Цена чести - [29]
Глава 10
Велигоя разбудил веселый птичий гвалт за стенами избушки. Сквозь щели в ставнях пробивались веселые лучики рассеянного утреннего света. Воин выпутался из шкуры, сел на лавке, зевнул с риском вывихнуть челюсть, смачно потянулся. Во всем теле чувствовалась необыкновенная свежесть, сердце перегоняло по жилам кровь сильными, уверенными толчками. Голова была на удивление ясной — может быть от того, что второй день не пил хмельного, а скорее всего, стараниями волхва.
Барсука в избе не было. Исчез и тяжелый резной посох, которым кудесник ходил, похоже, скорее для солидности, чем для опоры, из чего Велигой заключил, что волхв отправился по каким-то своим колдовским делам. Хотя перед кем он собирался выказывать солидность посреди дремучего леса, так и оставалось для воина загадкой.
Велигой вышел во двор. Утренняя роса неярко блистала в траве — солнце еще никак не могло вскарабкаться по небу выше плотной стены деревьев. Между темных стволов еще клубились, расплываясь и исчезая, редкие клочья тумана. Витязь еще раз от души потянулся и бодрым шагом двинулся к ручью, журчавшему меж деревьев в полусотне шагов от избушки.
Лес был полон жизни, радовавшейся наступлению нового дня. Тропинка петляла среди кустов малины и крыжовника, в которых копошилось какое-то мелкое зверье. Шагах в двадцати перед витязем раздался шелест — вспугнул лешака, то ли решившего полакомиться ранними ягодами, то ли просто задрыхшего под кустом.
Ручей звенел по гладким, округлым, камушкам, играл плывущими листьями и мелкими веточками. Витязь подошел к воде, опустился на колени, приготовившись зачерпнуть полные ладони ледяной влаги, привычно скривился на свое отражение в колеблющейся глади… и замер.
С лицом было что-то не так. Велигой некоторое время тупо смотрел в свое отражение, не понимая, что же его, собственно, в нем так изумило. Рожа на месте, вроде за ночь не сперли, все так же изрезана шрамами… Вот именно здесь и начинался непорядок. Шрамы остались на своих местах, не исчезли, просто как-то неуловимо изменились. В водах ручья отражалось суровое лицо, обрамленное длинными прядями прямых черных волос, и оно, хоть и осталось почти что прежним, теперь вовсе не выглядело изуродованным. Шрамы просто… перестали быть лишними, что ли?
Велигой еще некоторое время ошеломленно пялился на свое отражение, потом решительно зачерпнул воды, и принялся с наслаждением умываться. Подумал маленько, разделся и целиком погрузился в холодный поток, чувствуя, как кожа превращается в надежный панцырь, как поневоле вздуваются, напрягаясь, мышцы, а сердце, замерев на мгновение, с утроенной силой начинает разгонять по жилам горячую кровь.
К избушке вернулся, когда солнце уже выглянуло из-за верхушек деревьев, заливая мир живительным теплом. Сбегал к ручью еще раз — принес воды, покопался в Барсуковых закромах в поисках съестного, не нашел ничего знакомого, кроме мешка гречневой крупы. Хотел было подстрелить на завтрак что-нибудь такое пернатое и вкусное, но, но зрелому размышлению, решил не баловать с луком в таком странном лесу — мало ли, может тут все птахи поголовно девки околдованные, то-то шуму поднимется, и со вздохом принялся варить кашу.
Когда волхв вернулся, солнце уже целиком высунулось из-за леса. В горнице на столе аппетитно парил полный горшок каши, рядом лежали три ложки и стояла бадейка с квасом. На чердаке ворочался, сквозь потолок почуяв съестное просыпающийся Репейка. Барсук улыбнулся, однако подивился отсутствию самого кашевара.
Тот отыскался позади избы. В руках витязя с яростным шипением порхал тяжелый меч, вычерчивая в воздухе размазанные серебристые петли. Волхв невольно пожалел воображаемого противника Велигоя и вообще всякого, кому когда-нибудь приходилось, или придется угодить под такой стальной ураган. Р-р-р-раз, удар, оборот, ушел свилей от воображаемого меча, прыжок назад, вошел в раскачку, р-р-раз — сокрушительный напуск с ударом в пол-руки, р-р-раз, р-р-раз, вж-ж-ж-жик…
Барсук некоторое время наблюдал за упражнениями витязя. Да, что ни говори, а воинское искусство с течением лет меняется, становится совершеннее… Путь удара все короче и короче, защита упрощается, пропадают лишние движения, увеличивается скорость. Да и мечи становятся все легче и легче, и не от того, что порода мельчает и скоро одну соломинку всемером не поднимут, а потому лишь, что понемногу меняются сами основные законы ведения боя, избавляясь от всего лишнего, наносного, ненужного…
Барсук оторвался от невольно нахлынувших образов из далекого прошлого, вспомнил вдруг о горшке с кашей на столе, о Репейке, который вот-вот до него доберется, и заспешил в дом, крикнув витязю, мол, полно воздух рубить, жрать пора…
Велигой Волчий Дух забросил седло на спину Серка, поправил попону и принялся возиться с подпругой. Репейка ходил вокруг своей лошадки, примеряясь с седлом и так, и сяк, но все выходило наперекосяк. Конячка хитро щурилась на дурачка и опасливо поглядывала на Велигоя, понимая, что как только он закончит со своим скакуном, от седла будет уже не отвертеться.
Барсук сидел на лавке у стены избы, задумчиво сложив руки на груди и глядя неподвижным взором куда-то вдаль, сквозь стену леса. Неожиданно поднялся, подошел к Репейке, отобрал у дурачка седло, ловко и умело забросил его на спину лошадке, до невозможности огорченной таким оборотом дела. Вернулся на свое место, глядя, как Репейка мучается с подпругой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Гремлины — маленькие злобные создания, которые живут в двигателях самолетов и обожают выводить их из строя. Самые страшные среди гремлинов — крапчатые…
Изначально задуманный совершенно в другом ключе, роман почему-то превратился в нечто, не совсем понятное даже мне в том смысле, что по мере написания он постепенно перерос от мелочного махания мечами на нечто более… глобальное, что ли. Скорее всего, с того, начального ощущения и осталась первая глава, поэтому роман начинается, как классический квест, хотя данная сюжетная линия даже не главная. Поэтому не пугайтесь.
Чтобы спасти украденную феями девочку, шотландскому пастушку Колину надо выполнить трудную задачу Королевы фей — принести Карачун. Целую бутыль особого вина, которое делает людей счастливыми.
Тори Доусон случайно получила работу в очень странном баре. Среди его посетителей – маги, колдуны, алхимики, ведьмы, экстрасенсы… С некоторыми из них она теперь близко знакома, и ее жизнь круто изменилась. Лучше всего на свете Тори умеет влипать в неприятности, и когда ее друзья начали охоту на опасного черного мага, она тут же согласилась помочь им и стать приманкой.
Выросшая в любви и заботе, Катрина не знала, что счастливая жизнь скоро оборвется. Ледяные кольца обовьют её родину и сердце. Страну покроет лёд и пепел. Лишившись всего, она предстаёт как дочь предателей! Освистываемая толпой, подавленная ненавистью чужого народа, она смиряется со своей участью. Но судьба делает кульбит и чудом вырывает её из клетки боли и отчаянья. Потерянная душа цепляется за жизнь, обретая новый смысл, и страдающее сердце наполняется жаждой мести. Пламя, сокрытое в глубине сапфировых глаз, пробудится, и огненные крылья взмоют ввысь, чтобы возродить павшую страну, порабощенный народ и вернуть своё имя!
Мрачная и пронзительная история запретной любви и тысячелетнего искупления. Для ценителей произведений Танит Ли.
Роман для поклонников «Цирцеи» Мадлен Миллер, который переосмысливает скандинавскую мифологию и рассказывает современным читателям вечную историю любви, надежды и потерь. История Ангербоды начинается там, где большинство историй о ведьмах заканчивается: на костре. За отказ открыть ему знания о будущем бог Один решает сжечь непокорную ведьму. С трудом выжив, израненная и обессиленная Ангербода скрывается в безлюдных лесах… где встречает легендарного трикстера Локи. Их отношения рождаются с недоверия, но перерастают в любовь.
Собрался как-то раз крестьянский парень Безымян идти в степь, бить печенегов. Да вот незадача — по дороге то с оборотнем схватиться приходится, то с Темным Хозяином и его всадниками-призраками, то со злобным Лихом, то с лесным шаманом, то с могущественнымчужеземным колдуном. Наконец доходит черед и до степняков, и тут-то уж враг может не ждать пощады — особенно если с Безымяном сражаются могучий витязь Сухман Одихмантьевич и вольный стрелок-наемник Волк…
Кто-то попадает с корабля на бал, а кто-то, наоборот, прямо из-за пиршественного стола идет в последний, смертный бой.Древний бог напророчил Добрыне скорую гибель, и богатырю пришлось прямо с княжеского пира отправиться в поход, чтобы найти славную смерть на поле брани, как и подобает настоящему воину…
Все знают: не только перед дальней дорогой, перед любым серьезным начинанием нужно обязательно присесть, хотя бы ненадолго. Так уж повелось испокон веков. Так поступали наши деды, и их деды, и их прадеды, и даже знаменитые древние герои не чурались этого обычая. Чуть что – собирались вместе и садились за круглый стол легендарные рыцари короля Артура. Не меньше них блюли традицию былинные богатыри, допущенные к пиршественному столу киевского князя Владимира. Много было съедено и выпито за этим столом, много поведано сказаний о славных подвигах защитников земли русской.