Цена неравенства. Чем расслоение общества грозит нашему будущему - [141]

 В то время как каждый аспект нашего правового и нормативного кодекса важен для эффективности и справедливости, законы, регламентирующие конкуренцию, корпоративное управление и банкротство, имеют особое значение.

Монополии и несовершенные рынки – главный источник ренты. Банковские услуги – не единственный сектор, в котором конкуренция слабее, чем она должна быть. Если мы пробежимся глазами по секторам экономики, поразительно, сколь во многих из них доминируют две, три или четыре фирмы. Одно время это считалось нормальным – что в динамической конкуренции, связанной с технологическими изменениями, одна доминирующая фирма будет заменять другую. Была конкуренцияза рынок, а не на рынке. Но мы знаем сейчас, что настоящему рынку этого недостаточно. Доминирующие фирмы имеют инструменты для подавления конкуренции, и часто они могут подавлять даже инновации. Более высокие цены, которые они устанавливают, не только искажают экономику, но действуют практически как налог, прибыль от которого, тем не менее, не идёт на государственные цели, но скорее обогащает казну монополистов.

Улучшение корпоративного управления – особенно сокращение власти топ-менеджмента по выведению большого количества корпоративных ресурсов на собственные нужды. Слишком много власти, слишком много пиетета по отношению к их предполагаемой мудрости дано корпоративным руководителям. Мы видели, как они используют эту власть для своих собственных нужд. Законы, которые дают акционерам право контролировать заработную плату, изменят ситуацию. То же сделают и бухгалтерские правила, которые дадут акционерам точное знание того, сколь много они отдают своим руководителям.

Многоуровневая реформа закона о банкротстве – от отношения к деривативам до «утонувших» домов и студенческих займов. Закон о банкротстве предлагает ещё один вариант того, как основные правила игры, которые определяют то, как рынки работают, имеют сильные распределительные последствия и влияние на эффективность. Как и во многих других областях, действующие правила играли на пользу верхушке.

Каждый займ – это сделка между добровольным заемщиком и добровольным кредитором, но одна сторона предположительно понимает рынок куда лучше, чем другая; существует масштабная асимметрия в информации и рыночной власти. Согласно этому нести груз последствий за ошибку должен кредитор, а не заемщик.

Закон о банкротстве, более дружелюбный к заемщику, даст банкам мотивацию быть более внимательными при кредитовании. Мы можем иметь меньше кредитных пузырей и меньше американцев с огромным долгом. Один из наиболее вопиющих примеров плохого кредитования, как мы отметили, это программа студенческих займов; и плохое кредитование здесь стимулировалось несписываемостью долга.

Короче говоря, несбалансированный закон о банкротстве сделал вклад в раздутый финансовый сектор, в экономическую нестабильность, в эксплуатацию бедных и финансово менее подкованных, а в целом – в экономическое неравенство.

Положить конец государственным раздачам – будь они расположены в государственных активах или закупках. Предыдущие четыре реформы сконцентрировались на сокращении способности тех, кто наверху, – включая тех, кто в финансовом секторе, – извлекать прибыль от эксплуатации своих потребителей, заемщиков, акционеров и других людей в частных транзакциях. Но большая часть рентоориентированного поведения принимает форму эксплуатации налогоплательщиков. Эта эксплуатация подразумевает множество различных обличий. Некоторые из них лучше всего описать как простые раздачи, подарки, другие скрываются под пояснением «корпоративное благосостояние».

Как мы видели в главе 2, сумма государственных раздач корпорациям огромна, варьируется от поставки лекарств без аукциона до дорогостоящих военных контрактов с Halliburton. Вспомним ещё о плохо спроектированных аукционах на нефть, раздаче частот телевидению и радио, о ставках роялти на добычу минералов ниже рыночных. Эти подарки – чистое перераспределение денег от остального населения к корпорациям и богатым. Но в мире бюджетных ограничений они даже больше, чем простой трансфер, поскольку в результате остаётся меньше денег на государственные инвестиции с высокой отдачей.

Положить конец корпоративному благосостоянию – включая скрытые субсидии. Мы объяснили в ранних главах, как государство слишком часто, вместо того чтобы помогать людям, нуждающимся в помощи, тратит ценные средства на помощь корпорациям, через корпоративное благосостояние. Многие из субсидий заложены в налоговом кодексе. Пока ещё все лазейки, исключения, вычеты и предпочтения сокращают прогрессивность налоговой системы и искажают стимулы. Это особенно правдиво в отношении корпоративного благосостояния. Корпорации, которые не могут работать самостоятельно, должны закрываться. Их работники могут нуждаться в помощи по переходу из одной профессии в другую, но это вещь совсем отличная от корпоративного благосостояния.

Бо́льшая часть корпоративного благосостояния далека от прозрачности – возможно потому, что если граждане реально узнают, как много они отдают, они не позволят этому продолжаться. Помимо того, что корпоративное благосостояние встроено в налоговый кодекс, оно встроено в дешевое кредитование и правительственные гарантии по кредитам.