюю жизнь. Первый раз это ощущение потерянности и крушения всех надежд он ощутил в августе 1945 года, когда Советский Союз за считанные дни разгромил японскую Квантунскую армию, разгромил играючи, походя, заодно с марионеточной армией Маньчжоу-Го, где в восьмой пехотной дивизии служил Пак Чон Хи, принявший японское имя Такаки Масао. Тогда его блестяще начинавшаяся карьера оказалась сломана, а как все хорошо начиналось! В 1940 году Пак поступил в военную академию Маньчжоу-Го, в 1942 году закончил ее с отличием и был отобран для обучения в Высшей военной академии Японской императорской армии. Он закончил ее третьим в своем выпуске, доселе небывалый результат для не-японца. Перед подающим надежды лейтенантом открывались завораживающие перспективы, но советская армия поставила крест на его первой карьере. Второй раз это чувство он испытал, когда сидел в камере смертников. После августа 1945 года, потрясенный той легкостью, с который советские коммунисты разгромили японскую императорскую армию, и, заодно его карьеру, он решил поставить на другую лошадь. Сменить сторону. Он вступил в коммунистическую ячейку, на юге Кореи. Но был арестован и приговорён к смертной казни. Уже на пороге эшафота Пак Чон Хи избежал смерти, выдав властям всех коммунистических деятелей внутри южнокорейской армии, включая собственного брата Пак Тон Хи. Брат пошел на эшафот вместо него, а его судьба сделала еще один разворот на сто восемьдесят градусов. Первый президент Южной Кореи Лы Сын Ман сделал Пак Чон Хи офицером военной разведки, занимавшейся выявлением и уничтожением коммунистов. Потом была Корейская война 1950–1953 года, где он отличился в боях. Пак Чон Хи был неординарным и крайне амбициозным человеком, и не удивительно что в 1953 он получил первое генеральское звание. Потом учеба в США, Форт Силл, штат Оклахома. Южная Корея тем временем погружалась в пучину. Одна из беднейших стран Азии, с нищим, преимущественно аграрным населением, основные производства, построенные японцами, достались северянам. Годовой доход на душу населения в 1960 году составлял менее восьмидесяти долларов. Экономика страны за время правления Ли Сын Мана погрязла в коррупции, полиция была деморализована, постоянно шли массовые выступления жителей, требовавших политических и экономических реформ. Страна катилась в пропасть, а к северу от тридцать восьмой параллели постоянно скалила клыки орудий другая Корея, коммунистическая. Не мудрено, что генерал-майор Пак Чон Хи возглавил армейский переворот 16 мая 1961 года.

В самом деле, не ждать же ему прихода коммунистов? Он прекрасно представлял себе, что сделают с ним северяне Ким Ир Сена за всех своих коммунистов, которых он когда-то предал. На самом деле, когда он устраивал переворот, он совершенно четко представлял себе план действий, не зря он обучался логистике в Оклахоме. В этом плане не было никаких возведений монументов себе или пышных парадов в честь своих побед, как у обычных латиноамериканских диктаторов. Была только работа, черная и неблагодарная. Будучи до предела амбициозным человеком, он хотел через четверть века сделать памятником себе всю страну. Сначала создать вместо насквозь прогнившего и коррумпированного госаппарата хорошо работающий, по-армейски четкий механизм, а потом начать экономические реформы с привлечением японских и американских инвестиций. Наплевать на общественное мнение, до сих пор считающее японцев врагами. Американцы обязаны вкладывать в его страну деньги, потому что иначе они потеряют плацдарм на азиатском континенте против коммунизма. А японцам на своих островах просто деваться некуда, они придут в его страну с деньгами, строить заводы, дороги и электростанции. Он поражался, как Ли Сын Ман впустую растратил и профукал девять лет, эти реформы следовало начинать в 1953, сразу после войны. А уже потом потихоньку начинать демократические преобразования, вплоть до всеобщих выборов. А чтобы никто не смог ему помешать, Пак Чон Хи уже создал Корейское Центральное Разведывательное Управление, мощную силовую структуру, которое будет бороться с врагами его плана, внешними и внутренними. И поставил во главе этой службы своего единомышленника и родственника, полковника Ким Джон Пхиль. Его план был настолько подробен, логичен и разумен, что когда бывший президент Юн Бо Сон познакомился с ним, то встал на сторону восставших военных и убедил руководство США, а также командиров других подразделений южнокорейской армии не вмешиваться в ход событий. Что само по себе являлось в истории человечества чем-то из разряда небывалого. Более того, чтобы обеспечить формальную легитимность режима, Юн Бо Сон ещё некоторое время оставался на посту президента, и ушел в отставку 24 марта 1962. И вот сейчас, когда уже появились некоторые результаты в его долгосрочных планах, позволяющих даже объявить через год всеобщие президентские выборы, началась эта дурацкая война! Казалось, сами боги не хотят, чтобы его мечты сбывались. И вместо вопросов экономики ему снова предстоит решать военные задачи. А военная обстановка не радовала, более того, она была гораздо хуже чем тогда, в 1950 году, когда территория Южной Кореи съежилась до крохотного Пусанского плацдарма. Тогда за ними была вся мощь США, американская авиация буквально висела над наступающими коммунистами, методично уничтожая технику и живую силу, американский флот поддерживал их орудийным огнем, а потом, в конце концов высадил мощный десант в Инчхоне, окружив и уничтожив всю северокорейскую армию. Только вмешательство китайцев не позволило южанам тогда, к зиме 1950 года выйти на реку Ялу и покончить с коммунистами. А сейчас. Сейчас все по-другому, он это чувствует. Америка сама атакована ядерным оружием, американский флот понес громадные потери, от американской авиации в Корее остались считанные самолеты, американские базы в Японии тоже атакованы. Собственно авиация Южной Кореи, понесшая потери сначала от ударов советских ракет по совместным с американцами аэродромам базирования, а затем атакованная одновременно спецназом и бомбардировщиками КНДР, сейчас не может даже прикрыть свои части, не говоря уж об ударах по противнику. А противник продвинулся вперед на полсотни километров, в Сеуле, уже отрезанном от остальной страны все еще сопротивляются остатки столичного гарнизона и второй американской пехотной дивизии, но уже ясно, что они обречены. Через несколько часов к механизированным частям коммунистов подойдет пехота, они подтянут артиллерию, и тогда последует еще один рывок. А что он может им противопоставить? Американские и южнокорейские резервы, подходя к линии фронта, на своей шкуре сейчас узнают, какая это ужасная вещь — господство в воздухе авиации противника. И самое неприятное, в войну еще не вступили китайцы. Они непременно в нее вмешаются, это вопрос считанных дней, даже часов. И что тогда? В прошлый раз китайские войска Пэнь Дэ Хуая, под непрерывными атаками USAF, все равно дошли от самой китайской границы до Сеула, и даже взяли его во второй раз. А куда они продвинутся на этот раз, когда превосходство в воздухе у них? Положение может спасти только массированное применение атомного оружия, но что станет с его страной после этого?