Цена неравенства. Чем расслоение общества грозит нашему будущему - [127]

Что поражает, так это то, как много людей – экспертов и обычных граждан, тех, что в правительстве, и тех, что по другую сторону, – оказалось соблазненными мифом о жесткой экономии и мифом, что государственный бюджет похож на бюджет домохозяйства. Многие люди оказались в плену тонкого параллельного аргумента, которым правые оперировали в макроэкономике: дескать, вот было стимулирование, а экономике не стало лучше. Стало даже хуже. Стимулирование не сработало. Но стимулирование сработало: оно предотвратило дополнительное повышение уровня безработицы.

Один процент взял в заложники и исказил бюджетные дебаты – используя понятное сомнение о перерасходах. На самом деле это сомнение представляет собой прикрытие для программ, нацеленных на сокращение государственных расходов. А такие программы ослабят сегодняшнюю экономику, понизят рост в будущем и, что более важно для главной темы этой книги, повысят неравенство. Это сомнение использовалось даже для бюджетной баталии, чтобы доказать необходимость сокращения прогрессивности в нашей системе налогообложения и урезания и без того уже сокращенных программ социального страхования в стране.

Учитывая слабость в экономике (и отсутствие спроса сегодня, и отсутствие инвестиций в наше будущее), дефицитный фетишизм фокусируется на ложной проблеме, по крайней мере сейчас. Но даже если сдаться дефицитному фетишизму, мы показали, что существуют альтернативное налогообложение и политика расходов, которые могут одновременно повысить экономическую эффективность, повысить национальные результаты и понизить уровень безработицы, а также обратиться к одной из самых волнующих проблем – растущему неравенству.

Основной источник неравенства для низов – это безработица. Безработные страдают. Страдают и те, что имеют работу, поскольку высокий уровень безработицы накладывает сильное давление на зарплаты. С тех пор как американский политический тупик сократил использование фискальной политики (налогов и расходов) для восстановления экономики до уровня полной занятости, надежда переместилась на денежную политику. Как указала эта глава, суть может стать ещё хуже: дефицитный фетишизм может привести к жесткой экономии, которая ослабит экономику дальше и повесит ещё большую ношу на денежную политику. Но готова ли денежная политика к такой задаче? Следующая глава объяснит, почему денежная политика на самом деле не служит нашей нации так хорошо, как должна: в слишком большой степени она была придумана для обслуживания финансового сектора и других интересов верхушки.

Глава 9. Макроэкономическая политика и центробанк: созданные 1 процентом для 1 процента

Некоторые читатели могут удивиться, увидев главу о макроэкономике – ветви экономики, которая имеет отношение к общему уровню экономической активности, с результатом (ВВП) и уровнем занятости, с процентными ставкам и инфляцией. Какое отношение она имеет к главной теме этой книги – неравенству? Ничто, однако, не влияет на благосостояние большинства граждан больше, чем состояние макроэкономики – будь то полная занятость или рост. И когда макроэкономическая политика терпит крах, уровень безработицы взлетает, низы оказываются среди тех, кто страдает больше всего. В широком смысле, макроэкономическая политика сильно влияет на распределение доходов. Политики должны знать это, но они часто действуют так, будто не знают. В самом деле, распределение доходов редко упоминается в макроэкономике, а это и есть главная проблема.

Самая важная ответственность политиков – поддерживать общую стабильность экономики. Великая рецессия представляет собой свидетельство колоссального провала. И этот провал наложил огромную ношу на обычных американцев – как работников, так и домовладельцев и налогоплательщиков, что мы описали в первой главе. Мы объяснили, как провалы макроэкономики окончательно выдвинули на передний план проблемы нашей экономической системы. Когда дела обстояли хорошо, большинство людей процветало и могло убедить себя, что те, кто не процветает, – виноваты в этом сами. Но с рецессией 2008 года это потеряло смысл. Слишком много людей, «игравших по правилам, хорошо учившихся, тяжело трудившихся», просто сводили концы с концами или вовсе не сводили концы с концами. Система не работала.

Эта книга доказывает, что во многих направлениях наша экономическая система приносила выгоду верхушке – за счёт остальных. И что эта система далека от того, что было названо «моделью определения доходов по достижениям», в которой доходы отражают вклад в общество. В этой главе мы сфокусируемся на вкладе нашей макроэкономической политики в этот исход – до, в течение и после кризиса.

Политика предполагает выбор. Существуют распределительные последствия для всех стратегий. Центральная тема этой книги заключается в том, что некоторые из этих политических выборов одновременно повысили неравенство – принося выгоду верхушке – и навредили экономике.

Но многие варианты более сложны и подразумевают компромиссы. Если существует компромисс между инфляцией и безработицей, преследование более низкой инфляции означает более высокую безработицу – и работники пострадают; более низкая безработица означает более высокую инфляцию – и держатели облигаций увидят, как стоимость их активов падает. Фокусирование внимания на инфляции ставит интересы держателей облигаций в центр. Представьте, насколько иной могла быть денежная политика, если бы фокусировалась на удержании безработицы на уровне ниже 5 %, нежели на поддержании уровня инфляции ниже 2 %.